– Вы не переживайте, – наконец нарушил паузу директор. – Эта группа – не беспризорники, а дети из благополучных семей. Они знают, что вечером нужно чистить зубы, а есть вилкой и ножом. Мы направили к ним нянечку, но женщина в возрасте, и ей тяжело за ними угнаться.

– Я понял, – кивнул Спок и как-то по-детски откровенно признался: – Не представляю, чем я их буду занимать.

– Вы уж придумайте что-то, – ласково попросил директор. – Поиграйте, почитайте…

– Хорошо, – снова кивнул Спок и попрощался.

Полная, вся в морщинах старушка по имени Рогедда была туговата на ухо. Она исполняла обязанности повара и уборщицы одновременно, поэтому возиться с малышами женщине было, разумеется, некогда.

– Стара я, – доверительно пояснила она Споку, – семьдесят четыре года уже, не шутка. Они меня обстановку на фронте спрашивают, а откуда мне знать. Ты уж займись ими, милый, а я кормить вас буду. Жалко их, пташек божьих, многие сиротами остались.

– Понятно, – сказал Спок и пошел к детям.

В четвертой младшей группе были дети от пяти до семи лет. Восемь мальчиков и двенадцать девочек. Это действительно были «домашние» дети, им сказали сидеть тихо, и они сидели. Правда, при этом им не объяснили, чем заниматься, поэтому дети разговаривали. О чем они говорили, Спок не услышал, при его появлении дети дружно замолчали и настороженно посмотрели на взрослого.

– Здравствуйте, – как можно веселее сказал Спок, – я ваш новый воспитатель, зовут меня Спок Желудевый, можете звать меня просто Спок.

– Вы с фронта? – тихо спросил его белобрысый мальчишка в голубых шортах.

– Да.

– А какая там сейчас обстановка?

Обстановку Спок не знал, в газетах писали что-то неопределенное. Видимо, наступило то равновесие сил, которое отражается в сводках, как «непрерывные бои местного масштаба». Когда один и тот же населенный пункт десятки раз переходит из рук в руки. Тем не менее, дети надеялись на человека «оттуда», и от того, что он им сейчас скажет, во многом зависело развитие их дальнейших отношений.

– Обстановка, – медленно сказал Спок. – Вот что, давайте договоримся: поменьше говорить об обстановке на фронте. Мы можем проговориться, где стоит какая часть, или еще о чем-то важном. А вдруг об этом услышит шпион, что тогда?

Дети стали опасливо оборачиваться, словно сзади за скамейкой уже сидели шпионы, выставив длинные уши. В то же время они уважительно молчали, показывая, что поняли и приняли к сведению его предложение.

– Давайте знакомиться, – продолжал Спок.

Он ужасно нервничал и старался не дать ребятам захватить инициативу. Все время говорить, отвлекать их и так дотянуть до вечера. А там – в кровати и спать. Новый воспитатель достал из кармана список и стал называть имена и фамилии детей. Когда доходила очередь, они вставали или поднимали руку. Иногда он путался, неправильно произносил, и тогда они поправляли, не смеялись, даже если получалось смешно.

– Минт Фаясный.

– Феясный, я.

– Извини. Хина Ласковая.

– Я.

Надеюсь, ты не дочь Ренуги Ласкового, рядового седьмой роты. Его, беднягу, разорвало миной на моих глазах.

– Артур Вишневый.

– Я…

– Чем вы тут занимаетесь? – поинтересовался Спок, когда знакомство было окончено.

– Ждем, – ответил белобрысый, Спок уже знал, что его зовут Кленка, – когда обед подадут.

– И долго ждать?

Кленка посмотрел на большие часы на стене в виде кота с хвостом-маятником.

– Два часа.

– Почему бы вам не поиграть?

– Во что? – спросил кто-то.

– Ну… в прятки, в салки.

Они засмеялись. Не грустно, но и не зашлись хохотом. Вежливо засмеялись.

– В салки и прятки мы каждый день играли, нам надоело, – пояснил темный, давно не стриженный мальчишка.

– Тогда, – задумался Спок, желая предложить какую-то игру своих детских лет. Но в голове крутились сплошные «стукалки», «ножики», «щипалки», «щелбаны», бандитские, словом, игры, и он предложил: – Тогда пройдемся, осмотрим территорию.

Детский дом был большой. Когда-то это был двухэтажный особняк, принадлежавший какому-то банкиру. Потом банк разорился, здание реквизировали под детский дом, и поселили детей. Особняк вмещал более семисот маленьких людей, три фабричных района. Когда аквианийцы прорвались и неожиданно подошли к городу, всех детей спешно эвакуировали, и дом остался пустовать. Четвертая младшая группа появилась позже. Из детей тех, кто оборонял город, и кого не успели увезти. Так что двадцать детей сейчас занимали место, предназначенное для семисот.

Во дворе царил беспорядок – следствие поспешного отъезда. Опрокинутые деревянные качели. Можно починить? Нет, треснула ось, заменить ее нечем. Песочница без песка с проломленным бортом. Видимо, грузовик сдавал назад и не рассчитал. Битые кирпичи, мусор… Спок остановился возле двух труб в рост человека, лежащих одна на другой крестом. Еще одну такого диаметра, но короче, он видел возле песочницы.

– Вот из них, – сказал воспитатель, – можно сделать турник.

– А как их соединить? – немедленно поинтересовался Кленка.

– Болтами. Просверлить отверстия, соединить болтами, вкопать в землю.

Идея понравилась. Все немедленно отправились в подвал искать инструмент. Через полчаса ожесточенных поисков на свет были извлечены две лопаты, три молотка, с десяток ржавых болтов, плоскогубцы, ножовка по металлу с запасными полотнами, ножовка по дереву, садовые ножницы и метровый кусок стальной проволоки.

Да, с тоской подумал Спок, задумчиво глядя на инструмент, вместо одного молотка не мешало бы одну дрель да сверла. Как трубы скрепить, проволокой что ли?

– И как мы скрепим трубы? – высказал вслух то, о чем думал Спок, высокий мальчишка с по-детски пухлыми щеками. Кажется, его звали Артур.

– Не знаю, – признался Спок. – Наверное, не получится без дрели. Я подумаю, где ее найти.

Ребята ответили молчанием, было грустно отказываться от интересной затеи, захватившей всех с головой.

– А можно и без дрели, – вдруг сказал Кленка.

Все взгляды немедленно обратились к нему.

– Как? – поинтересовался Спок.

Пропилить надрезы и в них вставить болты.

А ведь и впрямь можно, восхитился Спок, а вслух сказал: – Молодец, так и сделаем.

Все немедленно захотели работать, даже девочки, но тут Рогедда позвала их обедать. Все стали ворчать, что есть они не хотят, тут у них работа, но Спок быстро прекратил возмущение.

– Сделаем так: я разделю вас на две бригады. Одна пойдет есть, другая будет работать. Потом поменяемся.

Шесть девочек и четыре мальчика во главе с Кленкой пошли обедать, а остальные остались со Споком. Двоих мальчишек покрепче он поставил делать пропилы, а остальные начали посменно копать ямы под турник. Скоро Спок понял, что восемь человек на две лопаты это много, и послал четверых таскать к ямам кирпичи. Вскоре вернулся Кленка со своей бригадой. Было ясно, что дети торопились, у многих на щеках виднелись остатки каши.

Когда его бригада