Считается, что с момента их встречи моделью всех Мадонн и Венер кисти Боттичелли была Симонетта. Раз за разом, из картины в картину, он повторял еe облик, ставший для него воплощением идеала.

Если будете во Флоренции, зайдите в музей Уффици. Там есть картина мировой славы и известности – «Рождение Венеры», – написанная Боттичелли. Он так и нe позабыл Симонетту Веспуччи.

У богини любви – ее лицо.

Конечно, даже и для людей молодых и жизнерадостных, таких, как соправители Флоренции, Лоренцо и Джулиано Медичи, дела правления не состояли только в балах и празднествах. Интересы Республики были широки и разнообразны. Как всякой торговой державе, ей надо было беспокоиться и по поводу рынков сырья, и по поводу рынков сбыта.

Шерсть для флорентийского суконного производства закупали даже в Кастилии, квасцы и красители, необходимые для обработки этой шерсти, покупали даже в Турции – и, понятное дело, готовые ткани сбывали столь же широко. Мятеж в городке Вольтерра, входившем в состав владений Флоренции в Тоскане, пришлось подавлять оружием. Сделано это было по приказу Лоренцо Медичи, но нанятые им с этой целью войска герцога Урбинского так разграбили город, что Лоренцо пришлось срочно выехать в Вольтерру в попытке как-то притушить конфликт менее сильным средствами. Надо было непрерывно балансировать между Миланом и Венецией – владения Флоренции граничили с их владениями, и оба соседа были в военном отношении сильнее Республики. Поэтому приходилось маневрировать, склоняясь то на ту, то на другую сторону, и защищаться от Милана с венецианской подмогой, а потом, при изменении ситуации, поступать наоборот и звать на помощь Милан против нападений Венеции. Именно поэтому, кстати, в начале 1475 года во Флоренции и праздновали с таким размахом «союз троих» – Милана, Флоренции и Венеции. Такой союз означал, что на предвидимое будущее во Флоренции и во всей Тоскане будет мир.

Наконец совершенно неожиданно возникла новая внешнеполитическая проблема – конфликт с церковью. Старый Козимо Медичи, дед Лоренцо и Джулиано, был мудрым человеком, и он никогда не упускал случая оказаться полезным и видным прелатам, и людям, чьи способности сулили им хорошую карьеру в церковной иерархии.

Так что в числе его друзей были и папа Евгений IV, и папа Николай V, и папа Пий II – каждому из них Козимо Медичи помог еще до того, как они стали верховными понтификами Церкви, и его доброжелательное содействие оказалось вознаграждено многократно. Через банк Медичи делалось множество дел, связанных со Святым Престолом – а когда в Папской области обнаружились большие залежи квасцов, фирма Медичи сразу получила монополию на их разработку и продажу.

Лоренцо следовал политике деда и изо всех сил пытался оставаться в хороших отношениях с Римом – но вот с папой римским ему не повезло.

Франческо делла Ровере, избранный на папский престол в 1471 году и нарекший себя Сикстом, четвертым по счету обладателем Святого Престола, носившим имя Сикст, оказался трудным человеком. Все папы старались возвеличить своих родственников, но папа Сикст IV в этом смысле превзошел все поставленные до него рекорды.

Один из его племянников, Пьеро Риарио, был назначен патриархом Константинопольским. Константинополь считался как бы епархией католической церкви со времени Флорентийского собора 1439 года, формально обьединившего латинскую (католическую) и греческую (православную) церкви, но, ясное дело, после взятия Константинополя взносы оттуда не ожидались – там были турки. Чтобы поправить дела племянника в материальном смысле, его сделали архиепископом Флоренции и архиепископом Пизы.

Второй племянник Его Святейшества, Джироламо Риарио, – как уверяли знающие люди, он был eмy не племянником, а сыном, – надеялся преуспеть не на церковном, а на светском поприще.

Джироламо собрался устроить себе крупное княжество в Романье. С этой целью он собирался купить у герцога Миланского Имолу, укрепленный городок между владением Форли и Болоньей. Ему требовалось на это 40 тысяч флоринов, и, конечно же, он обратился за займом в банк Медичи.

Очень вежливо и с множеством самых любезных отговорок Лоренцо в займе отказал.

Дело в том, что замок Имолы запирал дорогу на Болонью, важную для Флоренции. Лоренцо, собственно, сам собирался купить это место с целью создать там укрепленный пункт, но если уж приобретение не состоялось, то и отдавать Имолу в чужие руки тоже не хотелось.

Вышло, однако, нехорошо. Деньги папа Сикст все-таки раздобыл, заняв их в банке Пацци в той же Флоренции, и предотвратить это сделку Лоренцо не смог. А Джироламо Риарио в придачу к купленной им Имоле получил руку незаконной дочери герцога Миланского, Катерины Сфорца. Она тогда была совсем еще девочкой, так что дело было не в любви, а в некоем союзе дома Риарио, родственников папы, с домом Сфорца, владетелями Милана.

И в итоге получился из Имолы плацдарм папских владений, да еще и неприкасаемый, потому что Риарио оказался через свою жену, Катерину Сфорца, родственником могучих герцогов Миланских.

Вскоре еще один папский племянник, Джованни делла Ровере, женился на дочери герцога Урбинского – и тем создал еще один папский плацдарм, и опять в неприятной близости к владениям Флоренции.

В общем, отношения понемногу накалялись. Так что когда папа Сикст IV решил выбросить некоего Никколо Вителли из его городка Читта ди Костелло, попытка эта была встречена во Флоренции очень неблагосклонно. Дело чуть не дошло до войны – Лоренцо двинул на помощь Вителли 6000 солдат-наемников. Bышла неудача – папские войска успели раньше, Вителли пришлось бежать, и Лоренцо предпочел отступить. Но он дал Никколо Вителли убежище во Флоренции – и политическая ситуация в отношениях с Римом ухудшилась еще больше.

Следующая неприятность случилась из-за церковных назначений. В 1474 году совсем молодым умер папский племянник Пьеро Риарио, тот самый, которого его дядюшка двигал по церковной стезе. В числе его постов в иерархии был и пост архиепископа Флоренции – и Лоренцо удалось добиться назначения туда брата своей жены, Ринальдо Орсини. Но на освободившейся пост архиепископа Пизы папа в нарушение договора о том, что все церковные назначения в Пизе могут делаться только с согласия Республики Флоренция, назначил некоего Франческо Сальвати, недруга дома Медичи. И Лоренцо не пустил его в Пизу.

В итоге Франческо Сальвати так и застрял в Риме, что любви к Лоренцо ему не прибавило.

В общем, когда в 1478 году Флоренцию посетил высокий гость – молодой кардинал Рафаэлe Риарио, – его постарались встретить как можно лучше. Он был сыном племянницы папы римского, Сикста IV, и кардиналом стал в возрасте 16 лет, сразу после окончания теологического факультета Пизанского университета.

B надежде уладить «возникшие недоразумения» кардинала принимали даже с еще большим блеском и радушием, чем ему полагалось по его сану.

Второго мая 1478 года кардинал Риарио должен был служить литургию в Санта-Мария-дель-Фьоре, главном соборе Флоренции. Hа торжественной службe присутствовали оба соправителя – и Лоренцо Медичи, и его брат, Джулиано.