его остановить. Это заняло некоторое время, но все же я смог почти полностью его блокировать и, как следствие, регулярно побеждать в наших играх. Все остальное время я посвящал изучению себя и мира, который создали мой отец и Малкадор.

И то и другое впечатляло.

Никому в истории не удавалось объединить Терру. Мой отец, Император, сделал это с помощью Громовых Воинов, генетически улучшенных солдат, которые были способны подавить любое сопротивление, что открывало множество дипломатических путей. Угрозы силы может быть достаточно, чтобы избежать конфликта, но лишь до тех пор, пока сама угроза воспринимается всерьёз. Разрушение одного города-государства может побудить подчинится ряд других. Возможно, Терра всё ещё не была по-настоящему объединена в той степени, как провозглашалось в официальных документах, но законное господство Империума Человечества не оспаривалось никем, кроме самых заблуждающихся или фанатиков.

А что до генетических улучшений… Я был поражен тем, что узнал о себе.

Я не знаком с процессами, которые использовались для моего создания. Однако, я оценил себя всеми возможными способами, используя любую информацию, которую смог найти, и обнаружил, что я был идеален во всех отношениях. Несмотря на свою молодость, я уже был размером с крупного человека и не переставал расти. Мои интеллектуальные способности не поддавались никаким измерениям и классификации. Моя сила, скорость, рефлексы, стойкость — все они превосходили любые известные человеческие нормы в практически неисчислимое количество раз. И это не высокомерие. Только факты.

Я должен был быть таким невероятным. Это красноречивее всего говорило о способностях моего отца.

Была ночь, когда ко мне явился Император. Я видел Его, и мы разговаривали с Ним много раз с тех пор, как Он нашел меня, но все же чаще меня наставлял Малкадор.

— Пойдем со мной, — сказал отец, протягивая мне плащ с капюшоном. Я немедленно надел его и натянул капюшон, чтобы скрыть лицо. Для этого не существовало какой-то причины, моё лицо невозможно было узнать, так как его никто не видел, но во всем, что делал мой отец, был смысл. Если Он принес мне плащ, зная, что моя физиология не восприимчива даже к ледяным ветрам, дующим так высоко в Гималазии, то не для того, чтобы согреться.

— Малкадор сказал мне, что ты сильно продвинулся в учебе, — произнес Он, когда мы покинули покои и пошли по Императорскому дворцу. Он все еще не был полностью закончен, но уже функционировал так, как задумал мой отец. Император мог править отсюда, а сам дворец был символом и маяком для всей планеты.

— Хочется так думать, — ответил я.

— Хорошо, — сказал отец. — То, что я собираюсь показать тебе сегодня вечером, очень важно. Это то, о чем ты должен знать, но я не могу допустить, чтобы информация попала в чужие руки.

— А что это за чужие руки? — спросил я.

— Любые, из тех кому я не сказал, что ты об этом можешь знать, — ответил отец, что являлось очевидным, но не содержательным, ответом. Без сомнения, не имело бы большого значения, если бы какой-нибудь случайный посетитель или пилигрим узнал бы о том, что я увижу сегодня вечером. Важно было то, чтобы слухи, несомненно касающиеся моего отца, когда они пойдут, не достигли какого-нибудь врага, который всё ещё мог испортить Его планы. Я просто кивнул. Если Он не поделится со мной этой информацией, я узнаю ее сам. В конце концов, моей целью было сохранять то, что построили Император и Малкадор.

Мы прошли через дворец, а затем спустились под него. Мы продвигались через огромные пещеры, которые были заполнены рядами людей, склонившимися над рабочими станциями; я не присматривался, но мне показалось, что на них было что-то связанное с биологией, возможно, что-то из области генетики. Они с благоговением взирали на нас, пока мы проходили мимо них, и я видел, как в их глазах отражается сияние отца. Отражалось до тех пор, пока они не приходили в себя и не возвращались к своим делам.

Я не использовал свой дар. Отец либо не знал о нём, либо счёл, что в нем не было необходимости. В любом случае Он делал всё, что считал нужным ради исполнения своих целей. Я понимал эффективность той простой маскировки, которую мне дали. Кто станет приглядываться к фигуре в капюшоне, ступающей рядом с сияющим славой Повелителем Человечества?

В последней, самой глубокой пещере нас ждал Малкадор. Сигиллит стоял, облаченный в плащ с капюшоном, как у меня, только еще опирался на свой посох. Больше никого не было, но я чувствовал запахи людей, которые до недавнего времени здесь работали. Я чувствовал и другие ароматы: резкие — электрических разрядов, минеральный привкус смазки и слабый, но распространившийся повсюду, запах, который был одновременно человеческим и… нет.

Пещера была заполнена цилиндрическими камерами, многими сотнями, возможно даже несколькими тысячами. Они жужжали, поглощая электричество.

Я взглянул на отца, потом на Малкадора. Ни один из них не двинулся с места и не дал мне никаких указаний, поэтому я прошел вперед и заглянул в прозрачное смотровое окошко ближайшей камеры.

Там был человек. И в то же время… что-то другое.

Он был слишком велик, и форма его тела была иной: слишком громоздкая грудь и форма ребер под кожей — а он был голым — была неправильной. Приглядевшись, я отметил и другие анатомические различия, а также увидел шрамы от различных инвазивных операций.

— Это не Громовой Воин, — произнес я. Это была моя первая мысль, но я сразу же понял, что она ошибочна. Громовые Воины в последнее время не участвовали ни в каких боевых действиях, так что, возможно, их численность упала и нуждалась в пополнении. Но Громовые Воины не были тайной, и анатомия этого человека не соответствовала тому, что я о них знал.

— Не он, — согласился отец.

— Это замена, — заключил я, отступая назад и окидывая взглядом пещеру. — Улучшение. Следующий шаг.

— Улучшение и компромисс, — произнес отец. — Следующий шаг и всё же бледная копия.

— Я не понимаю, — нахмурившись, ответил я.

— Время Громовых Воинов прошло, — заключил Император. — Это Легионес