– Ты что, с ума сошла? – рассердилась на подругу Агата.

Софи уставилась на Мерлина. Розовощекий бутуз улыбался ей. Понятно, что это была его проделка, только как её понимать? Как злую шутку? Очередные издержки кошмарного двухлетнего возраста? Но почему тогда так осмысленно, так спокойно и уверенно улыбается Мерлин?..

– Постой. Что-то случилось, да? – Выражение лица Агаты моментально изменилось, сделалось настороженным, словно она каким-то образом сама догадалась о фокусах малютки-волшебника. – Софи, что ты видела?

«Сказать, что видела её принца? Тушка отдельно, голова отдельно?» — подумала Софи.

– Ничего, – ответила она вслух. – Просто голова закружилась.

Сверху снова поплыло написанное сизым дымом послание Хорта.

Розовым лучом своего пальца Софи корявым почерком нацарапала «Только посмей спуститься – затрещину получишь» и отослала ответ наверх.

Хорт остался наверху, на стимфе.

И они поехали дальше. Освободившись от Мерлина, Агата очень быстро уснула, уткнувшись лицом в плечо Софи. А маленький маг ткнул пальчиком в бутылочку, что высовывалась из кармана на платье Софи, и требовательно пропищал:

– Пити-пити.

Софи вытащила бутылочку с зелёной гадостью, которую дала ей Эстер, и выдавила несколько дымящихся горячих капель на язык Мерлина. Несмотря на отвратительный запах и ещё более омерзительный вкус снадобья, малыш зачмокал и закатил от удовольствия глаза. Софи пыталась стряхнуть, прогнать из памяти видение в Селестиуме, а Мерлин тем временем напевно залопотал какую-то абракадабру и принялся играть с её вуалью. Время от времени приглядываясь к малышу, Софи замечала, что он растёт буквально на глазах. Мерлин даже подгузники стал пачкать уже не каждый час, а гораздо реже. И не просто так уже делал «ка-ка», а начал проситься – испуганно таращился на Софи и отчаянно сучил ручками и ножками.

Итак, малыш подрастал, а ночь всё тянулась и тянулась, но вот, наконец, небо начало светлеть, и верблюд поднял голову, ожидая, когда Ума подаст ему сверху сигнал остановиться. Но стимф застыл в небе, а Ума что-то медлила…

А потом и Софи увидела, почему она медлит – впереди показались костры, возле которых сновали серые тени.

– Агги, взгляни, – толкнула свою подругу Софи.

Агата неохотно разлепила глаза, но увидела огни, тени и моментально встрепенулась.

– Пираты, – выдохнула она, узнав гвардейцев из охраны Камелота и даже узнав сквозь прорези в шлеме красное, как кирпич, обгоревшее на солнце лицо их командира по имени Уэсли.

Но Софи уже поняла, что не только пираты были возле тех костров, не только они.

Волки.

Десятки вервольфов, волков-оборотней, с раздутыми неуклюжими торсами и грубыми звериными лицами добавились к пиратам из Камелота. Ярко горели костры, на которых жарился ранний армейский завтрак – кролики и белки.

Софи посмотрела наверх, ожидая отмашки Умы, но верхушки деревьев и дым от костров скрывали стимфа. Тогда Софи стала натягивать поводья, желая развернуть верблюда в обратную сторону. Но там тоже появились волки, они возвращались с охоты, тащили тушу крупного кабана. Тогда верблюд сам принял решение и рванул вперёд по узенькой тропке, огибавшей походный лагерь волков и пиратов. Софи подтянула свою вуаль, Агата забрала у Мерлина его синий чепчик, чтобы сделать из него маску для себя. Обе девушки низко опустили головы и отдались на волю судьбы.

– Не-а, гусь свинье не товарищ, Бладбрук Камелоту не друг-приятель, – развязно объяснял Уэсли самому могучему из вервольфов, в то время как вернувшиеся с охоты волки взваливали тушу кабана на огонь. – Король вас просто за наёмников держит. Мани-мани, наверное, большие обещал, если поможете нам зацапать Агату.

– Сториан никогда не писал сказки про Бладбрук. Ни разу за все сотни лет. Единственного нашего земляка описал в сказке Агаты, так и тот у него выходит дурак дураком. Хорт его зовут, слышали, может, – сказал вожак вервольфов. – А так ни легенд про нас, ни героев, которыми мы гордиться могли бы. Ничего. Нам просто верить не во что, такие вот дела. Но Райен обещал нам прославить Бладбрук, только ему для этого всеми силами Пера завладеть нужно.

– Ну, он знал, кого приглашать и что обещать, – прогнусавил Уэсли. – Вы с вашими носопырками лучше любых псов нам Агату выследите. Насчёт псов без обид, ладно?

Едкий дым костра и резкий запах палёной кабаньей шерсти не позволили никому из вервольфов уловить запах Агаты, которой удалось проскочить мимо них буквально на расстоянии вытянутой руки. Или лапы, если хотите. Пока верблюд огибал вражеский лагерь, чтобы затем скрыться в лесу, Софи пришлось воевать с Мерлином. Он, правда, вёл себя тихо, но зато буквально извёлся – дёргался, извивался, щипал Софи, рвался к Агате…

«Чепчик», – осенило Софи.

Чепчик свой он вернуть хотел.

Мерлин начал морщиться и краснеть.

«Э, нет, нет, только не это», – мысленно взмолилась Софи.

А волшебник краснел, краснел, краснел…

Она прикрыла ему рот своей ладонью.

Мерлин взорвался.

Он издал такой громкий, пронзительный и долгий вопль, что даже верблюд изумился.

Агата и Софи замерли. Мерлин тоже.

Волки и гвардейцы вскинули головы.

В лесу стало тихо.

Верблюд сразу бросился бежать, но волки уже окружили его. Верблюд выплюнул огненный шар, спалил одного волка, но остальные-то остались, повалили верблюда, стащили с него девушек, отняли у них Мерлина, затем перерезали верблюду поводья и засунули их ему в рот как кляп – чтобы огнём больше не плевался.

К волкам, которые крепко держали двух девушек в вуалях и пытались утихомирить Мерлина, вальяжной походкой подошёл Уэсли с обнажённым мечом в руке.

– Опаньки! Кто это тут у нас? Привет, красавицы! Могу я поинтересоваться, куда это вы тюхаете по лесу среди ночи, да ещё на верблюде из Шазабы?

Софи посмотрела на Агату. Агата посмотрела на Софи. Кто из них лучше умеет лгать, каждой из них было давным-давно известно.

– Мы ехать остров Маркли-Маркли. Хафза и я, мы там танцевать для их король, – с восточным акцентом, напевно и гортанно заговорила Софи, кивком головы указав на Агату, чьё лицо скрывала маска из синего чепчика. А белый шарф, прикрывавший нос и рот Софи, волшебным образом натянулся и расправился так, что остались видны только её зелёные глаза. – Нас посылать сам султан, да будет его имя прославлено в веках! Мы не просто так, у нас мисся. Дипломатиськая мисся.

– Маркли-Маркли, значит? – переспросил Уэсли. – Это что ж за остров такой? Не тот, что восточнее Шангри-ла, но западнее логова Санти-Клавуса?

– Вообще-то, он у побережья Ути, – сказала Софи.