Эланриль увидав, в каком состоянии я нахожусь, бросила оказывать помощь раненым и занялась мною. Ласковые руки эльфийской «видящей» быстро привели мою голову в порядок, и я вернулся в мир живых. Однако теперь помощь понадобилась уже принцессе, которая, занимаясь моим лечением, истратила все силы без остатка. Моя аура тоже была истощена, и мне пришлось выкачивать магическую «Силу» из камня в амулете контроля, доставшегося мне от мага имперцев. Камень в амулете был слабенький, и энергии едва хватило на зарядку ауры эльфийки, но времени на поиски магического источника пока не было.

За то время пока мы с Эланриль освобождали пленников, Улухай успел организовать дозоры по периметру лагеря и даже перегнать лошадей из леса за частокол. По мере того как дроу избавлялись от кандалов и у нас начали появляться первые помощники. Среди пленников были в основном воины, попавшие в плен в замке Каре Рояль, они хорошо знали принцессу и сразу начали нам помогать. У меня практически не было времени, чтобы командовать дроу, и я переложил бремя ответственности за выбор командира для них на Эланриль. Принцесса, недолго думая представила мне странного эльфа, с абсолютно седыми волосами, который раньше командовал гарнизоном замка Каре Рояль. Эльфа звали Милорном и внешне он абсолютно не походил на обычного дроу. Мне не очень понравилась эта кандидатура, потому что командир прозевавший восстание, вызывал подозрения в собственной компетентности, но я и сам много раз совершал ошибки и похуже. Как бы то ни было, но Милорн, получив от меня приказ, организовать боеспособный отряд из бывших пленников, быстро нашел общий язык с Улухаем и в хаосе, до этого царившем в захваченном лагере, постепенно начал наводиться элементарный порядок. В скором времени к таргам Улухая присоединились сорок эльфийских лучников, а в поселок была направлена смешанная разведка из десяти воинов.

Эланриль тоже не теряла времени даром и успела отсортировать больных и раненых по тяжести их состояния, которых уже успели перенести под навес, где им оказывали первую помощь воины, имеющие навыки врачевания. Принцесса так же припахала всех безоружных эльфов и заставила их заниматься приготовлением пищи и другими хозяйственными делами. К вечеру нам удалось совместными усилиями решить самые неотложные проблемы и настало время решать, что делать дальше. После ужина я собрал командиров на совет, чтобы обсудить положение, в котором мы оказались в результате моего мудрого руководства.

Для начала, я как заботливый командир, потребовал от Улухая и Милорна отчета о потерях. У таргов оказалось всего двое убитых и четверо раненых, а у дроу положение выглядело куда более удручающе. От покойного центуриона имперцев, я слышал, что в лагере находится сто сорок восемь пленных дроу, а после освобождения в живых осталось только сто одиннадцать пленников, остальные погибли во время штурма или умерли от истощения и издевательств. Милорн доложил, что у него под началом меньше полусотни бойцов способных держать в руках оружие, а остальные дроу лежат в лазарете или в состоянии только помогать по хозяйству. Я выяснил у Эланриль, что для того чтобы раненые смогли самостоятельно передвигаться необходимо не менее пяти дней, при условии усиленного питания и моей магической помощи в лечении. Захваченных у имперцев запасов еды должно было хватить только на трое суток, так что мы снова оказались в цейтноте, и от меня потребовалось очередное волевое командирское решение. Поражение имперцам мы нанесли сокрушительное, но сами застряли в лагере практически без оружия, запасов продовольствия и кучей беспомощных раненых на шее. Анализ ситуации ясно показывал, что мы одержали «Пиррову победу», которая в два счета могла превратиться в тяжелейшее поражение. Однако маховик судьбы был запущен, и мне оставалось только подчиниться сложившимся обстоятельствам.

Самой большой головной болью теперь стал караван с женщинами и детьми, который был уже на подходе и я опасался, что сбежавшие легионеры могут донести до его охраны известия о захвате лагеря. Промедление было смерти подобно и поэтому мои надежды на отдых растаяли словно дым. Обмозговав все за и против, я принял решение, посадить два десятка бойцов Милорна на лошадей и немедленно отправляться на перехват второго каравана, пока имперцы не вырезали пленников, узнав о захвате лагеря. Хотя тарги были намного свежее дроу, только что освобожденных из плена, но бой в ночном лесу или засада на дороге имеют свою специфику. Эти соображения и стали главным аргументом, в пользу эльфов являвшихся экспертами в подобных делах.

Улухай, услышав приказ о конфискации его коней, мгновенно встал на дыбы, но увидев мой кулак у себя под носом, быстро успокоился. В принципе я не собирался забирать у таргов всех коней, но у имперцев мы отбили всего десяток лошадей, из которых верховыми оказались только четыре. В данный момент началась гонка со временем, и поэтому я приказал Улухаю немедленно отправить пятерых самых шустрых бойцов навстречу отряду Марула, с приказом как можно быстрее идти на соединение с нами. За время моего отсутствия, оставшиеся в лагере воины, должны были восстановить частокол и прочесать поселок на предмет поисков продовольствия. Чтобы Улухай по недомыслию не устроил разборок с эльфами, я в красочных выражениях предсказал его судьбу на этот случай, после чего отправил икающего тарга за лошадьми.

К полуночи отряд Милорна уже находился в седлах и дроу ждал только меня, а ваш покорный слуга отбивался от разъяренной Эланриль, которая собралась ехать вместе со мной. Мне было легче голыми руками задушить зорга, нежели убедить принцессу и я в очередной раз потерпел поражение. Крайним в этом противостоянии оказался Улухай, решивший задать мне несколько вопросов перед отъездом. Я вылил на его голову все матерные слова, которые предназначались Эланриль, после чего тарг по гроб жизни зарекся лезть ко мне с вопросами под горячую руку.

Закончив разнос Улухая, я огрел плетью своего коня и галопом выскочил за ворота лагеря, а за мной вдогонку поскакали дроу, стараясь не отставать от своего злющего командира, которого даже тарги боялись до икоты.

Бешеная скачка закончилась только к полудню следующего дня, потому что лошадям требовался отдых. Кавалерист из меня был аховый, поэтому я вывалился из седла и, рухнув на землю, направил все свои магические таланты на лечение отбитого седалища. Дроу перенесли бессонную ночь и многочасовой конкур по лесным дорогам значительно лучше меня, и я почувствовал себя ущербным по сравнению с истинными детьми природы. Однако ларчик эльфийской неутомимости открывался просто, пока я охал, почесывая отбитую пятую точку, Эланриль бродила по поляне и скармливала эльфам какую-то подозрительную травку. На мою просьбу поделиться чудодейственным зельем, принцесса ответила категорическим отказом, заявив, что этот наркотик плохо влияет на мужскую потенцию и после его употребления мужчина ни на что не способен в течение трех месяцев. Похоже, эльфов этот побочный эффект волновал мало, а я все-таки надеялся вернуться к Викане раньше трехмесячного срока и по возможности во всеоружии. Однако резкий отказ эльфийки заронил в мою душу смутные подозрения, об истинной причине ее поведения. Такая странная забота о моей мужской силе наталкивала на мысль, что Эланриль в ближайшие три месяца намеревалась использовать меня в личных сексуальных целях. С одной стороны такие намеки радовали душу и наполняли ее гордостью за себя любимого, но с другой стороны на горизонте маячила разъяренная Викана с большими садовыми ножницами.