Я замерла, хотя внутри был шквал эмоций, будто молот бил по наковальне по моим нервам… Моё тело окаменело, страх парализовал меня. Каждый шаг мужчины глухим барабаном отдавался где-то в моей утробе.

Звук тяжёлых ботинок замолк. Вот он стоит около меня. Неожиданно, его холодные пальцы коснулись моей спины. Я задрожала, моментально озябла, кожа покрылась мурашками. Он склонился надо мной, как заплечных дел мастер над своей жертвой. Его рука поднялась выше, к шее. Холодящий ужас пронзил меня, когда я ощутила ледяную сталь над ключицей. Я попыталась вырваться, но блондин держал меня так крепко, что я не могла шелохнуться.

Лезвие проскользнуло под мой чокер. Осознание того, что произошло, пришло в тот момент, когда лямки платья беспомощно упали, полностью обнажая мою грудь. Я ошеломлённо застыла.

Пребывая в состоянии шока, я не сразу ощутила лезвие вновь на своей шее. Миг – и обжигающая жуткая боль. Кляп заглушил мой полный отчаяния вопль. Я чувствовала, как лезвие медленно вошло в мою плоть где-то в области затылка. Из глаз потекли жгучие слезы. Секунды казались вечностью, я думала, что потеряю сознание от нестерпимой боли, но все прекратилось. Я зажмурилась в ожидании продолжения этой адской пытки, но её не последовало. Напротив – я почувствовала облегчающий холод. Не сразу стало понятно, что мне нанесли заживляющий анестетик4.

– Достал, – сказал мой мучитель громче.

Блондин отпустил меня, я рухнула на поддон. Волосы разметались по плечам и спине непослушной гривой. Я лежала некоторое время так, захлёбываясь слезами и уставившись на окрашенные в алый цвет белоснежные локоны. Ничего не происходило. Тишина была оглушительной. Я все же привстала и выдернула изо рта отвратительную тряпку, не забывая все это время придерживать жалкие лохмотья, в которые превратилось моё платье. Я села, гордо выпрямив спину и расправив плечи с непреодолимым желанием дать отпор любому, кто ещё раз посмеет посрамить мою честь или сделать больно. Воинственно вскинула подбородок и гневно, с вызовом посмотрела на моего похитителя. Я ожидала любой его реакции, но только не то, что открылось моим глазам.

Он даже не смотрел на меня.

Ему было вообще не до меня. Он что – то держал в руках, рассматривая со всех сторон. Учитывая, что его руки были в крови, как и эта штука, гадать, откуда он её взял не пришлось.

Он ещё долго вертел её, изучая, затем бросил на пол и раздавил.

Мой гнев сменился недоумением. Покончив, наконец, со своим делом, он поднял глаза цвета крепкого коньяка – на меня. Наши взгляды встретились. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем он ответил, на мой немой вопрос:

– Трекер, – тихо произнёс он, затем развернулся, чтобы уйти.

– И вы больше ничего не скажете? Какой ещё трекер? Что это за штука и что она делала в моей шее? Вы же оттуда его достали? И что вы теперь сделаете со мной? Вы отпустите меня?

Ответа не последовало. Мало того, он поднял руку, намекая на то, что мне пора закрыть рот.

Я стала закипать от злости, но у меня была ещё одна проблема… я постаралась воззвать к человеческому.

– Дайте мне хотя бы воды, я очень хочу пить.

Похититель к моему удивлению, остановился, развернул своё стройное тело ко мне, окинув взглядом, в котором я не смогла прочесть абсолютно ничего, и ответил:

– Мы не звери, девочка. У нас впереди дальняя дорога, приведи себя в порядок, – он помедлил некоторое время. Ещё раз, прошёлся по мне медленным взглядом, задержался чуть ниже шеи, и добавил, понизив тон, от которого моё тело пробрало дрожью. – и переоденься во что-то… другое.

Мои щеки вспыхнули. Благо он уже отвернулся, и не увидел моего позора. Он сделал какой-то очередной жест, и все трое ушли следом за ним, закрывая, дверь на замок.

Что ж, несколько ответов я все-таки получила: меня не отпустят, однако и убивать тоже не будут, что уже не так плохо.

Значит, у меня есть неплохие шансы выбраться из этого кошмара живой!

Мелания Рош

Я провела рукой по свежей ране на шее. Там уже была защитная плёнка благодаря анестетику. После ухода моих похитителей, прошло где-то несколько часов.

Я лежала на поддонах, размышляя о том, что со мной произошло. Как в миг изменилась моя реальность. Ещё вчера, если конечно это было вчера… лёжа в своей кровати я даже не могла и подумать, что окажусь в такой ситуации. И ведь сама себе создала проблемы на голову. Бедный мой папа, наверное, места себе не находит. Он уже вернулся из командировки? Ему уже сообщили, что я пропала? Он уже ищет меня? На глаза навернулись слезы. Почему я ослушалась его?

Да, отец всегда был строг, иногда даже жесток, но ведь он все делал мне во благо! Он может никогда не проявлял ко мне нежности, или ласки, но все равно любил меня, хотел уберечь, заботился обо мне. Он просто по натуре такой человек, я никогда не винила его за холодность. Вспомнилась и моя любимая мамочка, её не стало ровно тринадцать лет назад. Мама всегда была нежной, доброй, я помнила её заботливые руки, помнила её песни, мягкий голос, но никогда не забуду одно – она всегда была грустной. Это подмечали все, особенно СМИ, которые так и норовили выставить это на показ. Больше всего это злило отца. У них с папой, как это часто бывает среди Правящих был фиктивный брак, и любовь в их семью не пришла даже с годами. Но, несмотря на это, отец очень горевал, когда мама умерла от сердечного приступа. Что же будет с моим папочкой, когда он узнает, что его дочь похитили? Он с горя с ума сойдёт. Мне стало невыносимо стыдно, и я предалась рыданиям.

Послышался звук открывающейся двери, резко выдирающий меня из хандры. Я поспешно вытерла мокрое лицо. На пороге оказался самый низкий из тройки моих похитителей. Я косо посмотрела на него.

У него в руках была бутылка воды и запечатанный тост. В животе предательски заурчало. Хорошо хоть морить голодом меня не будут. Он оставил мне еду, и быстро ушёл, снова закрыв дверь на замок. Пока я справлялась с бутербродом, низкий вновь вернулся и принёс какую-то огромную, явно мужскую, рубашку. Я уставилась на "одежду", и подумала о слабоумии моего похитителя. Тот в свою очередь быстро протараторил, что мне следует поторопиться, через десять минут за мной зайдут и быстро выскочил из подвала, снова оставляя меня одну.

Я сняла остатки платья. Изрядно пострадавшие чулки я все-таки решила оставить. Взяла рубашку, повертела её в руках, гадая как приспособить её под себя. В спешке надела её. Она оказалась мне почти до колена. Запах я узнала сразу. События того злосчастного вечера снова нахлынули на меня с новой силой. Я ярче вспомнила крепкие руки, которое подхватили меня в клубе, прижимая к дурманящее пахнущему мускусом телу. Янтарные глаза, будто вновь смотрели на меня своим безжалостным огнём.