– Ты хочешь сказать, что тебя не заинтересовала эта история?

– Немного необычно, что погибшего зовут как кандидата на пост мэра. Но меня это не касается.

Юра взглянул недоверчиво. Я же совершенно искренне не собиралась вмешиваться. Убийство – это страшно. Я даже инстинктивно стану шарахаться от людей в черных шарфах…

Кстати, диван оказался вполне удобным. Мягкий, не скрипит. Я даже пожалела, что он такой тихий. Хотелось вызвать зависть у незваной гостьи. Есть вещи, которые за деньги и папины связи не получишь. Так что я своих эмоций не сдерживала. Хотя Юре это не слишком понравилось.

– У нас все-таки не реалити-шоу, нам зрители и слушатели ни к чему, – сказал он.

– У нас реальная любовь, – возразила я и страстно поцеловала его.

На следующий день в школе, помимо уроков, мне предстояла воспитательная работа. Забыла сказать, что английский я преподаю и не в школе даже, а в интернате для сирот. Младшие язык учат с энтузиазмом, мечтают об усыновлении за границу. А старшие уже мало на что надеются… Так что с моими учениками непросто.

Люся Короткова из 9-го класса опять не подготовилась к занятию. Из всех английских слов на уме у юной барышни было лишь одно – бойфренд. Пришлось оставить ее после урока и вести себя, как пастух с заблудшей овечкой.

– Люся, ну почему ты не хочешь стать умной, а значит, красивой? Никакая тушь, даже такая густая, как у тебя, не придаст взгляду интеллект.

Двоечница воззрилась на меня с некоторым интересом. Видимо, другие душеспасительные беседы касались совести, души, светлого будущего, но не косметики.

– Знаешь, что меня удивляет? У тебя «тройки» и «двойки» по всем предметам! Не может же быть, что тебя вообще ничего не интересует. О чем же ты будешь говорить на свидании? С такими внешними данными, как у тебя, можно рассчитывать на интерес даже иностранного студента. Так что нужно заранее подготовиться, подучить язык международного общения, чтобы не ударить в грязь лицом. Неужели тебе в школе не нравится ни один предмет?

– Почему же! – возразила девица. – Один нравится.

– Какой же? – спросила я с надеждой.

– Мобильник нашего директора! Клевый, с фотокамерой…

Да, тяжелый случай… Если честно, мне он тоже нравился. И мобильник, и сам директор. Николай Сивоброд больше походил на высокого, бородатого археолога, чем на директора школы-интерната. Впрочем, он и был высоким бородатым археологом. Он преподавал детям историю, возил их на раскопки и всячески внушал, что никакие они не бедные сиротки, трудности вообще закаляют.

Вот и мне сегодня предстояли трудности: визит в прокуратуру города N, до которого еще добраться надо. Электричка, конечно, исключает пробки на выезде из столицы, но на перроне бывает такая давка…

На двери кабинета № 8 висела табличка: следователь Елозина Елена Дмитриевна. Я постучала и вошла. Следователь пристально смотрелась в зеркало, видимо, заметила новорожденный прыщик.

– Проходите, садитесь, – строго сказала она мне, захлопывая пудреницу. – Фамилия, имя, отчество.

Я представилась:

– Виктория Викторовна Победкина.

– Год рождения? – с явным удовольствием спросила она.

Вот нахалка! А если бы я поинтересовалась ее возрастом, она бы небось рявкнула: «Тайна следствия!»

Пришлось честно отвечать на этот и другие вопросы. Еще раз рассказывать, как я собирала подписи в поддержку кандидата. Нет, в этом подъезде у меня знакомых не имеется. Ничего подозрительного, кроме открытой двери, я не заметила. Никого, похожего на убийцу, не встретила. Кто-нибудь в черном шарфе? Так еще не сезон, холода не наступили.

Наша встреча явно подходила к концу, когда зазвонил телефон. Елена Дмитриевна сняла трубку.

– Следователь Елозина слушает. Что?! Опять?! На нашей территории? Совесть есть у людей? Ну почему в мое дежурство? Хорошо, выезжаю. Давайте машину. Только не такую грязную, как в прошлый раз. Ваш шофер вообще знает о таком благе цивилизации, как автомойка? И чехлы на сиденьях пусть пропылесосит…

Она положила трубку на рычаг и тяжело вздохнула.

– Неужели опять убийство? Вроде городок у вас провинциальный, старинный, тихий, а оказалось, прямо Сицилия, – посочувствовала я.

– И не говорите.

– Кого на этот раз?

Она посмотрела на меня оценивающе, видимо, прикидывала, можно ли доверить мне секрет.

– Геннадия Костина.

– Мэра?! – охнула я.

– Нет, конечно. У мэра есть охрана. Опять однофамильца.

– Точно так же, как Афанасия Табуреткина? Странно…

– Послушайте, Виктория Викторовна, – в голосе следователя вдруг появились интонации заговорщицы. – Вы ведь знакомы с той журналисткой. Как ее зовут? Кажется, Маргарита Снегина. Вот и шепните ей, что в городе завелся маньяк, помешанный на политике.

– На самом деле?! – воскликнула я, страшно заинтересованная этой новостью.

Раньше я про маньяков только в книжках читала. И даже там это было до мурашек пугающе.

– Ну откуда я знаю, – передернула плечами Елозина. – Я же его пока не допрашивала. Но слух пустить можно. Тогда областная прокуратура заберет у меня эти дела. Терпеть не могу «висяки». То ли дело, муж жене по голове бутылкой из-под водки съездил. Покушение на убийство. Подозреваемый налицо…

Из прокуратуры я сначала позвонила на мобильник Ритке, сообщила последние новости, а потом отправилась в предвыборный штаб Афанасия Табуреткина. Марго как раз находилась там, да и мне не мешает заглянуть, подписные листы сдать.

Штаб располагался на верхнем этаже местного торгового центра, который работает без перерывов и выходных. Цивильное место. Правда, существовала опасность тут же потратить все заработанные на выборах деньги. Так что я старалась не смотреть на витрины, пока поднималась.

Кто-то нацарапал возле нужной мне двери «Табуреткин-хаус». Внутри – в двух больших смежных комнатах – было многолюдно и накурено. Я почти сразу же споткнулась о пачку листовок, лежавших на полу. Потом долго искала глазами подругу среди сосредоточенных мужчин. Они сидели за столами с компьютерами и телефонами и одновременно говорили по мобильникам, обычным аппаратам и друг с другом.

Заметив меня, Маргарита вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.

– Слушай, все совпадает, – возбужденно затараторила она. – Я уже выяснила. Этот Костин – наш ответ Чемберлену, то есть штабу мэра. У него фамилия куда более распространенная, мы этих Костиных с десяток нашли. Но полный тезка, чтобы не только фамилия, но и имя-отчество совпадали, был только один. И сегодня его убили. Задушили черным шарфом. Правда, не в квартире, а в машине. Этот Костин работал таксистом. Местные жители заметили, что во дворе слишком долго стоит машина с шашечками и включенным двигателем. Заглянули в салон, а там труп. Водителя задушили черным шарфом. А на грудь положили газетную вырезку про честные выборы и открытый паспорт.