Надим согласно кивнул и встал вслед за ним.

— Давай. У меня есть еще пара часов, а потом я встречаюсь с Ирэн.

— Надеюсь, ты не планируешь брать машину? — с подозрением спросил Мика. — Она мне нужна. Я вечером должен заехать за Кирой.

— Поедешь на такси.

— Сам езжай на такси!

— Возьми отцовский «Мерин».

— Идти его спрашивать? Нет уж.

— Слушай, — засмеялся Надим. — Я не дам тебе тачку. Выкручивайся сам.

Мика, насупившись, поплелся за братом. Быть младшим — сплошное наказание! Завязывая шнурки на кроссовках, он бросил взгляд на новые женские ботинки, появившиеся среди их обуви, и сердце вновь защемило от мысли о том, как все перевернулось за эти несколько месяцев. Еще прожить апрель и май, а там сессия и здравствуй, Англия! Мика автоматически потер переносицу и решил, что если появляться дома по минимуму, он сможет пережить этот период.

Несмотря на уговоры мамы ничего не предпринимать и не провоцировать отца, Сати не могла держать себя в руках. Уже за ужином, когда молчаливая тень по имени Зара положила им мясное рагу, Сати, скорчив недовольную мину, отнесла тарелку к мойке и полезла в холодильник.

— Не могу есть, пересолено, — заявила она, доставая пару яиц и колбасу.

Сидевшие вокруг стола Мика и Надим одновременно перевели взгляд на отца в ожидании его реакции.

— Сядь на место, — не терпящим возражений тоном сказал он.

— Я голодная! Сделаю себе яичницу, — Сати включила плиту и поставила на нее сковородку.

— Возьми. Тарелку. И сядь. На место, — снова отчеканил Сайларов.

— Но я не хочу! Ты не знаешь? Я на бессолевой диете. Это полезно для организма.

Мика прыснул, вспомнив, как Сати еще сегодня днем уплетала соленый арахис. Он посмотрел на Зару, стоявшую в самом углу кухни. Она же в свою очередь с непроницаемым лицом созерцала пол. Мика уже успел съесть пару ложек блюда и положа руку на сердце должен был признать, что оно получилось вкусным. Он не считал необходимым выпендриваться и есть яичницу вместо нормальной еды. Кроме того, Сати еще могла себе это позволить, не ей отец угрожал прострелить голову в случае неповиновения.

— Либо ты ешь, то что приготовила Зара, либо уходишь из кухни, — повысив тон, сказал Эмран.

— Это мой дом! Могу есть, что хочу! — вскипела сестра. — Я сама буду себе готовить.

— Хорошо, — внезапно согласился отец. — С завтрашнего дня, Зара, ты готовишь на одного человека меньше. А также убери из кухни всю соль, чтобы Сати смогла спокойно соблюдать свою диету, не поддаваясь соблазну. А сейчас, — он снова обратился к дочери. — ты либо ешь это, либо вон.

— Но па…

— Ты что-то стала много себе позволять, — процедил Эмран, глядя на нее в упор. — Если я не могу с тобой справиться, возможно, это удастся твоему мужу? Как считаешь?

Это был коварный заход. Сати, в отличие от Лауры, не хотела замуж, пока не окончит институт и хотя бы пару лет не поработает. Мика знал, что отец через маму уже делал ей пару намеков на каких-то кандидатов, которые ею интересовались, но пока сестра решительно всех отвергала, и он принимал ее мнение. Пока что… Если дело запахнет керосином, Мика был уверен, что у нее не хватит духу противоречить отцу.

Сати еще несколько мгновений колебалась. Мика готов был поспорить, что она все же выйдет, и точно, она, поджав губы, вылетела из кухни. За столом повисло молчание. Надим невозмутимо продолжил есть, а отец, убедившись, что больше никто не имеет никаких возражений, сказал:

— Зара, убери сковородку с плиты. Эта девушка однажды точно спалит этот дом.

Еще несколько дней они все пытались адаптироваться к новой жизни. Точнее, сама жизнь не слишком изменилась — Надим с отцом все также с утра уезжали на работу, Мика вез Сати в институт. Иногда к ним присоединялась Лаура, если Илез был занят. Зара практически не появлялась в их поле зрения, безголосым призраком мелькая то тут, то там. Мика старался не думать о ней, не обращать внимания на ее присутствие. Он начал усиленно готовиться к сессии, свободное время посвящая различным онлайн-курсам по фотографии и созданию интересного контента. Правда, когда Зара все же попадалась ему на глаза, он не мог искоса не наблюдать за ней, пытаясь найти ъотя бы теоретическую зацепку, за которую можно было бы ухватиться и как-то помочь ей уйти из их дома.

Однако все было идеально: всегда готовая вкусная еда, сияющая чистота, покорный взгляд в пол, естественная красота и грация — просто-таки образцово-показательная супруга. Мика понимал, что на месте отца он был бы рад иметь такую жену, и только какой-то действительно страшный проступок мог бы заставить его отказаться от нее. Настолько страшный, что даже если отец и не стал бы мириться с мамой, по крайней мере их дом был бы избавлен от присутствия постороннего человека, а сам Сайларов получил бы такой же удар ниже пояса, который любил наносить сам.

— Ты что будешь? — спросил Мика брата, рассматривая витрину с пирожными в «Азбуке Вкуса».

— Хм… Вот это миленькое. И это тоже, так и просит, чтобы я его съел. — Надим ткнул в шоколадное пирожное и кусок тирамису. — Я все оформлю, ты пока сходи хлеб возьми и обезжиренный творог для Сати.

— Мне тоже тирамису, — сказал Мика и поплелся в молочный отдел. Сати принципиально не общалась с Зарой, поэтому теперь, когда она приболела, они были вынуждены закупить ей обезжиренные продукты, мюсли и прочий диетический комбикорм, который раньше приносила мама. Мика взял все необходимое и встретился с Надимом у кассы.

— Это что такое? — спросил он, кивнув на пачку эклеров.

— Это нашей любимой сестренке. Ну и отцу.

— Ты не находишь нелогичным покупать творог для ее диеты и эклеры одновременно? — съязвил Мика и тут заметил под коробками с пирожными еще однин кусок торта, с белой прослойкой и блестящей розовой глазурью. — А это? Лауре потащишь?

— Нет, — спокойно ответил Надим. — Это Заре.

От неожиданности Мика на несколько секунд потерял дар речи. До сих пор они оба соблюдали по отношению к новой жене отца негласный нейтралитет — не выступали против нее, вели себя подчеркнуто вежливо. «Доброе утро», «Спасибо» и «Пока» — вот, пожалуй, единственные фразы, которые она от них слышала. Иногда приходилось говорить что-то вроде «Подай сахар» или «Отец дома?», но и только. Ни о каких пирожных речи не шло!

— С каких это пор ты покупаешь ей пирожные? — наконец произнес Мика.

— Просто решил сделать приятное, — улыбнулся Надим и прошел к кассиру.

— Надеюсь, ты купил его, чтобы подсыпать туда слабительное или цианистый калий, — пробурчал Мика, доставая из ящика над кассой пачку сигарет. — Иначе я буду считать, что ты свихнулся.

Он не мог взять в толк, что затеял брат да и было ли это сделано с каким-то умыслом. Надим всегда отличался дипломатичностью и спокойным характером, вполне вероятно, он сделал эту странную покупку из галантности. Впрочем, это объяснение несколько поблекло, когда они вернулись домой, и Надим отнес пирожные на кухню.