ответил я, наблюдая, как за окном машина забрала мусор. От окна мы с Кириллом не отходили, пока мусоровоз не уехал со двора.

«Завтра надо вернуться на вокзал и всё разузнать», – подумал я. Если бы Кирилл умел читать мысли и видеть будущее, он сейчас бы привязал меня к стулу на неделю, чтобы я не лез не в своё дело, а в дальнейшем не убил бы его.

История №2

Я встретил своего сына. Он с радостью бросился меня обнимать.

– Хочешь апельсин? – спросил я его, когда мы выходили из здания.

Мальчик кивнул, и я протянул ему подаренный фрукт.

– Как там мама поживает? – как бы невзначай спросил я.

– Хорошо, – ответил мальчуган.

– С кем-нибудь встречается?

Но не успел я выслушать ответ, как нас остановили люди в форме милиции.

– Пройдите с нами, – сказали они мне, – мы вынуждены забрать у мальчика апельсин.

Я хотел было сопротивляться, но один сержант вскрыл апельсин у меня на глазах и оттуда выпал пакетик с наркотиками.

«Коля, – сказал я себе, – ты полный неудачник».

В комнате допросов я снова и снова рассказывал историю с апельсином, но мне никто не верил.

– Ещё раз вам повторяем: уже год мы ищем группировку наркоторговцев, провозящих запрещенные препараты в апельсинах. Нам известно, что в этой банде двое мужчин и одна женщина. Вас зафиксировала камера, на которой вы протягиваете апельсин своим сообщникам. Их мы не успели поймать, но поиски ведутся.

Он ещё долго говорил, а я устал. Что я мог сделать? Всё говорит против меня.

Но самым ужасным был суд. Мало того, что меня обвинили в том, чего я не делал – торговля наркотиками и убийство – так еще и жена приехала сюда, утверждая, что я хотел накормить её сына – нет, нашего сына – наркотиками.

Услышав смертельный приговор, я тогда уже перестал существовать. Зачем вообще я жил в этом мире? Почему я всё растерял в жизни? Можно ли было прожить по-другому?

История №3

«Спокойно, ничего страшного не случилось, – успокаивала я себя. – Подумаешь, наркотики в апельсинах. Да ещё два отдала людям».

Такие мысли лишь усугубляли мое положение, я была на грани паники.

«Что делать? Что же делать? Идти в милицию? Нет, там мне не поверят. Выбросить? Опасно, вдруг кто найдет? Но не оставлять же их у себя?»

И тут зазвонил телефон. Я аж подпрыгнула, так были напряжены мои нервы.

– Алло! – ответила я на звонок.

– Верни то, что тебе не принадлежит, – сказал мужской голос. – Иначе сильно пожалеешь.

– Хорошо, я всё верну.

– Завтра в семь утра около фонтана на площади. И не смей никому звонить. Приходи одна.

Трубку бросили. Мне стало страшно. Всю ночь я не спала, а утром, сложив апельсины в пакет, отправилась к месту встречи.

В это время на улице совсем мало людей, поэтому я сразу узнала человека, стоящего возле фонтана. Каково же было моё удивление, когда этим человеком оказалась женщина.

– Вот, я принесла, я не хотела, – начала оправдываться я.

– Тихо, – сказала незнакомка, взяла пакет и ушла.

Чем дальше она уходила, тем легче я себя чувствовала, как будто кто-то снимал тяжесть с моих плеч.

Я старалась забыть об этой ситуации, но вечером нашла письмо в почтовом ящике, в котором была всего одна строчка:

«Где остальное? Ты труп, если не принесешь ещё два апельсина».

История №1

Каждый вечер после занятий я ходил на вокзал. Я спрашивал почти у каждого, не знают ли они рыжеволосую девушку с апельсинами; я посетил каждый фруктовый магазин, каждую лавку, зашел даже в близлежащие магазины, но никто о подозрительных апельсинах и о девушке ничего не знал.

На четвертый день я сдался, ощутив тщетность всех моих усилий, и решил сегодня не идти на вокзал. Но вечером позвонил Кирилл:

– Слушай, забери меня. Я заблудился.

– Где ты? – спросил я. Голос друга был немного странным.

– Тут написано «возкал», то есть «вокзал», – сказал он.

Я положил трубку и побежал к другу. Тому явно нужна была помощь.

Я нашел Кирилла на улице: он сидел на земле, прислонившись к холодной каменной стене здания.

– Эй, дружище, что с тобой? – спросил я, пытаясь его поднять.

– Я под кайфом, – ответил друг и неестественно рассмеялся.

– Что? Ты никогда не принимал наркотики. С чего вдруг? И откуда они у тебя?

– Вот, смотри.

И Кирилл достал знакомый прозрачный пакетик.

– Ты же его выкинул. Или нет? Что ты наделал? – гневно произнес я. – Пошли домой.

– Я просто хотел попробовать, – сказал Кирилл.

Придя в квартиру, я уложил друга спать, а на следующий день не разговаривал с ним, несмотря на все его извинения.

Вечером я впервые шёл с института в полном одиночестве. Кирилла я не стал ждать. Обида и злость не давали мне покоя. Когда я спустился в подземный переход, дорогу мне преградил мужчина.

– Гони то, что тебе не принадлежит, – с угрозой произнес он.

– Вы, наверное, обознались, – насторожился я.

– Нет, это ты вынюхивал на вокзале про апельсины. У тебя остался последний.

Тут я понял, что попал в капкан.

– Гони сюда апельсин, – сказал мужчина и достал пистолет.

– У меня его с собой нет. Я его выбросил.

– То, что в нём, ты не выбросил, спроси у своего дружка.

В этот момент я ненавидел Кирилла. «Если останусь жив, сам убью его», – подумал я, а вслух произнёс:

– Клянусь, нет у меня ничего.

– Тогда тебе не повезло, – и с этими словами человек нажал на курок. Прогремел выстрел одновременно с криком:

– Не-е-ет!

Кто оттолкнул меня назад, а сам встал передо мной.

Встав на ноги, я увидел Кирилла, лежащим в луже крови. Бандит сбежал, оставив свой пистолет. Не знаю, зачем я поднял его – то ли хотел уничтожить, то ли рассмотреть. Мозги плохо соображали, но, подойдя к своему лучшему другу, я сказал:

– Это я виноват. Не нужно было ходить на вокзал. Всё равно, что убил тебя.

– Ты не виноват, – услышал я.

– Зачем ты это сделал? – спросил я, упав на колени.

Слёзы нарисовали дорожки на моих щеках.

– Разве братья не так должны поступать, – еле прошептал друг и закрыл глаза.

История №2

Ночь пролетела незаметно. За мной пришли. В последний раз иду по земле, в последний раз наслаждаюсь солнцем и небом. Почему я не ценил это раньше? Почему чаще грустил, чем радовался?

Я видел больше, чем полдюжины человек, ожидавших команды, которая отправит меня на тот свет.

«Сейчас принять содержимое того пакетика, – подумал я. – И почему перед смертью всякий бред