litbaza книги онлайнРазная литератураМолдавский старец Паисий Величковский. Его жизнь, учение и влияние на православное монашество - Сергий Иванович Четвериков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 90
Перейти на страницу:
Великой Церкви, он ходил с богомольцами по пещерам и наслаждался царившим там безмолвием и тишиною, как невозможно и представить на верху земли. Его сердце горело желанием навсегда остаться на этом святом месте, но, вспоминая свою мать, он сознавал, что не в Киеве предстоит ему исполнить свое желание. Так незаметно проходило лето и Петру захотелось еще раз побывать в Китаеве. Ему вспоминались бледные, изможденные лица тамошних иноков и необыкновенная красота пения, так как в Китаеве не только ирмосы и стихиры, но и «Господи помилуй» и «Подай Господи» и «Аминь» пели с таким сладостным умилением и тихостью, что и самое жесткое и упорное сердце, как казалось ему, должно было смягчиться и облиться слезами умиления от этих напевов. Самое местоположение Китаева, его скромная, деревянная, крестообразная церковь во имя великого пустынножителя Преподобного Сергия Радонежского, украшенная изображениями Преподобных Отцов Великороссийских, глубокая тишина и безмолвие места – все невольно располагало к молитве и умиротворяло душу. У Петра явилась радостная надежда, что, может быть, на этот раз ему удастся поступить сюда, а мать умилосердится и разрешит ему там остаться. И вот он вторично переступает порог святой обители. Войдя в ограду, он с трепетом и радостью увидел прежде всего самого начальника скита, стоявшего около церкви; Петр подошел к нему и поклонившись ему до земли, просил благословения навсегда остаться в обители. Начальник повел его в свою келью. Здесь Петр еще раз поклонился ему и смиренно стал у двери. Начальник пригласил его сесть около себя. Петр, по его словам, ужаснулся от того предложения и, поклонившись еще раз, остался на своем месте; начальник во второй и в третий раз приказывал Петру садиться, но тот только кланялся и не двигался с места. Тогда начальник сказал: «Ты просишь принять тебя в нашу обитель. Но я вижу, что в тебе нет даже и следа монашеского смирения, послушания и отсечения своей воли. Я три раза приказывал тебе сесть около меня, и ты не послушал, а должен был по первому моему слову исполнить мое приказание. Как же ты, не имея послушания, осмеливаешься просить меня принять тебя в обитель? Кто не имеет послушания, тот недостоин монашеского образа. Заметив, что его слова сильно расстроили Величковского, начальник заговорил более мягко: „Чадо мое, любезное! Знай, что я подверг тебя испытанию для того, чтобы ты до конца дней своих не забывал, что начало и корень, и основание истинного монашества заключается в послушании и отсечении своей воли. И все желающие оставить мiр, и все, что в мiре, должны оставить и свою волю и рассуждение, и во всем повиноваться по Богу своему наставнику. Не смущайся же испытанием, которому я подверг тебя и не малодушествуй, так как ты не из упрямства не послушал меня. А потому Бог да простит тебя, чадо, и я грешный прощаю!“» После этого начальник стал расспрашивать Петра, откуда он родом, чей он сын и не препятствуют ли ему родные поступить в монастырь. Когда Петр чистосердечно рассказал ему все свои обстоятельства начальник сказал: «Чадо мое, хотя ты и просишь принять тебя в нашу обитель, но я по рассказу твоему не могу этого сделать, чтобы не вышло неприятностей и нам и тебе, так как твоя мать, узнав о твоем местопребывании, легко может взять тебя отсюда при содействии начальства. Не скорби, но возложи всю свою надежду на Бога. Поверь мне, что всемогущий Бог не оставит тебя и поможет тебе исполнить твое желание».

С этими словами, старец благословил Петра и отпустил его из обители. Наступил сентябрь и возобновились академические занятия. Петр был уже в классе риторики, но учебными делами почти не занимался. В это время, к заключению мира с турками, приехал в Киев Молдавский митрополит Антоний и был радушно принят архиепископом Рафаилом. Будучи в Братском монастыре, митрополит Антоний увидел знакомого ему иеросхимонаха Пахомия и с разрешения архиепископа взял его в свои покои. Часто посещая своего духовного наставника, Петр имел случай не раз получать благословение молдавского митрополита. Ему очень нравилось совершение Антонием литургии на молдавском языке, и с тех пор в нем возникла, по его словам, любовь к молдавскому языку и к молдавскому народу. Между тем в конце января, один ученик, земляк Петра, заметив, что тот совсем перестал учиться, пошел к префекту, которым тогда был Сильвестр Куллока, и донес ему, что Величковский совсем не учится и его мать напрасно на него тратится. Префект тотчас же послал двух учеников за Величковским и когда они привели его, префект строго спросил его, почему он не учится. Петр, хотя всегда был робким и застенчивым, на этот раз с непонятною для самого себя смелостью отвечал: «Первая причина та, что имея твердое намерение стать монахом, и сознавая неизвестность смертного часа, хочу как можно скорее принять постриг. Вторая причина та, что от внешнего учения я не вижу никакой пользы для своей души: слышу одни только имена языческих богов и мудрецов – Цицерона, Аристотеля, Платона… Учась у них мудрости, современные люди до конца ослепились и отступили от правого пути: слова умные произносят, а внутри полны мрака и тьмы, и вся мудрость их только на земле. Не видя пользы от такого учения и опасаясь как бы мне и самому от него не развратиться, я и оставил его. Наконец третья причина следующая: рассматривая плоды этого учения в духовных лицах монашеского чина, я замечаю, что они подобно мiрским сановникам живут в великой чести и славе, украшаются дорогими одеждами, разъезжают на великолепных лошадях и в прекрасных экипажах (не в осуждение им говорю, да не будет!). Я боюсь и трепещу как бы и самому, научившись внешней мудрости и ставши монахом, не впасть в еще худшие немощи. Вот по всем этим причинам я и оставил внешнее учение».

Со вниманием выслушав слова молодого ритора, Сильвестр ответил ему пространною речью, в которой объяснил ему его невежество. Он указал ему, что и внешнее учение имеет великую пользу, и если он этого не сознает, в этом нет ничего удивительного, так как он еще едва лишь прикоснулся к этому учению, что величайшие отцы церкви, св. Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст усердно изучали языческих поэтов и мудрецов и эта внешняя мудрость не может помешать ему стать истинным монахом, как она не помешала тем же великим отцам стать светильниками православия и истинными служителями Христа. Замечая, однако, что его слова не производят на Величковского должного

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?