Неожиданно для себя сеньорита поняла, что сравнивает пирата с женихом. Да, мужчины совсем не походили друг на друга. Лицо Корбо выражало спокойствие и уверенность, лицо Альваро выглядело самоуверенным, а порой даже заносчивым и высокомерным. Капитан привлекал мужской первобытной силой и казался стеной, за которой можно укрыться, а благородный идальго источал утончённый блеск и, поражая безукоризненными манерами, заставлял чувствовать себя рядом с ним песчинкой, обязанной восхищаться им. У пирата была внешность стойкого отважного бойца, а у гранда – облик откровенного женского сердцееда.

Чувствуя неудобство и пытаясь подобрать более удобное положение, сеньорита пошевелилась, но Тэо тоже повернулся и властно положил на пленницу руку. Она настороженно замерла, но капитан не проснулся, а всё так же спокойно спал. Продолжая разглядывать пирата, Эстель неожиданно вспомнила его слова. «Это ты отпусти меня…», – пронеслось в голове. Но сказано это было с такой тоской, что девушка могла бы предположить, что именно так признаются в любви.

«Глупости! – возмутилась она. – Как тебе могла прийти в голову такая нелепая мысль? Пират влюбился в тебя?! – посмеялась над собой сеньорита. – Придумаешь тоже!» – ехидно фыркнул разум, и Эстель с ним, конечно, согласилась.

Тяжесть мужской руки мешала дышать, и сеньорита осторожно приподняла ладонь. Она казалась огромной лапой по сравнению с её тонкими пальчиками. У Альваро руки были холёными и изящными, а кожа мягкой по сравнению с натруженной дланью пирата. И в то же время Эстель помнила, как сильные руки капитана могут крепко обнимать, а огрубевшие ладони нежно скользить по телу.

Девушка осторожно отодвинула руку, и Корбо, продолжая спать, неожиданно перевернулся на спину. Взглянув на мирно вздымающуюся сильную грудь, сеньорита вздохнула. Вот он бесстрашный пират, совершенно беззащитный лежит перед ней. Что стоит взять и вонзить клинок в эту широкую грудь? И всё – она будет отомщена! Эстель даже на мгновение представила картину с этим ножом в груди капитана, и ей сделалось страшно. Нет! Она не может сделать этого, поняла сеньорита.

«Да! Ты не настоящая испанка! – едко кольнула сердце гордость. – Правильно утверждали родственники твоего деда: он испортил род испанских идальго кровью славянских варваров! Ты не можешь отомстить этому негодяю за свою поруганную честь!» – кипела гордость.

«Но тогда его команда меня просто разорвёт», – пыталась оправдаться Эстель.

«Кого ты пытаешься обмануть? – зло засмеялась гордость. – Не этого ты боишься! Ты просто не хочешь его смерти! Я всё знаю! Он тебе нравится! – презрительно фыркнула она. – Ты сдалась пирату! – обвинила гордость девушку, и Эстель, не смея возразить самой себе и укоряя себя в слабости, печально вздохнула.

Капитан во сне вновь повернулся и, обняв пленницу, прижал её к себе. Теперь и думать было нечего о ноже: конечно, она разбудит разбойника, если вдруг решит подняться. Но неожиданно девушка почувствовала, как ей хорошо и спокойно в объятиях капитана, и она снова уснула.

Между тем солнце, оторвавшись от горизонта, поднималось всё выше, и море засияло глубокой синевой, отражая лазурь утреннего неба. Корбо проснулся. Головка Эстель покоилась на его плече, и мужчине вновь захотелось поцеловать сладкие губы пленницы. «Ну, что в ней такого, что меня так тянет к ней?» – с раздражением подумал пират. Решив для себя не поддаваться чарам испанки, капитан осторожно вытащил руку и встал. Одевшись, Тэо подошёл к окну и, с трудом задвинув задвижку, закрыл его. «Хорошо, не сможет открыть, – удовлетворённо рассудил Корбо. – Кто знает, чего ей взбредёт в голову? Вдруг решит нырнуть за портретом своего Альваро?» – недовольно хмыкнул он.

Рассматривая пленницу, мужчина на несколько секунд замер. Девушка казалась продолжением утренней зари, такой же чистой и нежной. Неожиданно капитану сделалось совестно за охватившую его накануне ярость. «Как я мог так себя вести, что даже разодрал её платье? – виновато упрекнул себя Тэо и, вздохнув, отвёл глаза от Эстель. Он не понимал себя.

Осознавая, что безумно желает гордую испанку, Корбо злился. Ему не хотелось зависеть от этого желания. Пират привык быть хозяином своих чувств и всегда считал, что это ему удаётся. Но накануне всё пошло не так. Неожиданно он вышел из себя… Своими разговорами про любовь к жениху и тем упорством, с которым сеньорита цеплялась за гранда, она разбудила в нём старые обиды, задев мужское самолюбие.

Капитан понимал: он вёл себя недостойно, а извиняться ему не хотелось. Тогда пришлось бы признать свою вину, но его гордость и непомерное упрямство не позволяли согласиться с этим, и, не желая объясняться с аристократкой, Корбо тихо вышел на палубу.

Команда «Поцелуя Фортуны» неспешно стягиваясь на корабль, постепенно приходила в себя от ночного загула. Кто-то из матросов, расположившись прямо на палубе, продолжал сотрясать храпом округу, кто-то, протирая глаза, выползал с нижних отсеков. Небольшая группа особо азартных только вернулась с берега. Корбо поднялся на мостик и, готовясь к отплытию, велел провести поверку.

Заметив Жюлиана, прощающегося с красоткой на причале, Корбо усмехнулся, но как только стюард освободился, приказал парню отправить в капитанскую каюту служанку сеньориты. Парень собрался уже выполнять, как Тэо остановил его и, несколько смутившись, попросил передать горничной, чтобы она захватила для Эстель новый наряд. Молодой человек непонимающе взглянул на капитана, и Корбо виновато отвёл глаза: не объяснять же парню, как получилось, что платье аристократки пришло в негодность, но Жюлиан без лишних расспросов выполнил просьбу.

Вскоре команда была в сборе и, несмотря на бурно проведённую ночь, включилась в работу. Ближе к полудню корабль отдал швартовый, расправил паруса и заспешил в открытое море. Белокрылый фрегат, словно выпущенная на свободу птица, взволновано парил над водой, и неугомонные чайки, будто переговариваясь с ним, оглашали окрестность пронзительными криками. Высматривая добычу, птицы зависали в воздухе, затем камнем падали в волны и взмывали ввысь уже с трепещущей рыбёшкой в лапах. Корбо с интересом наблюдал за пернатыми. «Точно, как пираты» – отметив бесцеремонное поведение крылатых охотников, усмехнулся капитан.

Но тут Тэо привлекло движение за спиной; он повернулся и увидел, как из его каюты в сопровождении служанки в новом бирюзовом платье из плотного сатина вышла Эстель. Капитан с досадой отметил, насколько девушка в нём хороша, и вздохнул. Сеньорита подняла глаза и встретилась с мужчиной взглядом. Вежливо поклонившись, он улыбнулся, но пленница, сердито нахмурившись, отвернулась и направилась в свою каюту. Убеждая себя в том, что он способен контролировать свои чувства и желания, капитан усмехнулся и решил повременить со следующей встречей. Гордо вскинув голову, Корбо устремил взгляд к горизонту – для него начиналась обыденная работа.

Важно раздуваясь парусами, «Поцелуй Фортуны» нёсся в сторону Африканского континента. На четвёртый день ветер сменил направление, и фрегату пришлось идти ему вопреки, лавируя галсами. По курсу движения парусника оказался небольшой скалистый остров, и пираты, огибая возникшую преграду, следовали вдоль прибрежной линии, как вдруг из-за мыса вывернул корабль. Капитан и вся его команда сосредоточенно уставились на неумолимо приближающееся судно, пытаясь понять, чьё оно.