– А, понятно. – Алекс бросал на нее короткие, не к ней обращенные взгляды и переносил ее черты на бумагу, иногда стирая ластиком тонкие штрихи.

– Не верите, – не столько спросила, сколько констатировала Лина.

Алекс не стал ей отвечать. Пусть ведет разговор сама.

Помолчав некоторое время, Лина действительно заговорила с неожиданным напором:

– А откуда вы знаете, что я сбежала из больницы? Вы что, меня знаете? Что вы там делали, в больнице?

Ого! Какая атака! Но у него готов ответ.

– У меня там родственница, двоюродная тетя. Я ее навещал. А догадаться, что вы сбежали из больницы, совсем не сложно: если бы вы были посетительницей, то у вас была бы с собой сумочка. И вы бы после посещения спокойно бы отправились домой. Вы же, однако, сидите тут, и я рисую ваш портрет: домой вы не хотите, и сбежали вы от кого-то из домашних. Может, от папы с мамой, может… И кроме того, вы, видимо, забыли, что в парке больницы вы мне сказали, что уходите из больницы, чтобы навестить подругу. Не пришли навестить, а уходите, чтобы навестить, припоминаете теперь?

Кис был бы доволен мной, хороший я ученик, правда, Леша?

– Я тогда неправду сказала…

– Я догадался. И теперь вы тоже неправду говорите.

– Превосходно! Вы все обо мне знаете! И где я правду сказала и где неправду! – зазвенел ее напряженный и возмущенный голос. – И что вам обо мне еще известно?!

Алекс вскинул удивленные глаза:

– Почему вы думаете, что я о вас вообще что-то знаю? Я не знаю, я догадался. Это разные вещи. А если вы наконец перестанете мне морочить голову и расскажете вашу историю, то тогда я буду о вас что-то знать. А пока это так, логические выводы, и все.

Лина недоверчиво смотрела на него. Но у него был безмятежно-непроницаемый вид, и она постепенно успокоилась. Алекс рисовал, она молчала.

– Нет у меня никакой истории, – вдруг сказала она. – У меня амнезия.

– Да что вы? Вы правду говорите? Или это так, чтобы я отвязался от вас?

– Правду.

– Скажите-ка, как интересно! И вы ничего не помните?

– Ничего. Абсолютно ничего, только раннее детство. Маму. У меня мама красивая была…

– Охотно верю.

– И веселая… Папу тоже помню. У него усы были, и он пел под гитару… Они на самолете разбились, когда я маленькая была. И больше ничего не помню.

– Знаете, Лина, мне иногда тоже хочется все забыть, все свое прошлое, и начать свою жизнь сначала… Только у меня не получается. А у вас как получилось?

– Автокатастрофа… Я на машине в дерево врезалась, у меня был сильный удар в голову. Еще ключица сломалась и ребра… Но они уже срослись. А голова – вот, амнезия.

– Вам повезло, легко отделались. А что амнезия – не переживайте. Может, это и к лучшему. Может, там, в вашей прошлой жизни, нет ничего такого, что стоило бы вспоминать…

Ошибка! Нельзя было это говорить! Он-то сказал это просто так, для поддержания разговора, чтобы ее успокоить, но Лина, напротив, смотрела на него с ужасом. Что же ее так мучает, откуда этот страх?

– Поверните, пожалуйста, голову немножко. Нет, чуть правее. Еще чуть-чуть. Подбородок выше… Вот так хорошо, да, хорошо. Вы можете не шевелиться? – разряжал обстановку Алекс. – Так о чем это я? Да, вот, я вас хотел спросить: вы замужем?

– Да, насколько мне известно.

Холодно произнесла, неприязненно. Что же это она своего мужа так не любит, жена моя?

– Надо понимать, мужа своего вы не помните?

– Нет… – неуверенно ответила Алина, вспомнив, как Муж подходил к ней во дворе больницы.

Откуда неуверенность? Что бы она могла означать? Она ведь меня не помнит, это очевидно! Или это так выдает себя желание со мной – с мужем, то есть – не встречаться?

– Ну и как, он вам понравился теперь?

– Кто?

– Ваш муж.

Снова страх, аж глаза распахнулись. Что ж такое, откуда?

– Почему вы меня так спрашиваете… Так странно, будто вы знаете, что я… Что вы обо мне знаете?!

Лина вскочила с кресла и смотрела на него в упор. Алекс опешил.

– Что с вами? Чего вы испугались? Я не хотел вас так волновать… Вы не совсем здоровы еще, может быть?

– Здорова! Совсем здорова! Что вы обо мне знаете, откуда?

– Бог мой, ничего! Я ни-че-го о вас не знаю! Я просто задал вопрос, потому что, по логике, муж должен был вас навещать в больнице! Это же нормально, когда муж навещает свою жену в больнице, нет? И мне стало интересно, как вы к нему отнеслись после потери памяти… Вот и все. Вы чего-то боитесь? Вам неприятно о вашем муже говорить? Ну не будем, только успокойтесь! Все, я больше ни слова не скажу. Сядьте, пожалуйста, я ваш портрет не закончил.

Лина села.

– А дети? Дети у вас есть?

– Нет… К счастью.

– Почему – к счастью?

– Потому что я бы их тоже забыла. И это было бы ужасно.

– Действительно, – согласился Алекс.

Лицо ее было задумчиво и грустно.

– Вам трудно себе представить, – начала она через некоторое время, – как это странно, когда у вас амнезия… Вам о себе ничего не известно. Вам никто не известен. У вас нет прошлого и мир для вас нов, словно вы только родились… Но вокруг вас существуют какие-то люди, которые знают вас! Знают о вас то, чего вы сами не знаете о себе… Будто Голый Король, есть такая сказка, мне мама в детстве читала. Он думал, что он одет, а он был на самом деле голый. И все это видели. Вот и я, как Голый Король… Вернее, «голая королева». И все меня насквозь видят… А я ни о чем не догадываюсь. Понимаете?

Алекс кивнул, не отрывая глаз от листа.

– Поэтому мне иногда кажется, что вы меня знаете. А я вас – нет. И во всем этом есть какая-то зловещая таинственность, потому что вы не признаетесь, что вы меня знаете…

– Я вас не знаю.

– Я понимаю. Это я просто вам объясняю…

– Но почему бы вам не встретиться с этими людьми, не поговорить, не познакомиться заново, не узнать о себе все, чтобы перестать наконец гадать и бояться своего прошлого?

– Вот опять! – нервно передернулась Лина. – Опять вы говорите со мной так, будто обо мне все знаете!

– И что, например? – спокойно сказал Алекс.

– Что я отказалась встречаться!

– Но ведь, Лина, вы только что сказали – о себе ничего не знаете и не знаете людей, которые вас знают. Не так ли? Следовательно, вы с ними не встречались.

– Правда… Действительно. Как глупо.

– А теперь вы мне сообщили – прошу заметить, сами! – что вы отказались встречаться. Так что не удивляйтесь, откуда я это знаю, ладно?