С Андреем мы договорились на девять утра. Надеюсь, получится утром решить вопрос с машиной. Не мог я оставить ее там одну так надолго. Тем более думаю, ждать каких-то действий от малолетки и его сестры будет глупо.

И тут я поймал себя на мысли, что за эти два дня я вспоминал эту девицу чаще, чем она того заслуживает. И что было странно, я на нее совсем не злился. Мне ее даже было как то жаль что ли. Не припомню, чтобы такое было раньше.

Думаю просто она очень странная. При таких внешних данных у нее явно на лицо проблемы с личной жизнью. Какая-то она дерганая, ершистая, колючая. Хотя при таком братце ей явно не до мужика.

Перед глазами всплыли те самые внешние данные. Большие карие глаза. Словно горький шоколад, такие бархатные, возбуждающие. Помню, что завис, заглянув в них, почти тонул в этом темном омуте. И если бы не ее аромат морского побережья, я готов был поклясться, что она и пахнет даже шоколадом. Как в детстве.

Да, аромат она выбрала неудачно. Надо будет ей об этом сказать в следующий раз.

Так, стоп! Какой следующий раз? Я не собирался пересекаться с ними больше. Упаси господи от подобных встреч. Нет у меня второй такой машины. Я и первую то не собирался отдавать на растерзание. Сами взяли. Хотя она то и не причем. Или все таки причем? Взвалила на себя воспитание брата-оболтуса, а сама не справляется. А он тот еще придурок. И, опять же, где родители этого пацана? Почему она его воспитывает.

И снова стоп! Не слишком ли много вопросов. Мне это вообще зачем?

Короче, завтра поеду в отделение, заберу и машину, и свое заявление. Пускай она со своим братцем сама разбирается. Мне машину сделают мои ребята — будет как новенькая, и с минимальными затратами. А то чувствую, свяжись с ними и греха не оберешься.

Так и решил.

***

— Ты так резко изменил свое мнение? — спросил меня вполне спокойно Андрей, когда я по дороге в отделение полиции посвятил его в свои планы.

— Да зачем мне этот геморр? Я тачку уже сегодня на ремонт поставлю — пара дней и будет как новая. А с этой девицей, ну в смысле с пацаном этим, пусть там как хотят разбираются. Не хочу в разборки эти влезать. Не мое дело малолеток воспитывать.

— А вечером пятницы ты в отделении вещал совсем другое, — друг как-то странно на меня смотрел. Как будто в чем- то подозревал. Я если быть честным и сам себя в чем-то подозревал. Вот только в чем? Никак не мог уловить. Мысли путались, вертелись. И все вокруг этой ведьмы.

Следователь, который работал с моим заявлением, был на месте и даже оживился когда я вошел.

— Доброе утро, гражданин Орлов. Хорошо, что вы зашли. Я собирался вам сегодня звонить.

— Что-то случилось? — странное рвение. И глазки бегают. Интересно. послушаю, что вещать будет. Не стану сразу говорить, зачем пришел.

— Да нет, ничего особенного. Я хотел поговорить с вами о вашем деле. Вы что-то решили с заявлением. Нам в каком направлении работать? — вижу юлит. Ходит вокруг да около.

— А в каких направлениях вы работаете с подобными заявлениями? Или мое отличается чем-то от других? — я решил тоже поиграть в эту веселую игру. Интересно, к чему он клонит? Денег хочет?

— Понимаете, тут немного необычная ситуация.

— И чем же? Что необычного в угоне моей машины?

— Просто парень этот… — никак не мог решиться следак. Странный какой-то, нервный. — Ну ведь сломаем жизнь пацану. Ну попадет он сейчас в колонию. Чего хорошего-то.

— ничего хорошего, согласен. Но почему меня это должно волновать? Он ведь об этом явно не думал, когда садился за руль моей машины. Воспитание у него явно хромает. Или даже не так — не хромает. Оно вообще безногое.

— Да все так конечно. Но может ограничиться для начала легкими методами. Да и сестру его жалко. — а вот это уже интересно. вот по ходу и основная причина этого спектакля. — Она бедняга так плакала, убивалась.

— А причем тут сестра? — меня взбесил факт, что этот хрен так о ней печется. Они знакомы? — к ней у меня нет никаких претензий. Ну разве что кроме того, что она брата своего плохо воспитывает.

— Ну как причем? Сестра ведь. Может все-таки мы сможем что-то для них сделать? Помочь?

Я сидел и молча наблюдал за ним. Уж очень он старался для этой ведьмы. Тут явно не простой альтруизм. Тут что-то личное.

— А вы давно знаете эту необычную семью?

— Нет. Я лично столкнулся с ними впервые. Просто…

— Просто, что? — перебил. Не могу больше слушать это блеяние.

— Просто жалко стало. Да и Алина Валерьевна, она просила, чтобы я с вами поговорил.

— Значит Алина Валерьевна? Значит, просила? Вас? — еще немного и меня разорвет от возмущения.

— Да. Она очень печется о брате. Готова возместить все расходы. — А этот козел прям соловьем запел. Видимо решил, что я готов пойти на встречу. — И очень просила, что бы я с вас убедил забрать заявление. Так просила, что я не смог ей отказать. Обещал поговорить с вами.

Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. Эта ведьма оказалась очень ушлой. Следака обработала. Договоры с ним заключает за моей спиной. Она со мной договариваться должна была. И только со мной. Это мою машину разхерачил ее братец. Мою, а не этого убогого. Так какого хера она с ним договаривается, а не со мной?

— Так она вас просила, чтобы вы убедили меня забрать заявление на ее брата? И что дальше?

— Ну, если мы с вами договоримся, то пацана поставят на учет в ПДН. Осипова Алина Витальевна выплатит вам все необходимые расходы на ремонт автомобиля.

— А откуда Алина Витальевна знает, сколько нужно на ремонт?

— Вы можете мне оставить всю необходимую информацию. Я все передам. И вам не придется с ними снова встречаться.

Этот тип говорил так, как будто уже был уверен, что я согласен. Черта с два.

— Да не стоит утруждаться. Заявление я пока забирать не буду. А с вашей Осиповой я сам поговорю.

— Подождите, — аж подпрыгнул на месте этот баклан, — зачем самому. Я все решу. Вы только скажите, что планируете делать и думаю мы с вами договоримся.

— С вами, уважаемый, — я встал и собрался уходить, — я ни о чем договариваться не буду. Мне нужен