и прыти, стоял опираясь на палку, а шея была странно изогнута.

– Я сегодня приболел и уроков вести не смогу.

– А что с вами, мистер Гриб? – спросил кто-то из учеников.

– Сам не знаю, проснулся, а шеей повернуть не могу. Так что сегодня я ко врачу, а вы уж как-нибудь без занятий денек, – закончил он и медленно зашагал по направлению к больнице, а ежата скрывая свою радость от того, что не надо учиться, убежали гулять.

– Что случилось? – спросил Германа Борик, – ты весь грязный.

– Странно, а я как-то и не заметил, – с улыбкой ответил Герман. – Какая удача, – воскликнул он. – Сегодня же нет уроков.

– Ну да, я тоже рад, – поддержал Борик, не совсем понимая друга.

– Нельзя медлить ни минуты, побежали в прачечную, – скомандовал Герман.

– Слушай, – решился задать вопрос Борик. – А ты часом головой о деревья больше не бился?

– Нет. Не бился, обошелся без этого, – и он рассказал, как упал в лужу, как впервые в жизни проспал, как испугался утром и что придумал сюрприз для родителей и о том, как писал список. Тем временем они уже были в прачечной. Герман обмотался в полотенце и загрузил школьную форму в стиральную машину.

– Это ты интересно придумал, – оценил его идею товарищ, – значит целый день у тебя теперь впереди, и ты наверно очень хочешь, чтобы твой друг тебе в этом во всем помог.

– Конечно хочу! Пожалуйста, если ты не занят, – попросил его Герман.

– Ну вообще то я хотел пролежать на левом боку до обеда, а потом на правом, но раз уж друг просит… – они посмеялись и тут же принялись за дело.

– Значит, начнем по порядку, – деловито убрав лапы за спину начал Борик. – У нас целый день, минус время пока выстирается твоя одежда, время на обед, полдник… пожалуй нам нужно торопиться. С чего начнем?

– Эээ… – странное чувство скребло Германа изнутри, он совершенно не знал с чего начать, он так был увлечен мыслями о результате, что сами дела были не так важны, лишь бы были приятны и полезны.

– Знаешь, а я даже и не помню, хорошо что я все записывал на листок, который убрал во внутренний карман школьной формы, которая сейчас стирается!

И они оба обернулись к стиральной машине, глядя, как с огромной скоростью крутится ее барабан.

– О Боже! – завопил Герман.

– Что случилось? – до сих пор недоумевал Борик. – Форма не та?

– Да вот именно, что та самая форма, в кармане которой мой список.

– Тогда нам все-таки придется подождать, – сделал вывод Борик.

– Да что ж ты за еж такой, Борик! Лист бумаги, на которой мой список в кармане формы! – Герман ткнул пальцем в машинку.

– О нет! – и Борик с досадой стукнул себя по лбу ладонью.

– Придется писать новый. Причем ооочень быстро, – с этими словами он достал из портфеля блокнот и ручку, и друзья стали думать.

Составить список заново оказалось делом не таким уж простым, и наши друзья, после недолгих раздумий, поняли, что совсем ничего не смыслят в делах взрослых.

Одежда была выстирана и высушена. Герман переоделся, и вместе с Бориком направился к себе домой.

Зайдя в дом, они постояли какое-то время молча, оглядываясь в поисках хоть какой-нибудь зацепки, опуская глаза в новый список, в котором одиноко красовалась цифра один.

– Нет. Так не пойдет! – резко оборвал их молчание Борик. – Чтобы понять чего они хотят, мы должны думать как взрослые!

– Но как это сделать?

– Это не так уж сложно. Фантазия взрослого ежа, довольно примитивна, наша же детская, наоборот, очень богата. Нужно просто мыслить поверхностно, – закончив, Борик направился к выходу.

– Ты куда, Борик? – насторожился Герман.

– Забудь о нашей дружбе, обо всем, что нас связывает, о том, что я Борик. Сейчас, я твоя мама, – он говорил это и глаза его становились больше с каждым словом, а мордочка была такой серьезной, что мысли о его безумии быстро развеялись в голове Германа. Борик вышел за дверь и зашел снова, весь понурый.

– Привет, Германчик, родной мой, иди, обними свою маму, – начал он вживаться в роль.

– Привет… мам… – неловко ответил тот. – Как прошел день?

– Устала как дикобраз, – он рухнул в кресло с протяжным оханьем. – А ты сделал уроки?

– Нет еще.

– О горе мне! – завопил Борик. – Какого балбеса я ращу! Ты хотя бы пирог испек?

– Я не умею, – ответил Герман, которому не очень была по душе такая мама.

– Научимся. Бери список, записывай первый пункт, пирог с яблок, – протараторил Борик своим голосом и пока сын, взбодрившись, записывал первый пункт, мам продолжал ворчать. – Белье одна я стираю, полы мою, пыль вытираю, помог бы кто матери, а стены…

– Что стены? – внимательно глядя на друга, спросил Герман.

– Это ужас. Этот цвет наводит на меня тоску.

– А какой же нужен?

– Не знаю, но хочется чего-нибудь веселенького. Так и запиши.

– Пожалуй, на большее не хватит времени.

– Тогда за работу, сынок. А я пока за краской побежал, – и Борик выбежал из дома.

Список был завершен и наш маленький друг принялся за работу. Много раз он наблюдал, как мама моет полы, так что это казалось ему самым простым. Он быстро нашел тряпку, набрал ведро воды и начал тереть ей пол, но тряпка была такая мокрая, что пол быстро превратился в одну большую лужу. "Должно высохнуть до маминого прихода" – подумал он, глядя на часы, и принялся вытирать пыль. К моменту, когда и это дело подходило к концу, он так надышался пылью, что, не выдержав больше начал чихать. После очередного громкого "апчхи" в дом вбежал Борик с двумя ведрами краски.

– Будь здоров, – хотел сказать он прямо с порога, но, поскользнувшись на свежевымытом полу, упал, запустив одну из ведер с краской прямо в стену. Краска расплескалась по всей стене большой зеленой кляксой, а Герман смотрел на все это, раскрыв рот, и не мог пошевелиться от ужаса.

– Ну да ладно, – проговорил Борик, подняв голову. – Зато одна стена считай готова.

Осознавая, что времени оставалось не много, друзья схватились за кисточки и начали размалевывать остальные стены. Работа кипела. Ежата пыхтели. Краска летела в разные стороны, а когда все стены гостиной были озеленены, они вычеркнули очередной пункт из списка.

Да, не очень аккуратно, да, заляпали всю мебель, но результат то на лицо, вернее сказать на зеленых мордашках юных маляров.

И вот уже добрались они до белья, которого было две корзины.

– Вот ведь взрослые, – начал удивленно Борик, – две корзины и обе наполовину.

Они пересыпали все