Пожав плечами, я приблизился к лифту. Он работал с помощью простой системы рычагов и весов, так что я просто дернул за веревку и стал спускаться во тьму. Признаюсь, эта подземка меня пугала. Нет-нет, вовсе не своей мглой, темнотой и тишиной: просто после небезызвестных вам событий меня стала мучать клаустрофобия. Так что я чувствовал себя неуютно.

Минуло почти полчаса, и вот я оказался в самом низу. Легко открыв дверцу, с благодарностью поднял оставленный здесь факел и зажег его, используя огниво, заменившее мне то, что пало в битве с вампирами. Никогда не любил этих тварей. Уже когда я видел их по телевизору, у нас с ними сложились взаимно-неприязненные отношения. Ну а уж когда мы скрестили клинки… пардон, клинки и когти, – я и вовсе стал их люто ненавидеть. Последней каплей в чаше моего омерзения стал тот факт, что эти упыри загубили мое огниво.

Я шел по длинному коридору, разглядывая древние фрески и барельефы. Здесь я легко узнал фигуры демонов, с одним из которых мне довелось биться. Тогда мне пришлось рискнуть всем и притвориться полудохлым, дабы тварь ослабила бдительность и я смог ее убить. Пожалуй, это был сильнейший мой противник.

Также на фресках постоянно мелькал один и тот же человек. Он был изображен с каким-то странным копьем, почему-то очень мне знакомым. Я все силился вспомнить, где уже видел его, но потом наткнулся на повязку на глазах и повел плечами. Инвалиды всегда меня не то чтобы пугали, а как-то нервировали. В их присутствии я ощущал себя неспокойно. И пусть данный инвалид – слепой маг – был лишь изображением, но я все равно передернулся.

Наконец я нашел ступени, ведущие к широкому плато. Осторожно ступая, я словно ощущал звон веков истории, застывших на этих ступенях. Сколько им лет? Тысяча? Две? Три? Сколько бы они рассказали, умей я говорить с камнем. Но они лишь угрюмо молчали. Как и старина ветер. Сколько бы я с ним ни пытался заговорить в эти дни, он отмалчивался, словно не желая меня чем-то расстраивать.

Спустившись, я увидел человека, которого не сразу узнал. Константин, которого я помнил, не обладал более чем двухметровым ростом, его мышцы не были подобны горным камням, и уж точно он никогда не держал в руках исполинский черный клинок и не встречал меня спиной.

Император стоял перед огромными воротами, которые, как я сразу узнал, были точно такими же, какие я видел на Териале. И они, что понятно, точно так же высасывали магию. Только в куда больших объемах.

Я поднял голову. Под сводом, образуя из пещеры колодец, находился провал, сквозь который виднелись звезды. Что странно, провал соответствовал пути следования ночного светила, так что когда ночь полностью вступит в свои права и луна окажется в зените, все здесь будет залито серебряным светом.

Но смутило меня другое. В этот самый провал бесшумно залетел исполинский ворон. Сложив крылья, он устроился на выступе, пристально смотря вниз своими темными глазами. Почему-то он мне казался знакомым. Словно я уже где-то видел его, и это «где-то» брало свое начало на плаце Академии.

– А неплохие ты себе хоромы отгрохал, – протянул я.

– Ты бы видел мои покои, – усмехнулся Константин, поворачиваясь ко мне лицом.

Да, это было вовсе не лицо восторженного юноши. Это был лик старого воина, настоящего императора. Вот только его взгляд пугал – где-то в его глубине я видел багровый уголек. И будь я проклят, если ошибаюсь в источнике его происхождения.

– Я тут слышал, – начал я, – ты меня видеть хочешь.

– Все верно слышал, капитан.

– И в чем я провинился, старший лейтенант? – спросил я, спокойно держа руки на груди.

– Как насчет убийства наследного принца и моего брата? – задумчиво протянул Константин, сжимая клинок.

– Тогда не вижу зала суда и присяжных. В крайнем случае – виселицы и гомонящей толпы. Или ты стал поклонником кровной мести?

– Суда не будет, потому что за это я тебя не осуждаю, – покачал головой Константин. – Мой брат был редкостным подонком, и если бы не ты, то я бы сам его когда-нибудь прикончил.

– Справедливо. Но тогда в чем проблема?

– Проблема в этом. – Император ткнул себе за спину, указывая на Врата. – Видишь ли, чтобы открыть их и получить то оружие, которое твой род заключил за ними, нужен не только черный мифрил, нужна еще и кровь. Кровь Гериотов. А ты, как мне известно, – их единственный наследник.

– Ты это действительно серьезно? – неверяще спросил я. – Константин, которого я знаю, никогда бы не залил мир кровью ради каких-то эгоистичных идей.

Багровый уголек вдруг превратился в пламя, и мне стало трудно дышать от давления свалившейся на плечи силы. Пришлось отпустить ветер – дышать сразу стало свободней.

– Как смеешь ты! – заревел Принц. – Убийца!

– Ты только что сказал, что не осуждаешь.

– Осуждаю?! Да я проклинаю тебя за то, что ты сделал!

Либо Константин сошел с ума, либо я чего-то не понимаю.

– О! – вдруг протянул мой старый друг. – Я вижу, ты не знаешь. Скажи мне, капитан, как ты думаешь, что случилось после того обвала в Мукнамасе?

– Ну, Дирг и компания уехали. Я думал, они с тобой.

Константин сперва посмотрел на меня, а потом вдруг рассмеялся. И в этом смехе я всем своим существом ощущал дрожание и гогот самой бездны.

– Нет-нет, мой друг, все не так. Не хочу тебе этого говорить – но они мертвы. Ты убил их. Твой ветер убил их.

– Ложь, – спокойно ответил я.

– А ты спроси у него. Спроси, почему он не может их найти.

Я прислушался… и почувствовал, как земля уходит из-под ног. Это не было ложью. Мои друзья действительно пали. Пали от моих рук. Но тут же я пришел в себя. Я не должен позволить ошибке затуманить мой взор. Да, в этом моя вина, но и не только моя – все произошедшее было лишь фарсом или…

– Несчастный случай.

– Несчастный случай?! – заревел Константин. – Так ты называешь свое злодеяние?!

– В этом есть и твоя вина тоже, мой друг.

– Да, – скорбно кивнул император. – Моя вина в том, что я отпустил с ними любимую, надеясь, что ты не причинишь им зла. Но я ошибся. Я должен был понимать, что гнилая кровь Гериотов сделает свое дело, но я ошибся. Я был глуп.

– Вот только не надо патетики, – скривился я. – Мы оба знаем, что это не так.

Багровое пламя начало затапливать глаза Константина.

– Ты… – На лице правителя отразилось понимание. – Тот случай много лет назад, когда ты разбил мне нос и залечил его забой-травой…

– Да, – кивнул я. – Я же не псих, чтобы наркотиком врачевать.

– Так, значит…

– Да, – вновь кивнул я. – Я лишь проверял то, что рассказал мне мой наставник. Если во мне течет гнилая кровь, то в тебе – проклятая. А именно – кровь черных орков. Проклятых тварей, которые жаждали лишь одного – битв и сражений. Их сила, их рост, их неуязвимость для любых зелий и алкоголя жили в тебе. Это я проверил еще в первые декады нашей службы.