Но какие бы у меня ни сформировались представления о мужчинах, при этом не имея опыта общения с ними, сейчас я испытывала счастье. Я давно чувствовала себя русалочкой, мечтавшей вырваться из глубины наверх, а с приездом в Мехико я поняла, что наконец-то начинаю жизнь на поверхности.

– Вот и наше прибежище, а на окраине – непосредственный приют.

По накатанной дороге мы въехали в небольшое по размерам селение. Мрачные серые дома с облупленной снаружи краской давно отслужили тем, кому были обязаны постройкой. Строения сильно устали и застыли над землей в неминуемом желании в скором времени полностью сползти вниз.

– А развалины храма далеко от этого места?

– Сейчас увидишь.

Ллойд свернул с улицы и остановился. Прямо перед собой, в отдалении, на пригорке, я отчетливо увидела часть уцелевшей стены, вокруг которой были хаотично навалены многочисленные нагромождения из камней, когда-то служивших храму наружными стенами и внутренними перекрытиями.

– Устрашающе? – поинтересовался Ло.

– Увлекательно, – ответила я, из любопытства продолжая смотреть на руины.

– А вот и наш «мозговой штурм», – сказал Ло, увидев кого-то в окне нашего приюта.

Ллойд подался из пикапа. Я тоже последовала наружу.

Из небольшого покосившегося одноэтажного дома в нашем пристанище, как окрестил селение Ло, выбежал смугловатый, довольно интересный молодой мужчина. С энергичной пружинистой походкой он вмиг оказался у нашего пикапа.

– Как долетели? – обратился он ко мне на «вы».

– Спасибо, хорошо.

– О, черт, а я и не поинтересовался! – укорил себя Ло, вытаскивая чемодан.

Я чувствовала себя немного растерянной в окружении двух мужчин, и мои щеки залились краской.

– Джэй, – представился он.

– Ануш.

– Красивое имя. Должно быть, восточное. Мое имя, как и я сам, – родом из Индии.

Его внешность была типична для людей индийского происхождения. При этом Джэй был красив.

– Имя христианское. Мои предки родом из Армении.

– Вот и состоялось наше с вами первое знакомство. Предлагаю второе совместить с ужином.

В ответ я лишь улыбнулась. Еще ни разу я не находилась в пути так долго, и это давало о себе знать.

– Пойдем! Покажу твою спальню, – предложил Ллойд.

– Охотно. Хочется привести себя в порядок после долгого перелета.

Помещение внутри оказалось весьма уютным. Жилище дочери учтиво одолжил глава местного населения на время наших работ.

«Купание» в прохладной воде при помощи ковша, вкусная местная еда и (ввиду отсутствия электричества) ужин при свечах сделали свое дело. Мне сильно захотелось спать. Продолжать разговор за столом в таком виде я не была в состоянии. Это деликатно подметил Джэй: предложил всем лечь пораньше. Мотивировал просто – назавтра у нас много работы. Мы разбрелись по спальням. Какое-то время я еще лежала в кровати, осчастливленная свободой да еще и неожиданным знакомством, пока не уснула.

Утром мне пришлось изрядно трудиться около минуты, чтобы открыть глаза и понять, где я нахожусь. Разница во времени наложила на меня отпечаток.

После утренних процедур, связанных с умыванием при помощи того же ковша, и недолгих сборов я не обнаружила никого. Когда не нашла у дома и пикап, решила позавтракать. К утру у меня проснулся аппетит. Я съела больше, чем вчера за ужином.

Прямо с улицы Ллойд буквально влетел на кухню.

– Вот и девушка Ануш выспалась, – радостно произнес он, часто дыша.

– Ты чем так радостно переполошен?

– Тут такое дело, – начал Ло, явно собирая мысли в кучу. – В общем, Джэй в городе. Какие-то там бюрократические утряски то ли с какими-то документами, то ли с разрешениями. Утром он разбудил меня, коротко предупредил об отъезде и уехал до вечера.

– И теперь ты с таким придыханием?..

Ллойд отмахнулся. Этой же рукой он схватил кружку с водой и вмиг осушил.

– Ты спишь! Джэй уехал! Ну и я к развалинам!

– Не тяни, – попросила я, начиная подпадать под его безумную энергетику.

– Недалеко от того места, где проходили раскопки, я обнаружил вход. Ступеньки ведут вниз. Хочу взять фонарик, воды… Ты со мной?

От неожиданного предложения я пришла в смятение. С одной стороны, мне жутко хотелось, с другой…

– Собственно, почему бы и нет? – размышляла я вслух. – Раз там нет никаких ограждений, значит, не опасно.

Он нахмурил лоб.

– Причем тут ограждения? – изумился Ло.

– Ну… те, кто до тебя там был, в случае опасности дали бы знак в виде, не знаю, ограждений или таблички какой-нибудь…

– Я думаю, за очень-очень многие годы мы там будем первыми.

– Почему?

– Ты слышала, какой дождь был ночью?

– Ты знаешь, нет… – попыталась я вспомнить, – спала, как ребенок.

– А мне, знаешь ли, он мешал. А еще ливень помешал устойчивости камня. Его подмыло. Когда я забрался на большие валуны и присел на один из них, то он сдвинулся с места. Теперь там есть возможность протиснуться меж камней, и путь внутрь открыт.

– Может, лучше обождать Джэя?

– Конечно, лучше. Только он приедет поздно, и мы сгорим от нетерпения до утра. А так мы сейчас заглянем, узнаем что там, затем расскажем Джею об увиденном, после чего он сможет наметить более точный план работы на завтра.

– Ну… собственно… – продолжала сомневаться я, думая, что затея Ло может оказаться опасна, и пожала плечами.

– Ох, уж эти ваши девичьи предрассудки. Скажу академическим языком, как учили, и рассуди сама. Чтобы истинно познать древнюю историю, – он поднял указательный палец вверх, – нужно отказаться от современного мировоззрения, – Ло поднял палец выше, – и взглянуть в глубь веков глазами живших в те далекие времена, сопоставить увиденные сохранившиеся до наших дней предметы старины, и тогда мы получим более полный и верный взгляд на историческую действительность. А как мы можем увидеть, сидя тут? Ты можешь оставаться, меня же в университетском колледже учат принимать самостоятельные решения.

Последнее высказывание о самостоятельности явилось для меня весомым аргументом.

– Где там твои фонарики?

– Не пожалеешь! Иногда вся жизнь проходит, а так и не удается столкнуться с подобным – оказаться в роли первопроходца!

Ллойд аж завизжал от радости и метнулся к своей комнате.