Проклятие, девушка была восхитительна! Ее пышные груди соблазнительно торчали, и Девлину захотелось ощутить в руках их вес и отведать их сладости. Ее талия была тонкой, живот плоским, а округлые нежные бедра переходили в изящные стройные ноги. Лорд Роберт де Бофор, граф Девлин, почувствовал, как в нем забурлило желание, которого он никогда не знал за все свои двадцать семь лет жизни. Он встал и, сделав шаг к Кэт, довольно скривил губы, когда она невольно попятилась. Девушка ожидала насилия, и, черт побери, его очень соблазняло сделать именно это! Медленно стянув с одной руки перчатку, Роберт взял в ладонь грудь девушки, а потом наклонился, коснулся ее губами и обвел языком сосок. Кэт допыталась отстраниться, ее тело затрепетало, и лорд Роберт услышал, как она втянула в себя воздух.

– Нет, – тихо сказал он, не позволяя ей отодвинуться. – Вы хотите сжечь меня или надеетесь одурманить сладкими словами?

– Я никогда не знала мужчины, милорд, – покачав рыжеватой головой, прошептала Кэт. – Я не понимаю, чего вы ожидаете.

– Капитуляции, очаровательная леди. – Улыбка искривила жесткую линию рта графа. – Я ожидаю капитуляции.

– Никогда! – Голос Кэт превратился в едва слышный шепот, ее тело била непреодолимая дрожь, и ей казалось, она сейчас рассыплется на тысячу кусочков. «Что это за пытка? Какой позор я должна вытерпеть в руках этого норманна?» – не понимала Кэт. Жгучий огонь, вспыхнувший у нее внутри, начал медленно распространяться, и она, чтобы не упасть, схватилась за руки ненавистного нормандца. Его тихий победоносный смех продолжал эхом звучать у нее в ушах, когда рыцарь отнес ее на огромную кровать и бережно уложил на пушистые меховые шкуры.

Чистая невинность, Кэт выгнулась ему навстречу, отчаянно стараясь оттолкнуть Девлина своим телом. Ее руки оказались зажатыми между их телами, она приоткрыла губы, и его язык устремился в ее нежный, бархатный рот, куда ни один мужчина прежде не осмеливался проникнуть. Мысли Кэт закружились от пронизывающих ее странных ощущений, и она, застонав, перестала сопротивляться, ошеломленная желанием и страстной реакцией своего юного тела. Когда искусные руки Девлина прекратили дразнящую игру с ее кожей, у Кэт вырвался глухой протест. Потом у ее уха раздалось недовольное ворчание Роберта, и Кэт поняла, что полностью потеряла контроль над собой, – она была в таком восторге, что даже не услышала стука в дверь спальни. Кэт отвернулась, и у нее хлынули слезы стыда: «Этот рыцарь, должно быть, считает меня блудницей!»

– Войдите. – Лорд Роберт поднялся и, набросив на Кэт шкуру, подтянул плетенные из металла чулки, которые составляли часть его амуниции. Семейный оружейник изготовил их из легкого металла, и они были гибкими, но абсолютно неподходящими для подобных игр. Граф был недоволен, что его оторвали от развлечения, и не откликнулся бы, если бы не знал, что стучавший встревожится, не получив от него ответа.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Роджер Монтроз.

– Прошу прощения, милорд. – Его лицо расплылось в улыбке, когда он понял ситуацию. – Я не думал, что вы так заняты, – вкрадчиво добавил он. Он рассудил, что графа было бы полезно отвлечь, Девлин слишком часто делал все по-своему, и время от времени его стоило поддразнить.

– Ну, Монтроз? В чем дело?

Почувствовав нетерпение в словах графа, Роджер с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Относительно владелицы замка, милорд. Она мертва…

– Нет! – вскрикнула Кэт и оттолкнула руку Девлина, не позволявшую ей сесть. – Вы лжете!

Оценивающе взглянув на девушку широко раскрытыми глазами, Роджер почувствовал, что в нем пробудилось желание, и его непроизвольная реакция не укрылась от Девлина, который мгновенно уложил Кэтрин обратно на кровать и снова прикрыл меховой шкурой.

– Не болтай! – резко приказал он Роджеру. Роберт осознал, что Кэтрин еще находится под зашитой Вильгельма и королю может не понравиться, что его рыцарь нарушил какие-то брачные планы, которые, возможно, были у короля в отношении этой девушки. В этом смысле появление Монтроза оказалось очень кстати. Бросив еще один взгляд на Кэтрин, Девлин не стал обращать внимания на ее рыдания, решив, что позже будет время заняться ее горем. – Что случилось? – спросил он у Роджера, надевая перевязь с мечом, которую отстегнул раньше.

– Не знаю, – пожал плечами Роджер и, отведя взгляд от Кэтрин, встретился с пристальным взглядом Роберта. – Мои люди нашли ее мертвой. Что делать?

– Ты уверен, что это хозяйка замка?

– Да, так сказала ее служанка. – Роджер с отвращением хмыкнул. – Женщина была совершенно не в себе, и мы с трудом поняли ее. Иначе я раньше разыскал бы тебя. – Он лукаво взглянул на Роберта, и за эту улыбку тот был готов послать чуму на голову друга. Роджер это понял. – Конечно, ты хотел бы, чтобы я пришел позже, а не раньше.

– Вероятно, ты вмешиваешься туда, куда не следует, – холодно парировал Девлин, и Роджер предусмотрительно промолчал, не имея желания по-настоящему выводить из себя графа, которого искренне любил. – Проводи меня взглянуть на нее, – приказал Девлин, подходя к Роджеру. Задержавшись в дверях, он оглянулся на плачущую девушку, лежавшую на широкой кровати. – Не покидайте этой спальни, Кэтрин Челтенхем. Вы слышите меня?

Взгляд, который метнули в Девлина покрасневшие глаза, должен был бы предупредить его, но он не привык к общению с дерзкими девицами.

– Я не слушаюсь норманнских выродков! – бросила Кэтрин, наслаждаясь ошеломленным выражением на лице Девлина. Стыд и горе переполняли ее, а внутри росла жажда мести. Этот человек заплатит за смерть ее матери, как если бы он убил ее собственной рукой.

Бульканье в горле Роджера, говорившее, что он старается сдержать смех, побудило Девлина к действиям. В два шага он опять оказался у кровати и, схватив Кэт за длинные локоны, тянул их, пока у нее снова не хлынули слезы.

– Не провоцируйте меня побить это восхитительное тело, – процедил он сквозь стиснутые зубы и, сжав одной рукой подбородок Кэт, приподнял ей голову и заглянул в пылающие огнем глаза. – Мне ничего не стоит отдать вас моим людям, чтобы они попользовались вами после меня. Так что больше не приводите меня в ярость!

Окончательно отрезвленная лютой ненавистью, горевшей в глазах рыцаря, Кэт лишь кивнула, рассудив, что лучше подольше оставаться в живых и осуществить месть. Она спокойно лежала, пока дверь спальни не закрылась за лордом Робертом, а потом выбралась из постели, чтобы разыскать себе одежду. «Было бы лучше всего, если бы удалось убежать из замка, – подумала Кэт. – А месть можно осуществить позже». Чтобы дойти до спальни ее матери и вернуться, рыцарю Вильгельма понадобится время, и этого времени ей вполне хватит, чтобы убежать. Если бы ей удалось добраться на север Англии к родственникам матери и сообщить им, что случилось с ее семьей, они, возможно, помогли бы ей добиться справедливости. Немного погоревав, что у нее не будет времени должным образом проститься с матерью, Кэт пришла к выводу, что отмщение станет лучшей формой прощания. Никто не попытался остановить Кэт, когда она спускалась по лестнице в зал. Она беспрепятственно пересекла открытое пространство, кишевшее норманнскими рыцарями, и ее нервы немного успокоились. Незамеченной миновав ворота замка и пройдя через подъемный мост на просторный луг, где она недавно собирала фиалки, Кэт увидела прямо перед собой солнце, уже опустившееся ниже медленно покачивающихся ветвей. За несколько часов после восхода солнца вся ее жизнь изменилась, и Кэт понимала, что она уже никогда не будет прежней.