Эдик их ждал на улице. В его лице ничего не изменилось. Он не стал приветливее или веселее. Все так же тепло, по-доброму смотрел на спутниц, улыбался на их вопросы, уводя приезжих в водоворот улиц Таллина. Всю дорогу он негромко рассказывал о городе, о том, как тут было раньше.

– Привет, Хэл! – крикнул Эдик задолго до того, как они вообще кого-то увидели. Они сначала услышали – забулькала вода, зазвучал негромкий голосок. Он то ли пел, то ли смеялся. От крика Эдика все смолкло.

– Иду!

Из-под холма появилась девушка. Мягкие льняные волосы были собраны в две косички, падающие на плечи, узкое бледненькое личико, светлые глаза, вялая улыбка. Здесь даже вопросов не возникало, на чьей стороне будет победа. Натки могли заранее торжествовать.

– Вот, пришли помочь. – Эдик взял подругу за руку. Улыбка у Хэл сделалась шире.

– Слушай, зачем ты все это устроил? – Таня упрямо шла за Василевским.

– Вот только не надо мне читать лекции о нормах семейной жизни! – Он резко остановился. – С нашим Лобачевским все понятно, а вот ты что за мной топаешь? Я иду клад искать, мне свидетели не нужны. У меня впереди светлое будущее и победа на выборах в президенты. А ты всего-навсего хочешь примазаться к моей славе. Как всегда!

Ким опешила. Сначала она и сама не поняла, зачем побежала за Андрюхой. В первую очередь, чтобы не стоять рядом с Вадимом, не отвечать на возможные вопросы. А сейчас, когда они уже далеко от всех ушли, причина нарисовалась сама собой – Таня не знала, в какой стороне гостиница, потому что абсолютно не ориентировалась в пространстве и могла заблудиться, зайдя за угол собственного дома. Но только поэтому идти следом за Андрюхой было как минимум глупо. Да, глупо. Но… другого выхода не было. Поэтому она шла, отлично понимая: Василевский все больше и больше убеждается, что Ким по нему сохнет.

– Ну и ищи свой клад, – буркнула Таня, отворачиваясь. – Нужен ты кому, рыцарь печального образа.

Улица Пюхаваиму, как-то так называется место, где спряталась их гостиница. Вот сейчас подойдет к кому-нибудь и спросит. Подойдет и спросит… Таня вглядывалась в лица проходящих людей. Все они ей казались иностранцами, приезжими, которые свою гостиницу с трудом узнают.

– Ладно, – неожиданно нарисовался рядом Андрюха. – Я обещал тебя спасать от всех невзгод. Что ж, придется соответствовать. Идем, я тебе покажу этот город!

– А ты здесь был?

– Нет, но и ты не была. – Андрюха посмотрел на высокую башню церкви. – Сдаюсь. Мне тоже будет скучно одному здесь шляться. Бокштейн на меня разозлился. С Борзовым ходить не хочется. Мамочка уже учесал куда-то со своей Джульеттой. Скажу честно, я вообще на эту поездку только из-за тебя согласился. Как представил – водяные из колодца, ожившие мертвецы. Что там Танечка будет без меня делать? И сразу понес взнос в общак.

Ким, улыбнувшаяся в начале Андрюхиной тирады, заметно помрачнела к концу.

– Издеваешься? – зло спросила она, сложив на груди руки.

– Если бы!

Таня бросила взгляд на зеленый шпиль церкви, который перед этим изучал Андрюха.

– О! Это же наша гостиница! – вдруг сообразила она.

– Конечно, в церкви, под плитами наша гостиница.

Таня решила больше не обращать внимания на примитивного одноклассника с его дурацкими шуточками. Она повернулась, чтобы пойти домой. Видно, судьба у нее такая: весь вечер провести одной в комнате за просмотром фильма по телику. Главное, без Василевского.

Мимо нее медленно прошел мужчина в красной куртке с белым ажурным рисунком и красных спортивных штанах. На голове у него была красная шапочка. Ей послышалось, что в воздухе прошуршал невидимый плащ.

– Ты ничего не видел? – метнулась она к Андрюхе. Не ожидавший такого прыжка от одноклассницы, Василевский покачнулся.

– Призраки пошли?

– Ага.

– О! Тогда нам по пути!

Ни о чем не спрашивая, Андрюха потянул Таню прочь от церкви, рядом с которой располагалась их гостиница. Они миновали старинную аптеку. Пересекли улицу и попали в узкий проход между домами. Слева к стенам были прикреплены древние каменные надгробия. Под ногами за толстым стеклом виднелись «внутренности» каменного покрытия – возвышения, углубления, повороты. В Таллине много где можно было встретить такое. Реставраторы оставляли часть дома в том виде, в каком он сохранился. Здесь это были подземелья, для безопасности гуляющих прикрытые оргстеклом.

– Мрачный город. – Ким оглядела высокие стены, узкий колодец прохода. – Такое ощущение, что здесь витает дух смерти.

– Это и прекрасно.

На крыше что-то мелькнуло. Таня остановилась. Черная кошка. Застыла на границе черепицы и неба, на краю печной трубы.

– Смотри, кошка! – ахнула Ким, приглядевшись к черному контуру внимательней. Только восстановив дыхание, она поняла, что торчащая на крыше фигура слишком долго стоит в странной позе – она была керамическая.

– Им живых черных кошек не хватает, они себе искусственных наделали. – Андрюха оказался более равнодушен ко всем этим красотам. Он остановился около распахнутой двери. Высокий каменный порог, каменный пол мастерской.

– Он что делает? – Таня через плечо приятеля смотрела в глубь комнаты, где невысокий седой мужчина в роговых очках вертел толстый железный прут, одним концом засунутый за железную дверцу печки.

– Это стеклодув. Смотри! Сейчас он будет выдувать вазу!

Мужчина вынул из печки прут, на конце которого обнаружилась белесая масса. Подхватив толстый железный ковшик с круглым углублением, он стал выравнивать о его дно стеклянную массу, время от времени поднося прут ко рту. Масса на конце прута стала расти. Мастер недовольно покосился на ребят. Таня машинально спряталась за спиной одноклассника.

Когда масса раздулась и вытянулась, стеклодув снова сунул заготовку в огонь, вынул ее, прикрепил к круглому донышку второй прут. Теперь заготовка держалась с двух сторон. Мастер провел напильником в том месте, где крепилась выдувная трубка, и легонько стукнул по надрезу деревяшкой. Трубка отошла. Раздался звон. Заготовка, отцепившись от второго прута, упала на пол.

– Дверь закройте! – снова недобро посмотрел на ребят мастер.

– Бьется к счастью, – перед тем как отойти, буркнул Андрюха.

– Они столько бьют посуды, что должны купаться в этом счастье, – добавила Таня.

– Ну и что тебе тут так не понравилось?

Узкая улочка осталась позади, они плутали по лабиринту сурового строя домов, прошли мимо православной церкви, стали забирать левее и вышли на широкую улицу Пикк.

– Обыкновенный средневековый город со своими сказками. Надо же им чем-то завлекать туристов. Здесь только ленивый кино не снимал. «Город мастеров», «Три мушкетера», «Собака Баскервилей».

– А ты, значит, во все эти сказки не веришь? – Таня шагала по поребрику тротуара, для равновесия выставив в стороны руки.