Спячка, в которой он проводил свою жизнь, впервые была потревожена, когда он покинул свой пузырь высшего слоя общества и увидел, как живут бедные люди – со страданиями стариков, болезнями и смертью. По пути из своего рафинированного царства он также увидел бродячего святого, который произвел на него неизгладимое впечатление. Подобно знаменитостям в наши дни, которые едут работать волонтерами в Африку и возвращаются преображенные этим опытом, Сиддхартха оказался глубоко тронут увиденным за пределами территории дворца. Вместо того чтобы проводить благотворительные рок-концерты, он решил сфокусироваться на главной проблеме: неизбежном человеческом страдании и способе избавления от него.

Не сообщив никому, кроме своего помощника, Сиддхартха ночью выскользнул из дворца, оставив позади расточительный образ жизни, чтобы отправиться жить как нищий монах. Несколько лет он странствовал по Индии, учась у величайших мастеров медитации того времени. Неудовлетворенный глубокими состояниями духовного погружения, он в итоге перешел на практику радикального аскетизма в попытке укротить ум через смирение плоти. Несмотря на некоторые достижения, такой подход почти убил его, и, переосмыслив гедонизм своей жизни царевича и последующий экстремальный аскетизм, который почти свел его в могилу, он в конце концов решил проложить «срединный путь» между этими крайностями.

В возрасте 35 лет он покинул своих собратьев-аскетов и отправился в место, которое сейчас называется Бодх-Гая, там он сел под деревом и поклялся не вставать, пока не достигнет полного духовного пробуждения. Через 49 дней глубокой медитации он встал со своего места под тем деревом Пробужденным – Буддой. Он наконец полностью «пробудился» от сна неведения и вскоре начал учить пробуждению других.

Буддолог Стивен Бэтчелор говорит: «Случившееся с Буддой под тем деревом сравнимо или подобно переживанию, которое все мы испытываем каждое утро, когда звонит будильник и мы просыпаемся» 4. В момент пробуждения каждое утро мы испытываем озарение: то, что мы принимали за реальность, оказалось сном, замысловатой иллюзией. Это же произошло с Буддой, единственная разница такова: мы пробуждаемся от сна к реальности наяву, а он – от реальности наяву к абсолютной реальности.

Я начал практиковать буддизм, когда мне было 19 лет. С тех пор я обучался у ведущих мастеров медитации и самых почитаемых гуру на планете. Какие знания я могу продемонстрировать? Очень небольшие. Какие просветленные качества есть у меня сейчас? Никаких. Так что же я могу предъявить после более чем десяти лет исследования сознания? Сейчас я гораздо дружелюбнее, чем раньше.

Буддизм – целиком про дружелюбие. Безусловное дружелюбие к себе и другим. Безусловное дружелюбие к боли и счастью, к радости и отчаянию. Для меня это суть учения Будды – безусловное дружелюбие ко всему.

Послание Будды можно свести к следующему: «Не навреди, будь добр и усмиряй свой ум». Практикующие буддизм стараются осуществлять столько мудрых, любящих и сострадательных действий, сколько возможно, избегая действий, причиняющих вред себе или другим.

Буддизм не сделает вас более известными или более привлекательными, но может «помочь вам выбраться из замешательства и неврозов. Буддизм может помочь вам понять себя» 5.

Это практичное понимание себя – частая тема в обучении, такая же, как сострадание и мудрость. Сострадание без мудрости становится слепой сентиментальностью, приносящей больше вреда, чем добра, но в паре с интуитивной мудростью оно может оказать реальную помощь. Мудрость – это развитие прозрения того, каковы вещи на самом деле, и Будда учил, что один из лучших способов развития этого прозрения – медитация.

Медитация – это система расслабленного созерцания и тренировки ума, которая ведет к осознанности и озарению. Медитация и созерцание приводят нас в непосредственный контакт с тем, что происходит в нашем внутреннем пространстве, чтобы мы могли узнать себя лучше. И чем лучше мы знаем себя, тем лучше мы можем помогать другим.

Будда не пытался основать новую религию или обратить людей в какую-то веру, он просто обучал системе этики, сострадания и любящей доброты ко всем существам, целью которой было помочь людям пробудиться к собственной просветленной природе. Он говорил: «Не верьте слепо в мои слова. Проверяйте сами, что правда, что реально». Инструменты его учения – техники медитации, призванные укротить эгоистичный ум, и практическое руководство о том, как жить радостно с мудростью и состраданием. Эти инструменты актуальны сегодня так же, как и 2500 лет назад, и чем больше современная наука узнаёт о природе сознания, тем правдивее звучит учение Будды. Постепенно оно стало «буддизмом» – религией и способом жизни, распространившимся по всему земному шару.

Есть три главные школы буддизма: тхеравада (учение старейшин), махаяна (великая колесница) и ваджраяна (алмазная колесница). Мы будем уделять основное внимание ваджраяне, которая процветала в Тибете и развивалась с двумя уникальными целями: просветление за одну жизнь и 24-часовая духовная практика.

Сны играли центральную роль в буддизме со времен «сна о зачатии» матери Будды, Майи. На самом деле понятие сознательных сновидений было предложено самим Буддой. В Палийском Каноне – своде правил для монахов и монахинь – Будда наставляет своих последователей засыпать осознанно, чтобы предотвратить «плохие сны» или «безрадостное пробуждение» 6. Так что, по-видимому, целительный потенциал осознанного сна уходит корнями прямо в источник.

Однако первая целостная система практики осознанных сновидений будет создана лишь 1000 лет спустя, когда буддизм ваджраяны достигнет Тибета. Там он встретится с местной формой мистицизма под названием Бон, включающей долгую традицию шаманских сновидческих практик.

Тибетский буддизм развился из синтеза этих местных шаманских традиций и буддизма ваджраяны. В обеих традициях присутствовала практика сновидений, так что неудивительно, что в тибетском буддизме сны играют такую важную роль.

Тибетский фольклор и жизнеописания буддийских святых полны упоминаний снов. В самом тибетском буддизме сны невероятно важны, поскольку они используются для поиска реинкарнаций учителей, для предсказания будущих событий и как средство получения духовных учений. Признание их важности привело к развитию систематизированной практики, называемой йогой сна.

Можно, конечно, сказать, что йога сна была разновидностью осознанных сновидений тибетских буддистов, но это будет слишком упрощенно и неточно. Йога сна – это совокупность преображающих практик осознанного сновидения, осознанного сна без сновидений и того, что на Западе называют внетелесным опытом, нацеленных на духовный рост и тренировку ума. Осознанные сновидения действительно составляют основу йоги сна, но благодаря использованию продвинутых тантрических энергетических практик, визуализаций тибетской иконографии и психодуховных архетипов, или йидамов, йога сна выходит далеко за пределы западных представлений об осознанных сновидениях.