приезжал в «Бухту Доброту» — как и предвещала Соня, увлечение дочери не желало проходить — и вот она, Кристина Кузьменко, сама, собственной персоной. Марк окликнул ее, даже не успев ничего обдумать. А теперь вот приходил к выводу, что зря окликнул.

— Я бы хотел попросить вас… — начал Марк и замолчал. Нет, он категорически не мог понять, что ему нужно от стоящей напротив девушки с колючими темно-голубыми, почти синими глазами.

— Эх, командор, командор… — она вдруг покачала головой. — А я-то думала, что в командиры воздушных судов берут людей, достаточно умных для того, чтобы не залипать на… — она махнула рукой. — Не хотелось бы ломать вам нос. Он красивый.

Когда Марк сообразил, в чем его подозревают — он расхохотался. Громко. Неудержимо. Искренне.

Простите, была обескуражена. Переформулирую.

Она все-таки забавная — эта Кристина Кузьменко. А забавная девушка, она же ведьма из бизнес-класса, она же успешная топ-модель смотрела на его веселье с легким недоумением.

— Нет-нет, Кристина! — Марк волевым усилием прекратил смех. — Моя просьба не имеет ничего общего с желанием вас… за вами…. В общем, это совсем про другое! Оставьте мне мой нос целым, если можно, он мне дорог, как память об отце.

— Вот как? Заинтриговали, — Кристина смотрела на него и правда без прежнего напряжения, даже с легким любопытством. — И что же это за такое «другое»?

Марк выдохнул. Нет, молчать и уходить сейчас будет уже совсем глупо. И потом… Он вспомнил задыхающийся от волнения голос дочери, произносящий: «Моя любимая Христина». Он должен порадовать Веронику.

— Дело в том, что у меня есть дочь.

— Вот как? Какое внезапное признание.

— Так случается. Что иногда у мужчины бывают дети.

— Я догадывалась, — неожиданно усмехнулась Кристина. — Я и сама в некотором роде… дочь.

— Ну, в таком случае, вы меня поймёте, — Марк не смог не улыбнуться в ответ. — Дело в том, что моя дочь — ваша большая поклонница, Кристина.

— Да быть этого не может! — Кристина округлила глаза. И Марк не смог однозначно решить, это искренне или все же наигранно.

— Представьте себе, — покаянно склонил голову Марк. — Во время нашей с вами первой встречи я об этом еще не знал. И, вообразите, первое, что я вижу в комнате у дочери по возвращении — ваш плакат на стене.

— Красивый?

— Очень. Такой… в свадебном платье.

— А, это… — девушка наморщила нос. — Забавно. И о чем же вы хотели попросить меня, командир?

Марк едва заметно выдохнул. Просить автограф ему казалось теперь неуместным. Слишком мелким.

— Совместное селфи, если можно. Вероника будет счастлива, если узнает, что мы с вами… знакомы.

Кристина некоторое время смотрела на него с изумлением. А потом повторила его маневр — звонко, громко рассмеялась.

— Селфи? Совместное селфи? Всего-то?! Боже мой, Марк Леви, который как писатель, но не писатель, вы всегда так издалека заходите?

— Конечно. Иначе многотонную машину не посадить.

Она улыбнулась — на этот раз очень искренне, лучезарно. У нее необыкновенно красивая, даже сногсшибательная улыбка — когда она искренняя.

— На ваш телефон или на мой?

— На мой, если можно.

Они отщелкали целую серию снимков — очень быстро, легко, естественно. Кристина дурачилась, улыбалась, посылала воздушные поцелуи в камеру и даже состроила Марку рожки.

Все это Марк разглядывал в своем телефоне уже потом, после того, как они распрощались с Кристиной. Девушка ушла по своим делам — она снова куда-то улетала. И Марк ушел по своим — он тоже уходил в рейс.

И сейчас, встав на курс, он рассматривал фотографии в своем телефоне. Ни одной неудачной. Все как на подбор. Кристина профессионально работает на камеру. А сам Марк всегда удачно получался на фото.

Глядя на фото двух людей — привлекательный темноволосый мужчина в лётной форме и ослепительная светловолосая девушка — Марк поймал себя на мысли о том, что трудно предположить, что этих людей ничего не связывает. И что у них есть какие-то проблемы и тайны. Наоборот, казалось, что они абсолютно безмятежны и довольны жизнью. И даже — что между ними что-то есть.

Марк вздохнул, гася экран. Будем надеяться, что эти фотографии понравятся Веронике.

* * *

Снимки произвели фурор, на который Марк даже не рассчитывал. Сначала ему позвонила Вероника и, захлёбываясь эмоциями и невнятно, — даже для подготовленного слуха Марка невнятно — изливала свои восторги. Потом написала Соня — и тоже очень его хвалила за такой подарок Веронике. Хотя Марку чудилось в ее словах, пусть и на экране телефона — некоторое недовольство.

Оно же чудилось Марку, и когда он приехал в «Бухту Доброты». А вот Вероника была искренна со своим восторгом до вытекающей из уголка рта слюны. И теперь стены ее комнаты украшал не только плакат с Кристиной Кузьменко, но и ее совместное с Марком селфи — в количестве пяти штук.

Ситуация развивалась как-то неконтролируемо быстро, но что можно сделать — Марк не представлял. Пока не представлял.

Глава 3. Когда пилотам, прямо скажем, делать нечего…

— Марк Арнольдович, ты знаешь, с кем мы завтра летим?

— Что значит — с кем летим? — Марк рассеянно перебирал волосы девушки. — Со своим экипажем летим. И можно меня хотя бы в постели называть без «Арнольдовича»?

— Так точно, капитан! — она снова прижалась щекой к его груди и так же, прижимаясь, пояснила: — У нас завтра же чартер. Полный салон топ-моделей.

— Да? — Марк неосознанно напрягся.

— Да. А ты помнишь, как в последний раз, когда у нас модели были… Там еще была девица, которая мужику нос сломала.

— Кристина Кузьменко.

Девушка подняла голову с его груди и уставилась на него с подозрением.

— Что, неужели настолько впечатлялся топ-моделью, что запомнил ее имя?

— Я составлял на нее рапорт, — Марк успокаивающим жестом положил ладонь на тонкую женскую поясницу. — Мне там нервы помотали. Поэтому и запомнил.

— Представляю себе, — хихикнула хорошенькая стюардесса, снова устраиваясь на его груди щекой. — Представляешь, если она там будет и опять что-нибудь учудит?

— А ты не могла бы это точно выяснить, малыш? Будет ли Кристина Кузьменко в числе пассажиров — чтобы я был на всякий случай готов?

— Будет сделано, Марк Арнольдович.

—