появление весёлой симпатичной девчонки сильно взбодрило мужскую часть коллектива, но нанесло тяжёлый удар по неустойчивой психике Нели. Ведь до этого ОНА целый год занимала приятное положение самой молодой (пусть, может быть, и не самой симпатичной) сотрудницы отдела, и не предполагала, что её так быстро оттеснят с этого места.

Да к тому же эта вертихвостка Женька уже года два как была замужем за своим однокурсником, Вовкой. И это опять же вызывало мучительную Нелькину зависть, в чём, однако, она ни за что бы не призналась никому, в том числе и себе.

Всё в новой сотруднице вызывало у Нели раздражение, переходящее в ненависть: оригинальные модные вещи, неизвестно откуда появляющиеся; многочисленные подружки и дружки, с которыми Женька раз по двадцать за день болтала по телефону…

На работе около Жени тоже постоянно кто-то крутился, какие-то институтские знакомые или дипломники. Бесило Нелю и наличие у Женьки мужа Вовки, с которым она трепалась, как с приятелем, не обременяя ни себя, ни его хозяйственными заботами.

Женя вечно производила всяческие эксперименты со своей и так вполне симпатичной внешностью, то накручивала на голове немыслимую причёску из своих густых светлых волос, то заплетала мелкие косички с побрякушками на концах.

Однажды, в начале лета, она появилась на работе с ярко-рыжими волосами, завитыми в длинные мелкие спиральки, небрежно разбросанные по плечам и спине. Все ахнули – просто кинозвезда!

Стали выспрашивать, где такую красоту обрести можно. Место Женька отказалась называть, во избежание появления двойников, но сумму озвучила – что-то примерно полторы зарплаты инженера.

Семейные женщины вздыхали и не скрывали зависти; Нелька же скрипела зубами и завидовала молча, выбрав самый разрушительный для психики вариант.

Мужчины крайне возбудились и несколько дней разрешали Женьке вне очереди пользоваться персоналкой, при этом некоторые вспомнили школьные годы и делали попытки дёргать её за кудряшки, подкрадываясь сзади. Она их с возмущёнными криками гоняла, доставляя большое удовольствие зрителям.

К Жене часто забегали ребята-студенты, которые писали дипломы или проходили практику в институте. Двое из них – Игорь и Костя – вообще всё время крутились рядом, пока Женя не прогоняла их пинками или не уходила на стенд.

Эта парочка даже пыталась однажды втереться в отдель-ские чаепития, демонстрируя в качестве входного взноса пачку печенья, но Алексей, как начальник отдела, их решительно выставил.

Татьяне эти молодые люди не нравились: уж очень развязно и нагло они себя вели с Женькой. Впрочем, та реагировала на их шуточки и приставания вполне спокойно, отвечала насмешками и издёвками, и Татьяна посчитала, что таков стиль поведения современной молодёжи. Видно, она, Татьяна, просто постарела и отстала от жизни.

Нина и Валя тоже относились к Женьке вполне доброжелательно, понимая, что весёлой и заводной девчонке после разгульной студенческой жизни трудно перестроиться на размеренное существование в рабочем ритме научного института.

Неля же, в отличие от Женьки, совершенно не умела современно одеваться, близких подруг не имела, и, что самое ужасное, у неё до сих пор НИКОГО не было. Всё это вместе, действуя как постоянный раздражитель, грозило довести несчастную девушку до настоящего нервного срыва.

«Может, он и произошёл?» – размышляла Татьяна. Она не раз оказывалась свидетельницей стычек, а в последнее время и настоящих ссор между девчонками. Неля, будучи довольно сильным программистом, всячески старалась повозить Женьку «мордой об стол» на профессиональном поле, а та, естественно, отвечала, иногда очень обидно.

Татьяна несколько раз пыталась склонить Женю к христианскому милосердию в отношении Нели (с этой истеричкой говорить вообще было бесполезно). Но Женька придерживалась мнения, что «если эта идиотка пару раз получит как следует – вязаться не будет». Она не пыталась разобраться в причинах неприязни к себе, а просто отбивалась, как придётся, и иногда попадала в самые больные Нелькины места.

После возвращения из командировки, в которую Алексей зачем-то, кроме мужиков, потащил и обеих молодых девушек, Неля совсем слетела с катушек, чуть что – сразу в слёзы. Они с Женей стали явно избегать какого-либо общения между собой, настолько, что даже изредка возникавшие вопросы по работе решались через других сотрудников.

Однажды, дней десять назад, Женя вдруг подошла к Татьяне, когда они остались в комнате вдвоём, и сказала:

– Слушай, я не знаю, как мне быть, может, уволиться?

Татьяна подумала, что это из-за Нели, и начала было её отговаривать, но Женька засмеялась и махнула рукой:

– Дана эту дуру мне наплевать, пусть бесится, у меня другая проблема. Дай честное слово, что никому не скажешь!

– Женя, ты же меня знаешь.

Действительно, все знали, что Татьяна умеет хранить ставшую ей известной информацию. Она терпеть не могла всякие сплетни и неизбежно следующие за ними ссоры и строго придерживалась принципа: если что-то рассказали ей одной, никому больше это не передавать, даже если и не было просьбы сохранять тайну. Настоящая зануда, да и только. Неинтересно с такой, не посплетничаешь.

– Ну дай честное слово, это важно, – не унималась Женя.

– Честное слово.

– Знаешь, мы с Алёшкой в командировке переспали один раз. В комнате у мужиков сидели, сидели, пили до двух часов ночи, а потом Васька с Серёгой отрубились. Алёшка пошёл меня до дверей моей комнаты проводить, да и зашёл. Мы оба пьяненькие были, ну вот…

– А Нелька-то где была? – спросила Татьяна.

– Да ты что, мы же с ней в разных комнатах жили, в гостинице мест свободных полно было. Она с нами и не пила в тот раз, не позвали её, – тут Женя немного замялась. – Ну, вернее, звали, но она не пришла. А у меня соседки не было. Ну, мы с Лёшкой и проспали до утра, а потом на работу пошли разными путями, он к себе заходил на всякий случай, но его соседа тоже всю ночь не было, – пояснила Женя.

Татьяна представила себе Нелькины муки одиночества, когда все кругом «кучкуются» вокруг бутылок, а её не зовут. Да, неудивительно, что совсем распсиховалась девушка.

– Ну и что? Зачем увольняться-то? – спросила она Женьку.

Для себя лично Татьяна не допускала такой ситуации – переспать по пьянке. Впрочем, возможно, у неё подходящие обстоятельства просто ни разу не сложились. Надо быть откровенной с собой, зарекаться от спонтанных поступков нельзя. Во всяком случае, в окружающей действительности это было нередким явлением, и она приучила себя никого не осуждать.

– Да я и не придавала этому никакого значения, ну случилось и случилось, мы с Алёшкой потом вполне нормально общались, – пожала плечами Женя. – Когда уезжали, вместе ходили на рынок, подарки семьям покупать. Он своим