— С ментальной точки зрения человека вообще несуществует, — сказал я, — поскольку человек неотделим от цивилизации,штампующей людей-роботов со спящим, неразвитым мозгом. Согласны?

— Согласна! — восторженно прошептала Галя.

Я налил ей кофе и она засобиралась домой.

Я взял её лицо в свои руки.

— Останься, — сказал я, неожиданно перейдя на«ты».

Она отрицательно помотала головой.

— Нет. Знаю я вас! Не останусь.

— Останься, — сказал я. — Я так ждал тебя.

Она повернулась к двери, но я удержал её за руку.

— Не останусь! — громко сказала Галя. — Вотдля чего это колечко и все эти умные разговоры?! Вы такой же, как все! Постель,и больше ничего не надо! А потом на улице и не узнаете! — Она сорвала спальца кольцо и бросила его на пол, проследив взглядом, куда оно покатилось.

Я поднял кольцо.

— Идите, Галя. Это был самый чудесный вечер в моейжизни! И возьмите кольцо. На память.

Я взял ее руку, вложил в ладонь кольцо и крепко сжал. Оначуть не плакала. Я закрыл за ней дверь.

— За мной следят, — сказал Млей.

— Кто? — спросил я.

— Женщина. Толще среднего, ниже среднего.

— Тебя раскрыли? — спросил я.

— Не знаю.

— Надо войти с ней в контакт, — сказал я.

— Хорошо. А я отсижусь здесь. Ты составил отчёт?

— Да. И дал Мусе капсулы с пчелиной пыльцой.

— Зачем ты дал землянину наши капсулы?!

— Чтобы она похудела. Она много ест и пьёт.

— Почему ты хочешь, чтобы она похудела?

— Она сказала, что если похудеет на этих капсулах так,как я, можно будет организовать бизнес.

— Зачем ты хочешь организовать бизнес?

— Если у тебя свой бизнес, и о тебе пишут в «Forbes»,тебя любят все девушки!

— Но количество капсул у нас ограничено…

— Я могу какое-то время есть человеческую еду.

— Ты не можешь! Это вызовет сбой в системе.

— Не вызовет. Я делаю анализ шариков. Всё в норме.

— Последствия могут быть не сиюминутными.

— Я уже несколько раз ел борщ, плов и фуа-гра. Большевсего мне нравится борщ.

— Ты поступаешь неправильно!

— Если ты тоже будешь есть борщ, я смогу продать и твоикапсулы.

— Это неправильно! Неправильно!

— Зато выгодно.

— Я не буду.

— Могу дать попробовать. Борщ есть у нас вroom-service.

— Нет-нет! Не буду даже пробовать! И тебе не советую.

Я вышел на улицу.

Администратор спросила, нужна ли нам по утрам пресса.

— Нужна, — сказал я.

— «РБК» или что-нибудь жёлтенькое? —поинтересовалась администратор.

— И то и другое, — сказал я.

— Сделаем!

Внизу у гардероба сидела женщина. Ниже среднего. С огромнымфотоаппаратом в руках.

— Вы меня ждёте? — спросил я.

— Да. Пригласите меня на чашечку кофе, — попросилаона, нажимая на какие-то кнопки.

— С удовольствием, — сказал я, и мы пошли вресторан.

— Фуа-гра? — предложил я женщине.

— Неплохо. Не возражаете? — Она положила на столдиктофон.

— Даже наоборот. Вы журналистка? — Я спросил уподошедшего официанта, есть ли у них фуа-гра. Есть.

— И каппучино, пожалуйста, — попросилажурналистка. — Итак?

— Что? — спросил я.

— Я чувствую, что здесь сенсация.

— Да что вы?

— Ну да. Я уверена, что вы именно тот, кого я так долгоискала. Спасибо, — сказала она официанту и нажала на кнопку диктофона.

— Я какаю бабочками! — сказал я.

— Браво! — закричала журналистка. — Извините,я должна проверить, записалось ли.

Она что-то покрутила в диктофоне и через секунду я услышалсвой собственный голос.

— Записалось, — удовлетворённо констатировалажурналистка. — Но мне нужны доказательства.

— Что я буду за это иметь?

— Славу! — закричала она. — На всю Россию! Дана весь мир, пожалуй!

— Не надо, — сказал я.

— А что надо? Деньги? У нас бедное издание, мы не можемплатить.

— Ваше обещание, что оставите меня в покое. Навсегда.

— Идёт! — сразу согласилась она — Но я могусделать фотографию?

— Можете. — Я замолчал и закрыл глаза.

Журналистка терпеливо ждала. Наконец она увидела огромноеколичество разноцветных переливающихся бабочек, порхающих у меня за спиной. Онавскинула фотоаппарат и начала восторженно щёлкать.

— Ещё! Ещё! — просила она. Бабочки летали по всемуресторану, официанты улыбались.

Других посетителей в это время в ресторане не оказалось.

Я сидел с закрытыми глазами, и когда журналистке ужепришлось отбиваться от бабочек, спросил, могу ли наконец уйти.

— Да, — выдохнула она.

— И вы помните наш уговор?

— Я могу написать ваше имя?

— Конечно нет. Прощайте.

— Я мечтала о вас всю жизнь! — крикнулажурналистка мне вслед.

Я кивнул

Я хотел посмотреть Хроники Акаши.

Хроники Акаши — не столько предсказание будущегочеловечества (хотя чаще всего люди, обладающие уникальными способностями, пользуютсяХрониками Акаши именно в этих целях), сколько анализ предыдущих жизней данногочеловека и создание оптимальных условий для его духовного роста. Это анализвсех поступков человека.

Рассматривая Хроники Акаши, можно увидеть две возможностичеловеческой жизни ту, которая могла бы быть, и ту, которая есть как результатнекоторых действий человека. Меня интересовала жизнь горничной Гали.

Древний Рим.

Подслеповатое солнце следит косыми глазами за юркой тонкойфигуркой в белом, схваченном на талии платье. Девушка ловко пробирается мимолавчонок равнодушных уличных торговцев и нищих, протягивающих обезображенныеруки к её ступням, она искусно огибает дохлую кошку и коровье дерьмо, кричитчто-то чумазой девчонке на другой стороне улицы. И наконец оказывается в своёмдворе.

Она на минуту застывает на месте, украдкой поднимает глазанаверх, вправо. Он у окна. Он видит её, и она делает ему знак. Она прикладываетдва пальца к своему правому плечу — это их язык, и он понимает его. Она ждётего у себя. Он отвечает ей так же. Только в его жесте ещё больше нетерпения,ещё больше страсти. Его жест означает — жена ушла, и он сейчас придёт.