— Это твои воспоминания, Сойер. — Линн стояла у него за спиной. — Они должны остаться в твоей семье.

— Семья Риггэн кончается на мне. Если ты не носишь следующее поколение. Когда ты узнаешь, беременна ли ты?

Она удивленно взглянула на него. Потом отвела взгляд в сторону.

— Через неделю или чуть больше. И давай не устраивать друг другу неприятности.

— Как только узнаешь, скажешь мне. Ты хочешь иметь ребенка?

Она глубоко вздохнула.

— Я всегда хотела иметь детей. Но сейчас время — хуже не бывает. И не знать, кто…

— Я буду с тобой, Линн. И неважно, чей это ребенок.

— Ммм… Спасибо. — Она не успела осмыслить его ответ.

Раздался звонок в дверь. Линн нахмурилась.

— Это, должно быть, обед. Я позвонил в китайский ресторан, пока ты была наверху. — Сойер поспешил взять заказ. Потом вернулся в кухню, поставил пакет на стол и открыл его. Соблазнительные ароматы наполнили воздух.

— Ты не должен был это делать. — Она глубоко вздохнула и облизала губы.

Он так хотел Линн, что почти потерял аппетит. Сойер стиснул зубы и напомнил себе, почему он позвонил в ресторан.

— Тебе надо есть. Ты теряешь вес.

— Это не твоя забота.

— Я сделаю так, что будет моя.

Ухоженная женщина лет пятидесяти сидела у закрытой двери кабинета Сойера Риггэна, президента компании, как было выгравировано на табличке.

Линн преодолела нервозность и переступила порог приемной.

— Простите. Я Линн Риггэн. Я бы хотела видеть Сойера.

От откровенно оценивающего взгляда женщины Линн готова была провалиться. Вцепившись в сумочку, она переступала с ноги на ногу на семисантиметровых шпильках. Как она ненавидела платья, которые покупал ей Бретт! Но пока нет возможности заменить их теми, какие ей нравятся.

— Я Опал Пэг, помощник Сойера, — женщина встала. — Сочувствую вам, миссис Риггэн.

— Спасибо. Приятно познакомиться с вами, Опал. — Это та женщина, которую Бретт называл «леди-дракон у дверей Сойера».

— Пойду посмотрю, свободен ли Сойер. — Опал постучала в дверь президента, затем исчезла в кабинете.

Линн крутила ремешок сумки и оглядывала со вкусом убранную приемную. Пушистый серо-стальной ковер покрывал пол. Дубовый кофейный столик сверкал перед кушеткой и креслами, обитыми дамастом цвета бургундского вина. И пейзажи на стенах вроде бы оригиналы.

Не успела она подойти ближе, чтобы увидеть фамилию художника, как дверь открылась.

— Он примет вас сейчас, — Опал показала на дверь.

На дрожащих ногах Линн приближалась к столу. Сейчас она зависела от мужчины, поднявшегося со своего кресла. И все из-за ее финансового положения. Сойер работал в кабинете, сняв пиджак и закатав рукава тонкой белой рубашки. Расслабленный узел галстука и расстегнутые две пуговицы у воротничка открывали темные волосы на груди.

— Доброе утро, Лини. — Его баритон прозвучал ниже, чем обычно.

— Доброе утро. — Пересохшие губы еле шевелились и с трудом выговаривали слова.

Легким движением подбородка он показал Опал, что та может оставить их. Дверь закрылась, Комната вдруг показалась маленькой, интимной. Линн прокашлялась.

— Я решила поймать тебя на слове. С предложением работы… Оно еще в силе?

— Конечно. Добро пожаловать на борт нашего корабля. — Сойер перегнулся через стол и протянул ей руку.

Она пыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом, но в голову лезли воспоминания, как эта теплая рука с длинными пальцами ласкала ее. Один раз в холле, и потом снова — в ее мечтах прошлой ночью.

Ее дразнил запах его пряного лосьона после бритья. Взгляд его страстно сверкающих глаз вспыхивал в памяти. Сердце билось все быстрее.

Он жестом предложил ей сесть в одно из кожаных кресел у его письменного стола.

— Твоя работа здесь не будет приносить… дополнительные льготы. Ты совладелец бизнеса. Нам предстоит работать вместе. Будет ли это проблемой для тебя?

Будет, да еще какой!

— Нет.

Сойер сел на свое место за столом и переплел пальцы над полированной поверхностью.

— Когда бы ты хотела начать?

— Сегодня? Завтра? Но сначала мне бы хотелось немного времени провести в кабинете Бретта… Если это возможно…

— Ты знаешь, где он?

— Да. — Бретт редко приводил ее в контору, и никогда — в рабочее время.

Линн спустилась вниз в холл. Вот и кабинет мужа. Она могла, не оборачиваясь, сказать, что Сойер идет за ней. Ее личный радар четко настроен на его присутствие и посылает сигнал, что он на шаг сзади.

Он обошел ее и поднял фотографию в раме, лежавшую на письменном столе изображением вниз.

— Я попросил Опал принести несколько коробок. Ты захочешь взять домой личные вещи Бретта?

Она взяла из его рук фотографию и посмотрела на голубоглазую и светловолосую пару будто на незнакомых людей. Так когда-то выглядели она и Бретт. У нее сверкали глаза и сияла улыбка, словно кто-то поднес ей на блюде целый мир. Сколько лет прошло с тех пор, когда каждая ее клеточка жила надеждой на счастье? Она до последнего дня верила в брачные обеты и пыталась сохранить их отношения.

Только почему она раньше не замечала, что в глазах мужа вовсе не любовь, а чувство собственности? Какая глупость с ее стороны не понять раньше, что она всего лишь живой аксессуар Бретта. Она должна соответствовать его вкусу в одежде, безукоризненно вести домашнее хозяйство и поддерживать собственный имидж. То есть быть видимой, но не услышанной. Все это объяснил ей его дневник.

Линн ощутила тепло руки Сойера на своем плече. Внешнее различие между братьями замечалось сразу. У Бретта глаза были бледно-голубые, а волосы светло-песочного цвета. У Сойера глаза темно-синие, гораздо темнее, чем у Бретта, и волосы цвета воронова крыла.

— С тобой все в порядке? — Сдвинув брови, он разглядывал ее. — Помочь тебе упаковать вещи?

— Со мной все в порядке. Я все сделаю сама. Оглядываясь назад, Линн многое поняла толькотеперь. Уже со второго года брака муж начал систематически подрывать ее чувство уверенности в себе. На первых порах он настаивал, чтобы она покрасила волосы в более яркий цвет. Потом потребовал, чтобы она увеличила грудь и ввела коллаген в губы. Линн категорически отказалась от медицинских процедур, но экспериментировала с цветом волос. Однако ни один цвет не удовлетворял Бретта. И недавно она вернулась к своему натуральному.

Ей так отчаянно хотелось иметь семью, которую Бретт обещал ей, когда уговаривал выйти за него замуж! Она изо всех сил старалась понравиться ему, чтобы он снова стал тем мужчиной, который околдовал ее и помог справиться с разочарованием, каким закончились их отношения с Сойером. Она ошиблась по всем пунктам.