— Если так, то почему мы не спим вместе? Ты очень горячий мужчина. Последний раз мы занимались любовью два месяца тому назад, и то мне едва ли не пришлось принуждать тебя к этому. Мне не нравится то место, которое ты мне определил. Совсем не нравится. — В голосе Билли зазвучала решительность. Она заговорила уже более твердо. — То, что ты не интересуешься жизнью со мной, может означать только одно. У тебя кто-то есть. Мы уже достаточно взрослые люди, чтобы обсудить такой вопрос.

— Ты хочешь знать все пикантные подробности, так, что ли? Какого цвета кружева на ее нижнем белье? Страстная ли она? Это ты хочешь знать?

— Мосс! — возмущенно воскликнула Билли. — Нет, нет, я не хочу знать. Хочу только, чтобы мы поговорили. О детях, о нас, о нашей жизни. Что-то не ладится. Ты чувствуешь? Разве не видишь, мы настолько отдалились друг от друга, что, если в ближайшее время не примем меры, будет слишком поздно?

— Ах, Билли, Билли, — вздохнул Мосс. — Билли, откуда ты все это взяла? Ничего не изменилось. Мы стали старше, дети подросли. У тебя свои интересы, у меня — свои. Так обычно и бывает в супружеской жизни. Так было у моих родителей. Знаю, ты потеряла отца в детстве, ты была слишком мала, поэтому тебе не с чем сравнивать. Поверь мне, Билли, все у нас нормально, все отлично, никаких неурядиц. Ты слишком романтична. Думала, что медовый месяц будет длиться вечно. Мама тоже так думала, пока папа ей все не объяснил.

Внезапно Билли захлестнули сомнения. Слова, жесткие и ранящие, комом встали в горле.

— Я боюсь, Мосс, что мне этого мало. Я хочу большего. Хочу, чтобы у нас была семья, дружная семья. Ты нужен Мэгги. Разве ты не видишь, что делаешь с нею, что уже сделал с нею? Ты ведешь себя, совсем как Сет, и обращаешься с Мэгги, как он обращался с Амелией. Только о Райли ты думаешь и заботишься, но нужно помнить, что у тебя есть еще двое детей. Мэгги особенно нуждается…

— …чтобы ее оставили в покое, — договорил за нее Мосс. — Ты права. Она вылитая Амелия. Маленькая дикарка и бунтовщица, но она сама успокоится. Чем больше мы будем наседать на нее, тем хуже она будет становиться. Уверяю тебя, я знаю, о чем говорю. Твоя проблема в том, что ты создаешь себе излишнее беспокойство, Билли. Расслабься, радуйся жизни.

— Как это делаешь ты, Мосс? — В голосе Билли звучала горечь обвинения.

Их взгляды скрестились.

— Да, как я.

— Хорошо, Мосс, именно так я и сделаю. — Жгучие слезы горечи и унижения готовы были пролиться по щекам. Он подстрекает ее пойти по его стопам и завести любовную связь! Только не верит, что у нее хватит духу сделать это. В глубине сердца не верит, будто может когда-либо потерять ее. Он так уверен, что ее эмоциональный мир начинается и кончается им одним, теми крохами, что он ей мимоходом швыряет.

В чем она допустила ошибку? Разве недостаточно любила? Разве мало отдавала? Билли заглянула в свою душу. Ни одно из этих обвинений не имело смысла.

Мосс подошел к Билли и нежно приподнял ее подбородок.

— Билли, дорогая, не расстраивайся так. У нас все нормально и всегда будет нормально. Ты моя жена и всегда будешь принадлежать мне. Разве ты этого не знаешь?

Прежде чем ей пришлось бы стыдить саму себя за то, что упала в его объятия и молила о любви, о его прикосновениях, Билли отступила назад и отвернулась от Мосса. Расправив плечи, высоко подняв голову, она уходила из комнаты, ставшей прибежищем для ее мужа.

Он устало вздохнул, совсем как она вздыхала о Мэгги.

— Куда ты, Билли? Я думал, ты хотела поговорить. Иди сюда.

— Я собираюсь наслаждаться жизнью, Мосс, в точности как ты советуешь. Собираюсь следовать твоему примеру. — И она спокойно закрыла за собой дверь.

* * *

Мосс сидел молча, борясь с желанием побежать за нею. Он всегда так ужасно себя чувствовал, когда не мог полностью держать под контролем ситуацию и людей, которые имели к нему отношение. Но что-то сейчас подсказывало ему, что догонять Билли бесполезно: сейчас она слишком обижена и уязвлена, и виноват в этом он. Мосс сознавал, чего ей стоило прийти сюда и буквально умолять его больше внимания уделять ей, их семье. Он очень сожалел об этом, но в то же время терпеть не мог, когда ему предъявляли требования. Билли всегда предоставляла ему возможность расправить крылья, преследовать свои собственные интересы. Что же теперь изменилось?

Она говорила с отчаянием в голосе. Он догадывался, что следовало бы уделять Билли побольше внимания, проявлять больше любви. Черт, он любил ее, по-своему. Билли, наверное, лучшее, что было у него в жизни. Потому что у него от Билли сын, Райли, и одному Господу ведомо, как сильно любит он этого мальчика.

Мосс вернулся к своему столу с беспорядочно наваленными бумагами. Как только он закончит работу, поднимется наверх. Долгие любовные объятия с Билли все поставят на место. Он извинится. Билли очень снисходительна. Может быть, потом они поужинают в ее комнате и поговорят о Мэгги. Наверное, так и нужно сделать. Отношения с Билли наладятся, и она снова станет счастлива.

В дверь постучали, и в комнату заглянул Райли с несколькими книжками в руках.

— Что у тебя там, сынок?

— Домашняя работа. Я подумал, может, ты поможешь мне с этим научным проектом. Тот, кто сделает лучший плакат о том, как работает насос, получит приз. Ты мне поможешь, пап?

— Приз? — задумчиво повторил Мосс. — У тебя есть какие-нибудь соображения насчет того, какой тип насоса ты хочешь сделать? — Он улыбнулся, вспомнив насос, который сам сконструировал, когда был в таком возрасте, как Райли. Парень — молодая поросль их старого коулмэновского древа. Гордость распирала Мосса.

— Я думал изобразить ветряную мельницу, как она получает энергию от ветра, чтобы качать воду для скота. Как ты считаешь, пап?

Мосс уже расчищал место на своем столе для книг Райли.

— На мой взгляд, отлично. Но ты все-таки Коулмэн, Райли. Что, если мы покажем, как насос качает нефть из земли?

Райли сгрузил книги на освобожденное отцом место на столе. Ему хотелось построить насос ветряной мельницы, подающий воду для скота. Коровы такие милые, а он любит животных.

— Мне нравится, папа. Нарисуем нефтяную скважину.

— Хорошо, сынок. Что бы ты ни делал, это всегда должно быть что-то солидное. Нефть важна. Мы используем ее для получения горючего, а оно обогревает наши дома и позволяет летать самолетам…

* * *

В своей комнате Билли сбросила туфли и глянула на то, что давали ей деньги Коулмэнов. Ничто здесь не делало ее счастливой. Ни атласные драпировки, ни такое же покрывало на кровати, ни старинная мебель, ни шкафы, набитые одеждой. Она чувствовала бы себя счастливой и в уютной двухкомнатной квартирке, если бы каждую ночь проводила в объятиях Мосса. Такую мечту она лелеяла, когда впервые встретила его, еще ничего не зная о Коулмэнах, их деньгах и могуществе. Мосс позволил ей считать его простым скотником, грязным фермером, а не тем, кем он был на самом деле. И, разрази ее гром, она полюбила его. Да и все еще любила. Ничто не сделало бы ее счастливее, как его появление сейчас здесь, в этой комнате, если бы он пришел к ней сию минуту, обнял и любил бы ее.