– А он всегда так с женщинами! – Ее лицо исказила злоба. – Тоже мне отшельник! Ну, ничего! Скоро он свое получит!

Пораженная внезапным всплеском чувств, Флер молча зашагала к машине, еще раз пожалев, что ее сюда принесло. Нечего сказать: нашла тихую обитель…

Мэг Трентон спохватилась, что была непростительно откровенна с посторонней, и, желая сгладить неловкость, со смешком заметила:

– Беда в том, что Тони Стедман слишком хорош собой и совершенно равнодушен к женщинам. Опасное сочетание, верно? Разжигает интерес.

В душе Флер не могла с ней не согласиться. Он на самом деле красив, а его отстраненность возбудит интерес в любой женщине. Кроме нее: сыта по горло. Но поддакивать этой заносчивой особе Флер не собиралась.

– Не знаю, – уклончиво ответила она. – Зачем лезть в чужую душу? Каждый имеет право на одиночество.

– Вы имеете в виду себя?

– Не только.

– Так вы за этим приехали? Хотите уединения?

– Пожалуй.

– Если не ошибаюсь, вы бронировали две комнаты. – Мэг Трентон заглянула в салон машины.

– В последний момент тетка передумала. – Вот уже второй раз за последние пять минут Флер чувствовала себя круглой дурой, – Извините, что не предупредила.

– А не помешало бы. Хотя бы ради приличия.

– Я не успела. – Да, она поступила некрасиво. И что теперь? Неужели она заслужила весь этот допрос с пристрастием? – Виновата. Еще раз прошу принять мои извинения. Этого достаточно? – с вызовом спросила Флер.

Лодыжка ныла, что не улучшало настроения.

– Вполне. – Мэг Трентон скривила губы в гаденькой улыбочке. – Чувствуйте себя как дома, мисс Робинсон!

Флер села за руль и, преодолевая боль, подогнала машину к крыльцу. После чего вслед за хозяйкой вошла в дом. В холле их встретил пожилой мужчина с худым болезненным лицом.

– Кто это? – спросил он, пристально глядя на Флер.

– Наша гостья, мисс Робинсон. Должна была приехать с теткой, но та передумала.

– Могла бы предупредить. Я приготовил две комнаты.

– Не велика беда, – буркнула хозяйка.

– У меня и так дел по горло. – Он повел плечами, будто на него давил непомерный груз. – Вся работа по дому на мне. – Он взглянул на Мэг с тихой ненавистью.

Подскочив к старику, та толкнула его в грудь.

– Перетрудился?

Старик пошатнулся, и она толкнула его еще раз. Тот потерял равновесие и неловко упал. Пока он силился подняться, Мэг наклонилась к его лицу и, принюхавшись, прошипела:

– Опять, пил?!

– Ей-Богу, не пил! Ни капли! – затравленно клялся тот.

– Смотри у меня, дармоед! Нагрей воду как следует! – приказала мисс Трентон, выталкивая его за дверь. – Гостья хочет принять ванну. А потом принесешь из машины багаж.

– Вы не находите, что обошлись с ним слишком грубо?!

– Прошу прошения, – Мэг обворожительно улыбнулась, – что вы стали невольным свидетелем столь неприятной сцены. Я провожу вас наверх, если вы не против.

– Будьте так любезны!

– Я выделила вам лучшую комнату. С большой ванной и прекрасным видом из окна, – говорила Мэг, пока они поднимались по лестнице.

– Благодарю вас. – При мысли о горячей ванне Флер сразу стало легче. – Я не спущусь к ужину. Если можно, принесите мне чай и пару бутербродов с ветчиной.

– До ванны или после?

– Лучше до. Умираю от голода.

– Немудрено, путь неблизкий. – Распахнув дверь, Мэг пропустила гостью в спальню.

– Перекушу, приму ванну и высплюсь как следует… – Флер блаженно улыбнулась и оглядела комнату. – Очень мило!

– Я распоряжусь, чтобы вам принесли еду. – Несмотря на любезный тон, в каждом слове Мэг сквозила неприязнь.

Когда за хозяйкой закрылась дверь и Флер наконец осталась одна, она устало опустилась на край кровати и обвела глазами комнату.

– Красота! Роскошно и со вкусом. Придраться не к чему…

Темно-розовые стены, серебристо-серый палас. У кровати овальный коврик с нежным узором из зеленых листьев и розовых бутонов. Сбросив туфлю, Флер опустила ногу, и ступня утонула в мягком ворсе. В нише окна кушетка, заваленная шелковыми подушками – так и манит присесть и расслабиться.

Именно так Флер и поступила: упав в подушки, откинулась на спину и зажмурилась от удовольствия. Ей стало тепло и уютно, почти так же уютно, как дома, с Эми. Ощущение было настолько реальным, что Флер заговорила вслух:

– Ну вот, Эми, я и приехала! Одна в чужом доме… Вся разбитая и голодная, как волк. – Надев туфлю, встала у окна и шепнула: – А вид на самом деле прекрасный…

Из окна все поместье было как на ладони. Архитектура парка не отличалась разнообразием: огромный газон и мрачноватая дубовая аллея. За парком до самого горизонта в лучах заката зелеными волнами расстилалась долина.

В дверях сарая показался Тони Стедман. Прислонясь к косяку, он курил трубку, провожая кольца дыма своими загадочными глазами.

– Тебе тоже одиноко? – Прижав лоб к стеклу. Флер дала волю воображению. – Сторонишься людей? Тебя тоже обидели?

Внезапно, как будто он ее слышит, тот перевел взгляд на окно ее комнаты. Вспыхнув до корней волос, Флер отскочила и прижалась к стене, ее сердце тревожно забилось. Через минуту украдкой выглянула в окно: никого, а дверь сарая закрыта…

Раздался стук в дверь.

– Войдите!

На пороге стоял старик с подносом: на лице любезная улыбка, в тусклых глазах неизбывная тоска.

– Закуска! – объявил он, входя в комнату, поставил поднос на стол и со стоном разогнулся. – Если что понадобится, мисс, снимите трубку. – Он кивнул на большой черный аппарат на прикроватной тумбочке. – Телефон напрямую соединен с конторкой в холле.

Старик пошел к двери, но Флер его окликнула и, сунув в руку полфунта, попросила:

– Будьте так любезны, принесите мои вещи из машины.

– Уже. – Он занес багаж из коридора в комнату. – Я бы давно принес, но мне подкинули одну работенку.

– А вы давно здесь живете?

– Очень давно, мисс. – Он понизил голос. – Даже слишком.

– Как это?

– Устал я от жизни, мисс. – Он опустил глаза. – Иной раз мочи нет терпеть.

– Я видела, как она с вами обходится.

Старик насторожился и, шагнув к двери, шепнул:

– Не вздумайте гладить ее против шерсти, мисс!

– Вот еще! Пусть сама думает, как меня гладить!