Значение "Тхиен уиен тап ань" переоценить трудно: практически все сведения по истории вьетнамского буддизма до XIII в. почерпнуты из этого источника. Причем исследователи извлекают из этого сочинения не только фактический материал, но и историческую концепцию средневековых авторов[59]. Однако сведения китайских источников относительно биографий основателей тхиенских школ ставят вопрос о достоверности предлагаемой авторами "Тхиен уиен тап ань" картины истории вьетнамского буддизма.

Текст "Тхиен уиен тап ань" дошел до нас в виде трех ксилографических изданий, относящихся к двум редакциям. Наиболее ранняя из них, возможно соответствующая авторской, представлена двумя ксилографическими экземплярами, отпечатанными в разное время с одного набора печатных досок, вырезанных в 1715 г. В этом издании "Тхиен уиен тап ань" состоит из предисловия, написанного в 1715 г., двух глав-куенов, содержащих 68 биографии монахов двух школ тхиен-буддизма (так называемые школы Во Нгон Тхонга и Винитаручи) и схему еще одной школы (19 имен без биографии наставников школы Тхао Дыонга) и недатированного послесловия[60]. Вторая редакция относится к XIX в. Ее выполнил крупнейший издатель, комментатор и переводчик буддийский литературы монах Фук Диен.

Предположительно это сочинение составлено в XIV в., скорее всего во второй его половине. Проблемой датировки и авторства (ни в одном из дошедших до нас ксилографов не указаны ни дата составления, ни имя автора) занимались и французские и вьетнамские ученые[61].

По жанру "Тхиен уиен тап ань" примыкает к широко распространенным в китайской литературе чань-буддизма сочинениям, которые полмили название "записи о передаче светильника" (чуань дэн лу)[62]. Вместе с тем в построении биографий "Тхиен уиен тап ань" есть черты, которые сближают этот памятник с классической буддийской биографией, какой мы ее знаем из "Гао сэн чжуани"[63].

* * *

В указанных выше источниках материалы по истории вьетнамской мысли ранних этапов — X — качала XIII в., представлены практически целиком произведениями и отрывками биографических жанров. Редкими вкраплениями в этих биографиях встречаются отрывки стихотворных поучений (буддийские гатхи), небольших диалогов и кратких монологов. Если подходить к отбору материала излишне формально и вырывать из контекста биографии только эти краткие фрагменты, мы получили бы подборку маловразумительных пассажей.

Поэтому, отбирая фрагменты для "Антологии", мы не пошли по пути, которому следовали вьетнамские составители трехтомной "Поэзии и прозы династий Ли и Чан", самого полного на сегодняшний день свода произведений вьетнамской литературы X-XIV вв.[64], но решили цитировать полностью биографии мыслителей и религиозных деятелей, предупредив читателя о возможности сравнительно позднего написания самих биографий и даже тех фрагментов в этих биографиях, которые можно считать "прямой речью"[65].

При работе с источниками мы столкнулись со случаями сомнительного авторства, а также с ситуациями, когда вопрос об авторе вообще не имеет смысла[66]. Еще больше нас смущало то обстоятельство, что дошедшие до нас в очень поздних копиях ранние тексты несут на себе отпечаток многовековой, вплоть до начала XX в., редакторской деятельности вьетнамских книжников. А практически полное отсутствие критических изданий и текстологических исследований сохранившихся рукописей и ксилографов вынудило нас на данном этапе рассматривать ранние тексты как плод деятельности всей вьетнамской традиции.

Итак, в качестве единиц мы старались брать целые биографии, которые в совокупности сообщаемых ими сведений, а также комментариев (причем самого разного времени) позволяют получить представление о мировоззрении как той эпохи, так и всей традиции в ее отношении к событиям X-XIII вв.

Мы отчетливо сознаем, что адекватные переводы такого рода мировоззренческих текстов сложны. Не совсем удовлетворяют нас и недостаточно подробные комментарии, но здесь ограничения вызваны нежеланием сократить объем переводов. Кроме того, сдерживала нехватка научной и справочной литературы по Вьетнаму и его истории на русском языке, которую приходилось компенсировать во вступлении и примечаниях. Смелые переводы стихов и не всегда понятные переводы тхиенских диалогов, которые по самой своей природе на перевод не рассчитаны, также могут не удовлетворить читателя.

* * *

Условные обозначения:

( ) — в круглые скобки заключены пояснения, необходимые для понимания текста (перевод дат циклического календаря на даты европейского летоисчисления, объяснение терминов, названий должностей и титулов и т.д.).

[ ] — квадратные скобки обозначал, что заключенный в них текст добавлен переводчиками для связности перевода.

< > — указывают на восполнение лакун текста по другим спискам и сочинениям.

{ } — в фигурные скобки заключены отсылки к Списку источников.

(?) — предположительность перевода, неясность в тексте.

ТЕКСТЫ

Правители

Нго Куен (899-944)

1. Год мау-туат, третий год правления под девизом Тянь-фу дома Цзинь (938)[67]. Зимой, в двенадцатую луну, Нго Куен, нятыонг (полководец) [Зыонг] Динь Нге, выступил со своим войском из области Ай и пошел на Киеу Конг Тиена[68]. А [Киеу] Конг Тиен отправил послов с подарками искать спасения у [царства] Хань[69].

Ханьский владыка [Лю] Гун решил воспользоваться этой смутой и захватать [наши земли]. И тогда назначил своего сына Вань-вана [по имени Лю] Хунцао цзедуши (командующим) армией цзинхай — Умиротворяющей моря", сменил его [титул] на Цзяо-ван[70] и велел повести войско на выручку Киеу Конг Тиену. А сам ханьский владыка возглавил укрепления в Хаймэне, чтобы поддержать его своим авторитетом и силой. [Перед походом] Лю Гун обсудил свой замысел с чунвэньши Сяо И. [Сяо] И сказал: "Ныне уже несколько декад [подряд] идут затяжные дожди. Путь по морю опасен и далек. Нго Куен жесток и коварен. [Все это] нельзя недооценивать. [Нашей] великой армии следует действовать с осторожностью, широко используя местных проводников. Только в этом случае можно выступать". [Лю Гун] не прислушался к совету. Велел Хунцао повести полки на кораблях, войти [в нашу страну] через [устье] реки Батьданг и разгромить Куена.

Однако [Нго] Куен [к этому времени] уже покарал Киеу Конг Тиена. Прослышав, что на подходе еще и Хунцао, он сказал своим полководцам и воеводам: "Хунцао — просто придурок. Приведя армию из далеких краев, он измучает своих солдат. А когда они узнают, что Конг Тиен помер и поддержки изнутри не будет, [боевой] дух окончательно растеряют. Когда мои люди со [свежими] силами встретят немощных, то разобьют их непременно! Однако у них превосходство [в числе] кораблей. Если мы заранее не подготовимся к этому, то исход сражения будет непредсказуем. Если же, упредив [врага], мы пошлем людей к морскому устью тайно вбить [в дно реки] большие сваи, заострив верхние концы и покрыв