отключаюсь, когда он начинает утверждать, что на самые мрачные песни наших мальчиков, несомненно, вдохновил Том Йорк. Этот парень говорит не меньше меня, вот только не считает нужным держать свое мнение при себе. Уверена, Джульетта видит в Маке лишь чудаковатого музыкального задрота, а я негодую только потому, что не планировала делить ее с кем-то на этой неделе. И все равно не перестаю лелеять надежду, что срочный телефонный звонок заставит его помчаться на вокзал, сесть в поезд – и уехать куда подальше.

•

Даже в присутствии Дороти я все равно чувствую себя пятым колесом в телеге. Бесполезно это отрицать. Мак и Джульетта – как Феррис Бьюллер и Слоэн, а мне досталась роль Кэмерона[4]. Вот только эти двое неубедительны, а у меня нет крутой машины.

Я с радостью удаляюсь наверх для вечерних молитв – целых десять минут я не буду слышать голос Мака! Я прошу Господа послать мне силы быть доброй и не судить его слишком строго, ведь я знаю этого человека всего час… Хотя будем откровенны, если целый час разглагольствовать о старых рок-группах, не стоит обижаться, когда тебя попросят заткнуться.

Время переваливает за одиннадцать вечера. Дороти давно легла спать, а мы поужинали и теперь сидим в гостиной: Мак с Джульеттой на диване, я – в кресле. Ребята включили на «Нетфликсе» какой-то незнакомый мне сериал, и до двух ночи, когда нам в прямом эфире покажут, как «Ковчег» идет по красной ковровой дорожке, еще ждать и ждать. Я привыкла играть главную партию в разговорах с людьми, но Мак с Джульеттой прекрасно обходятся без меня.

В пять минут первого случается самое страшное.

Джульетта отлучается в туалет, и мы с Маком остаемся в гостиной одни.

– Итак, – говорит он, едва Джульетта скрывается за дверью, приглаживает волосы и смотрит на меня.

Что – итак? Как я должна на это реагировать?

– Итак, – не слишком оригинально отвечаю я.

Мак улыбается. Фальшиво, конечно, но стоит отдать ему должное – он хотя бы пытается казаться дружелюбным. Я понимаю, почему Джульетта на него запала. Густые волосы, не слишком искренняя, но приятная улыбка. Если нарядить его в рваные черные джинсы и прищуриться, можно ощутить ковчеговские флюиды.

– Расскажи о себе, Мак.

Он смеется, будто я сказала что-то забавное.

– Ничего себе, это серьезный вопрос! – Он наклоняется вперед и ставит локти на колени. – Мне восемнадцать, я закончил школу и через пару недель отправляюсь в Эксетерский университет, чтобы изучать историю.

Я киваю, словно мне все это безумно интересно.

– И… Наверное, можно сказать, что я обожаю музыку!

Он снова смеется и скребет в затылке, будто это признание его смущает.

– Занятно, – говорю я. Так много сказал – и я все равно ничего о нем не узнала. – А с Джульеттой вы начали общаться на тамблере?

Мак застенчиво улыбается.

– Ну да, я ей написал пару месяцев назад. Подумал, вдруг ответит… И мы как-то разговорились. Мне кажется, у нас много общего.

– М-м-м, конечно! – Надеюсь, это прозвучало не слишком саркастично. Просто мне сложно представить двух более разных людей. Джульетта обожает интернет-мемы и разбирать по косточкам фандомные теории. А Мак скорее похож на типа, который выкладывает селфи в инстаграм, чтобы собрать побольше лайков.

– Теперь твоя очередь. Расскажи о себе, – просит он.

– Без проблем, – отвечаю я, вскидывая брови, словно принимаю вызов на дуэль. – Мне тоже восемнадцать, я тоже закончила школу и с октября буду изучать в университете психологию.

– Психологию? Круто. Хочешь стать психологом? Или психотерапевтом?

Я складываю руки на груди и пожимаю плечами.

– Если б я знала!

Мак смеется, хотя в глазах его мелькает паника – словно он не уверен, можно смеяться над подобным или нет. Но уж лучше так, чем рассказывать ему правду: я выбрала психологию только потому, что по всем остальным предметам у меня оценки ниже среднего и она меня хоть чуть-чуть интересует. А вообще-то я понятия не имею, чем хочу заниматься.

Что, откровенно говоря, довольно паршиво – особенно когда твой старший брат учится на третьем курсе медицинского факультета в Имперском колледже Лондона, родители работают преподавателями и ты сама могла бы получше распорядиться такими генами.

Я гоню невеселые мысли прочь. Эта неделя будет целиком и полностью посвящена «Ковчегу». Я слишком долго этого ждала. С жизнью разберемся как-нибудь потом.

– Если честно, я не знаю, что буду делать после универа, – говорит Мак. – Я выбрал историю только потому, что мне это интересно, но вряд ли в такой области можно построить приличную карьеру. Восхищаюсь Джульеттой: ей хватило смелости пойти в театральный, а не поступать на юридический, как ее родители…

Мак снова пускается в пространные рассуждения, не утруждая себя тем, чтобы делать паузы, и я быстро теряю нить разговора. На самом деле теперь понятно, почему они с Джульеттой нашли общий язык. Джульетта – прирожденная слушательница, и терпения ей не занимать.

– Эй! – внезапно восклицает Мак. – Давай зафолловим друг друга на тамблере?

– Ага, конечно, – киваю я и лезу в карман за телефоном.

– Какой у тебя ник? – спрашивает Мак.

– jimmysangels.

– Ангелы Джимми? – со смехом переспрашивает Мак. – Как «Ангелы Чарли»? Круто. Прям классика.

Я не смотрела «Ангелов Чарли».

– Просто меня зовут Ангел, и я люблю Джимми, так что ник сам напрашивался.

– А тебя на самом деле зовут Ангел? Это супер!

Я секунду колеблюсь, но потом все же с улыбкой отвечаю:

– Ага.

Технически я даже не вру.

– А Мак – это сокращенно от Кормака, что довольно глупо, потому что Кормак – ирландское имя, а во мне нет ни капли ирландской…

– Какой у тебя ник?

– А, точно, mac-anderson.

Наверное, это его полное имя, думаю я. Кормак Андерсон. В профиле на тамблере высвечивается информация: «мак, 18, вб. живу ради хорошей музыки и крутой обуви». Невольно бросаю взгляд в другой конец комнаты, чтобы посмотреть, в чем он пришел. Кроссовки Yeezy. Я разочарована. И почему они есть у каждого первого? Они же стоят фунтов восемьсот, если не больше.

– Вот, – говорит Мак, и я вижу, что он на меня подписался.

– Супер, – откликаюсь я.

Мы киваем друг другу, и в комнате снова повисает молчание. Дверь открывается – Джульетта наконец вернулась. Спасибо тебе, Господи. Мак смотрит на нее с огромным облегчением.

А она замирает на пороге и с улыбкой переводит взгляд с меня на Мака.

– Я смотрю, вы… разговорились, – замечает она.

– Еще как, – отвечаю я.

– Да мы теперь просто лучшие друзья, – ухмыляется Мак. – Ты нам больше не нужна, Джулс.