мне. Вот я и стала злодейкой. Наверное, это потому, что Эйдена она всегда считала безупречным. До сих пор мне это нравилось, но сейчас решение принял он, а не я! Не могла же я объяснить ей, что ему и так несладко, а я просто пытаюсь сократить ущерб.

– В основном чтобы учиться рисунку и живописи. Вообще всему, что пожелаю.

– Ферн, у тебя нет хобби. Ты не из таких.

В этом месте Эйден, ясное дело, пришел мне на выручку. Думаю, он чувствовал себя виноватым. Никому, кроме Ханны, не хватало смелости высказать все начистоту.

– На протяжении всего нашего супружества Ферн училась, работала и поддерживала мои благотворительные проекты. Сама знаешь, она никому не отказывала в помощи. Свои собственные дела всегда были у нее на последнем месте.

Это отговорка, я недоумевала, почему бы ему просто не сказать им правду: что дело вовсе не во мне. Я просто подыграла его плану в надежде, что он вернется обновленным, готовым двигаться дальше вдвоем. Впрочем, мысль о том, чтобы хоть раз в жизни вырваться на волю, стала нравиться и мне. Я уже предвкушала занятия у художника Нико Галлегоса.

– Просто я удивлена, что вы не нашли что-нибудь для вас обоих, – не отступает Ханна. – Вы же всегда все делаете вместе!

Что ж, с этим не поспоришь.

Эйден не дал мне придумать ответ.

– Ты представляешь свою сестру с рюкзаком на спине? Я собираюсь скитаться по местам, которые раньше и не надеялся увидеть. Думаю, будет подворачиваться и благотворительная работа, а она тоже не предполагает удобств. Мир вообще не очень комфортабелен. Перемены сулят возможности, а такой шанс выпадает раз в жизни.

Я заметила, что он не обмолвился о моем страхе авиаперелетов. Как и о том, что я ни разу в жизни не ступала на палубу корабля. И там, и там я не контролирую ситуацию, и ему давно пришлось с этим смириться. В отпуск мы всегда ездили на машине. Эйден принимал это, потому что он меня любит.

Оуэн кивнул:

– Что ж, удачи вам обоим. Надеюсь, вы вернетесь посвежевшими.

Мы знали, что он все поймет, потому что он – человек дела, экономный на слова. Но Ханна все еще сомневалась.

– Нет, это какая-то чушь! Женатые люди не расстаются на целый год. – Она была расстроена и, может быть, даже напугана.

Я застонала – внутренне, рот оставался на замке, пока в голове не созрел подходящий ответ.

– Мы не расстаемся. Мы будем постоянно поддерживать связь. Вся штука в том, чтобы участвовать в делах другого, не присутствуя рядом физически. У меня будет получасовая поездка в тоннеле, потом шоссе, вот и все. А Эйден всегда мечтал о дальних краях, он заслужил устроить себе путешествие всей жизни. Я буду наблюдать, чем он занимается, узнавать о том, что он испытывает, но, как всем известно… – Тут мне пришлось умолкнуть – не нашлось подходящих слов. – Одним словом, мне не терпится взяться за кисть. – Я очень старалась, чтобы это прозвучало убедительно, но на самом деле тем, кого приходилось убеждать, была я сама.

– А я подкачаюсь. Это гораздо лучше, чем месяц непрерывных занятий в тренажерном зале.

Эйден весело улыбался: в его воодушевлении нельзя было усомниться.

Ханна просто пожала плечами, переубедить ее было нелегким делом.

– В общем, старайтесь держать всех нас в курсе своих дел. Вы всегда были такими предсказуемыми. Теперь мы не знаем, что и подумать: всем придется переживать из-за ваших безумств. Это мне, младшей в семье, следовало бы ставить всех на уши! – добавила она с неуверенной улыбкой.

Мы с Эйденом были признательны ей за шанс посмеяться.

– С глаз долой – из сердца вон – это не про нас. Будем регулярно о себе сообщать, чем бы ни занялись. Но, думаю, вы можете спокойно отпустить нас на годик, вокруг вас и без нас достаточно народу, чтобы не заскучать. И потом, твоя сестра постоянно будет на телефоне, – ответил Эйден Ханне с комичной серьезностью.

За несколько секунд до конца связи по Скайпу я вдруг ощутила приступ уязвимости. Был ли это страх в одиночку выйти в большой мир? Я отбросила эту мысль, боясь, что она заведет меня не туда, и переключилась на практические заботы.

– Очень вас прошу: берегите себя, пока мы снова не соберемся вместе, хорошо? Главное, будьте внимательны к маме и папе, чтобы им не приходилось все время за нас переживать.

После моей просьбы повисла тишина. Прежде чем Оуэн пропал с экрана, я успела крикнуть:

– Мы тебя любим! Береги себя, Оуэн!

Иногда следующий шаг бывает не только захватывающим, но и пугающим. Никто – включая меня – не думал, что мы с Эйденом устремимся в столь неожиданную сторону. Мечты остаются мечтами, пока мы сами не решим претворить их в жизнь. Я могла лишь надеяться, что наши с Эйденом совместные решения окажутся верными.

Июль 2018 г. Буа-Сен-Вернон, Прованс

4. На новом месте

Неспешная двухдневная поездка принесла мне, как ни странно, успокоение. Прощание было волнующим – что и понятно, учитывая обстоятельства. Но что такое в наши дни расстояние? С любимыми можно в любую минуту созвониться. Во всяком случае, именно это все твердили, тщательно стараясь не смотреть мне в глаза.

Но мне еще только предстоит осознать реальность этого сценария, потому что я очень боюсь тоски по дому. Что, если что-то случится и ты больше никогда не окажешься рядом с главными в твоей жизни людьми? Это невыносимо, это форменная пытка. Единственный способ – наклеить на лицо улыбку, чтобы никто не знал, что у тебя на самом деле разрывается сердце.

Когда я позвонила Ханне в первый раз, еще не доехав до места, она пыталась сохранять спокойствие, потому что с ней был ее парень, Лиам. Но я все равно поняла, что позвонила не вовремя и что она только изображает вовлеченность. Возможно, она еще меня не простила, а может, у нее просто выдался неважный день.

Лиам чем-то напоминает мне Эйдена в юности. Но он менее импульсивный и ребячливый, чем был Эйден до того, как его придавил груз ответственности.

Я остановилась и стала размышлять о том, как Эйден изменился за все годы после нашего знакомства. От первоначального вдохновения с момента заключения брака и совместной жизни мы с ним перешли к суровой реальности оплаты счетов и борьбы за собственное гнездышко. Не было ли ошибкой так сосредоточиться на целях, которые мы сами себе определили, не это ли его сломило? Не это ли высосало из нашей жизни радость? Трудно выдержать постоянный натиск, когда внутренние часы отсчитывают срок: «Время заводить ребенка, время заводить ребенка…»

Польза от разговора с сестрой в том, что теперь мои тревоги, что Лиам легкомысленно разбил ей сердце, рассеялись. Он понимает, как важна для Ханны я, и очень старается