«На прошлой „акции“ Шакире попалось письмо из колонии для несовершеннолетних, – припоминал Козодоев. – В нем юный зэк признавался в любви к Марине, которую никогда не видел. Над его описанием их предстоящей встречи вся толпа ржала до колик. В последний раз так веселились над посланием солдата, узнавшего об измене любимой девушки. Письмо было необычным: на одной стороне листа текст с нецензурными пожеланиями, а на другой – оттиск подошвы сапога и стишок: „Если бы не этот сапог солдата, ты бы спала с солдатами НАТО“. Нашел чем пугать советскую девушку! Его бывшая возлюбленная, может быть, спит и видит, как ее целует загорелый сержант из штата Арканзас. Но к черту эту армию и этого зэка с его любимой Мариной! Мне надо действовать на этой неделе, иначе Шакиру призовут, и он уйдет непревзойденным мастером дерзких шуток и веселых провокаций».

Звонок на перемену выдернул Сергея из задумчивости. В классе зашумели, зашлепали дипломатами о столы.

– Куда вскочили? – осадила учеников Котовщикова. – Звонок прозвенел для меня, а не для вас. Записывайте. На следующий урок всем принести с собой «Материалы ХХI съезда КПСС». Будем работать с первоисточником.

– А если у меня их нет? – спросил Савченко.

– Сходишь в книжный магазин и купишь. Еще вопросы есть? Урок закончен, можете идти на перемену.

Следующим, последним уроком был английский, самый ненужный предмет в школе. Все ученики знали, что иностранные языки им никогда не понадобятся на практике, и поэтому использовали часы, отведенные на английский, для подготовки к другим урокам или выполнения домашнего задания. Зубрить непонятные слова непонятно для чего никто не хотел. Тройку в аттестате хоть как поставят, так зачем забивать голову всякой ерундой?

На уроке английского соседом Сергея был Савченко. Отложив раскрытый учебник в сторону, он тихо спросил:

– Светку Ушакову с моего двора знаешь? Светленькая такая, крашеная, раньше в восьмом «В» училась.

– Смутно помню. Это не у нее на Новый год пальто из гардероба утащили?

– Нет, у другой. Короче, Серый, Светка спросила меня, как ты насчет того, чтобы я вас познакомил? Ты не подумай, Света – девочка приметная, с ней не стыдно будет по бульвару пройтись.

– Она сейчас где учится?

– В ПТУ, на швею. Там одни девки, гадюшник, а не училище.

– Договорились! Приходи с ней вечером в двенадцатиэтажку. Часам к восьми подгребайте, самое то будет.

За разговорами урок пролетел незаметно.

– Ты сейчас куда, домой? – спросил Савченко.

– Нет, пойду Мишку Быкова проведаю, узнаю, когда он от ангины оправится и сможет на улицу выйти.

Сергей Козодоев познакомился с Мишей Быковым в четвертом классе. К шестому классу они уже были неразлучными друзьями: и в школе, и во дворе всегда были вместе. С первых дней знакомства ведущим в их тандеме был Козодоев. Сергей был более интеллектуально развит, начитан и инициативен, ну а Михаил… Он не был глупым или очень наивным, он просто не интересовался тем, что ему было неинтересно, и часто принимал на веру то, что было на поверхности, не задумываясь о скрытом смысле вещей. После шестого класса Михаил с отцом поехали рыбачить на Обское море. Вернувшись, Быков озадаченно спросил приятеля:

– Серега, ничего не понимаю! Мы были на Обском море, а вода в нем не соленая! Везде в учебниках написано, что в море должна быть соленая вода, а там – нет.

– Миха, Обское море – это не часть океана с соленой водой, – объяснил Козодоев. – Обское море – это громадная запруда на реке Обь. Это водохранилище, образованное плотиной Обской ГЭС. Естественно, что вода в нем пресная. Представь, что нашу реку запрудили. Вода же в ней от этого соленой не станет.

– Нет, тут что-то не то, – засомневался Быков. – Если бы нашу реку запрудили, то она бы от этого морем никак не стала. Может, на другом участке Обского моря вода соленая, а где мы рыбачили – нет?

Козодоев не стал спорить с приятелем. Через неделю Мишка забыл об аномалии с морской водой и больше никогда о ней не вспоминал. Это ему стало неинтересно, а если неинтересно, то зачем докапываться до сути? Разве для того, чтобы выпить стакан воды, надо знать, что Н2О – это и есть вода?

Еще более примечательный случай произошел в конце восьмого класса. Как-то учительница английского языка опаздывала на урок, и школьники от нечего делать стали изучать учебные пособия, развешанные на стене рядом с кабинетом.

– Смотри! – обрадовавшись неожиданной находке, позвал друга Козодоев. – Список предметов, изучаемых в американских школах.

– Ну и что? – не понял повода для веселья Михаил. – Список как список.

– Да ты сюда посмотри! – Козодоев ткнул пальцем в конец перечня. – Видишь предмет «сексология»? Представляешь, что они на уроках изучают?

– Обалдеть! – восхитился Михаил. – Интересно, лабораторные работы по этому предмету есть?

– Конечно, есть! – подтрунивая над наивностью приятеля, заверил Сергей.

После уроков Быков серьезно спросил:

– Серега, а как они, того, ну, это самое, на лабораторных по сексологии делают? По-настоящему, что ли? И родители им разрешают?

Чтобы не обидеть друга, Козодоев ушел от прямого ответа, пообещав, что в ближайшее время разузнает, как американские дети зачеты по сексу сдают.

До шестого класса Миша Быков был крепким ширококостным мальчиком среднего роста. Перед тем как уйти на каникулы, он был одного роста с Сергеем, а по осени вернулся в школу на голову выше его. К концу восьмого класса Быков превратился в широкоплечего молодого человека ростом под метр восемьдесят. У Миши раньше всех в классе появились усы и стала проклевываться жиденькая бородка.

Сергей Козодоев предпринимал много попыток угнаться за другом в физическом развитии. Он занимался в свободное время гантелями, записался в секцию самбо и полгода усердно посещал ее – но все тщетно! Мускулы не желали бугриться на его худощавом теле. Сколько ни качал Сергей бицепсы, сколько ни отжимался от пола, плечи никак не желали раздаваться вширь и волосы на груди не росли.

Превратившись к семнадцати годам в крепкого, физически развитого мужчину, Миша Быков так и остался ведомым в паре с Козодоевым. Он полностью отдал линию внешнего поведения на откуп другу и без лишних вопросов следовал за ним туда, куда он позовет. А звал Сергей то в одну, то в другую сторону.

Если посмотреть на мир подростков глазами инспектора уголовного розыска Ефремова, то дворы вокруг пятьдесят пятой школы были классической конфедерацией, в которой до поры до времени довольно мирно уживались несколько молодежных группировок. Гром грянул в самый разгар Олимпиады в Москве, летом 1980 года. Шустрый приблатненный паренек по кличке Сокол решил объединить дворы под своей властью. На первых порах ему удалось добиться безоговорочного лидерства, но тут взбунтовались сразу несколько дворов, и начался период драк и выяснения отношений, который затянулся до поздней осени. В самом начале дворового передела Козодоев решил поддерживать Сокола, потом осмотрелся и понял, что чаша весов постепенно склоняется не в его сторону. Ничего не объясняя приятелю, Сергей решил, что им лучше переметнуться в стан врагов Сокола и влиться в группировку парня по кличке Фриц-старший. Мишка, узнав, что теперь они стали друзьями Фрица-старшего, подивился: