взяли хороший, в общем-то, танк, и перекроили его, не слишком задумываясь о целесообразности переделок. И получилось… Ну, что получилось – то и получилось. Относительно слабая гомогенная броня, нарезное орудие калибра сто пять миллиметров. И общий несуразный вид. Хотя чему удивляться? Японцы делают лучшие в мире внедорожники – но не танки. В общем, в сравнении с Т-90, ожидающими в засаде, «Тип 74» был машиной прошлого (а может, и позапрошлого) поколения. Каким, интересно, ветром это барахло, устаревшее еще в момент проектирования, сюда занесло? Да еще и без сколь-либо внятного пехотного прикрытия?

Соответственно, и результат первого залпа выглядел ожидаемо, хотя от этого и не менее эффектно. В лоб головной машины словно ткнули электросваркой – искры, во всяком случае, брызнули соответствующие. Танк остановился. Нет! Он замер. Так не должно быть, глыба стали весом без малого сорок тонн обладает чудовищной инерцией и не должна останавливаться мгновенно, однако танк именно замер, а потом взорвался, разом выплеснув в небо шикарный столб огня. Башня подпрыгнула и, покосившись, уперлась орудием в землю.

Второй танк взорвался через секунду. Они что там, динамитом набиты? Бронированный корпус расползся по швам, на землю посыпались листы стали… Все это Сергей видел словно бы в замедленной съемке, в мельчайших деталях. Некстати пришла в голову мысль: нынешнему поколению японцев именно сегодня предстоит узнать, что такое настоящая война. А потом события завертелись в бешеном темпе.

Танки японцев начали маневрировать, и это было неправильно. В чем именно неправильность, Сергей понял лишь через несколько секунд. Синхронность. Недостижимая людям, и притом куда более живая, чем то, что способен сделать даже самый лучший компьютер. Похоже, на этот раз полковник был прав. А он, Поляков, ошибался. Впрочем, не в первый раз.

Та же самая проблема была и у операторов танков. Иначе как объяснить, что Сурок и Леночка промахнулись? Обзор у них был хуже, чем у сидящего в окопе Полякова, и выводы сделать товарищи не успели. Они оказались попросту не готовы… А вот противник не сплоховал.

Вокруг ближайшего к Полякову танка взлетели в небо столбы грязи вперемешку с какой-то растительной дрянью. Попасть в надежно укрытый, так, что наружу торчит лишь тщательно замаскированная башня, танк очень сложно. Да и просто засечь его уже задача нетривиальная. И с тем, и с другим японцы справились с легкостью неимоверной. По паре выстрелов так точно определить, где находится противник – это задача для очень серьезной аппаратуры, но понял расклады Сергей уже потом. Сейчас же он со смесью удивления и ужаса наблюдал, как танк Сурка разносят в клочья.

Теоретически могущество установленных на «Тип 74» орудий было невелико. Практически же, как оказалось, его вполне достаточно, чтобы истыкать башню «девяностого», как головку сыра. Что тому виной, хорошая баллистика самих орудий, новый тип снарядов или все вместе, оставалось лишь гадать. И радоваться, что гибнущий танк на дистанционном управлении.

Точность огня поражала. Буквально через несколько секунд после того, как японцы открыли огонь, танк Сурка взорвался. За это время Леночка успела сделать один-единственный выстрел. Правда, стоит отдать ей должное, точный. Японец, попавший ей на прицел, шикарно полыхнул. Ну а потом огонь был перенесен уже на Леночку. Вот только ее в укрытии уже не было.

Глядя на то, какие пируэты выписывает ее танк, Сергей мог только восхититься женой. Ни на миг не останавливаясь, практически непрерывно меняя направление движения, она еще и огонь вести успевала, удачно расколотив очередную вражескую машину. Но, увы, на том ее удача кончилась. Сила игроков была не столько в индивидуальном мастерстве, сколько в слаженности работы команды и отменной координации действий. Один же в поле не воин, толпой забьют, как мамонта. Что сейчас, в общем-то, и произошло. Танк взорвался, раскидав вокруг искореженные обломки, и Сергей выругался в голос. Он не мог знать, что в нескольких километрах от него так же, в голос, наплевав на субординацию, покрыл весь мир японским матом лейтенант Танака, которому этот бой дался сложнее, чем все предыдущие разом. Но вряд ли, даже если б Поляков наблюдал за ним в тот момент, ему стало бы легче.

– Сейчас попрут, – голос полковника будто выдернул Сергея из транса. – Теперь понимаешь, почему я приказал людям сидеть и не высовываться?

О да, он понимал. У японцев здесь и сейчас почти нет пехоты. Да и то, что имеется, вопреки всем уставам маячит где-то на заднем плане, не спеша вступать в бой. Зато – он это помнил по себе – у их танкистов нет чувства страха. Азарт – да, адреналин в крови булькает, а вот чувства страха нет. Потому что сами они где-то в стороне, в безопасности, а здесь только бездушное железо. Правда, сам Поляков насчет бездушности бы поспорил, но это уже не столь важно. Главное, что инстинкт хищника требует мчаться вперед. И можно не сомневаться, японцам очень хочется поддаться азарту. Вопрос, что перевесит – дисциплина или желание повоевать. Если предположить, что пехоту японцы, скорее всего, еще не засекли, то для них происходящее выглядит всего лишь как танковая засада силами двух машин. А значит…

Именно так! Японские танки не останавливаясь мчались вперед. Секунды, невообразимо короткие – и столь же непередаваемо длинные, отделяли их от тщательно замаскированных русских позиций. Прорваться, развить успех! Они уже давно в зоне поражения даже ручных гранатометов, но окопы молчат. И это правильно. Вот только булки сами собой начинают сжиматься, а инстинкт требует наплевать на приказ и бежать со всех ног. Поляков скрипнул зубами – вот теперь и станет ясно, кто солдат, а кто так и остался игроком. Хотя бы на собственном примере.

Панике Сергей не поддался – есть чем гордиться. Но, увы, только этим. Все же, как ни прискорбно осознавать, он остался дилетантом. Во всяком случае, момент, когда окопы внезапно ожили, он пропустил. Можно сказать, позорно пропустил, хотя утешительным призом была возможность наблюдать массовое избиение вражеских танков. Не так их много было на самом-то деле, и офицер, командовавший силами прикрытия, грамотно поймал зарвавшихся японцев в огневой мешок. Мощный фланговый обстрел противотанковыми ракетами и одновременно плотный огонь по отставшей пехоте, отсекающий ее от зарвавшихся танкистов. Сергей-то все гадал, зачем вначале тащили с собой давным-давно устаревшие зенитные спарки, а потом так тщательно их маскировали. По беспилотникам бить разве что. А оказалось, те, кто этим занимался, куда лучше него разбирались в ситуации, и сейчас скорострельные орудия пришлись очень кстати.

Это было красивое и жуткое зрелище.