– Эх, продешевил, надо было выторговать что получше, – скривился костяк, поигрывая ножовкой. – Но добр я, что тут поделаешь… Кандалы твои вроде из обычного железа, вмиг распилим.

Александр растянул цепочку на углу панели. Скелет прижал костяными фалангами оковы и примерился для первого надпила. И тут рубка осветилась целым красным созвездием тревожных огоньков.

– Это еще что за напасть?

– Сейчас все исправим, надо только найти нужный рубильник, – Александр потянулся к переключателям.

Дирижабль встряхнуло и резко потянуло вниз. Корпус гондолы протестующе заскрежетал, тревожно зазвонила включившаяся сирена. Палуба накренилась, Александр съехал на кресле, уткнувшись коленями в штурвал. Нос аэростата клюнул вниз и нацелился во вздыбившийся лесной полог.

В рубке появился медитировавший доселе в грузовом отсеке Лакрош и неприязненно уставился на замершего с ножовкой в руках костяка.

– Что вы тут еще учудили?

Стальной каркас завибрировал сильнее. Дирижабль будто попал в сильное поле, притягивающее его вниз, и теперь неуправляемо падал. Стрелка датчика высоты стремительно поползла к нулевой отметке. Деревья внизу вырастали на глазах, превращаясь из маленьких игрушечных декораций в огромных лесных гигантов.

– Судьба явно против твоего освобождения, друг, – нагло ухмыльнулся Сол.

– Отдай мне ножовку, – Александр вырвал ключ к свободе из рук скелета и прижал инструмент к груди.

– Нас будто что-то тянет к земле, – Лакрош наугад щелкал рубильниками. – Дирижабль принципиально не может так падать.

– Нам нужна опушка или поляна! – Сол дернул на себя штурвал, но лишь чуточку выправил пологий курс ринувшегося вниз аэростата. – Ах ты ж…

«Пожалуйста, пристегните ремни безопасности», – вспомнилась Александру набившая оскомину фраза бортпроводниц.

– Мсье Лакрош, вас не затруднит привязать меня к креслу? Побыстрее, очень прошу.

– Зачем тебе это? – рявкнул костяк. – Боишься, что убежишь со страху?

– В этом есть смысл, мсье Сол.

Гном моментально стянул с себя сюртук, оставшись в продырявленной картечью манишке, и быстрыми движениями обмотал его поперек груди Александра, стянув рукавами за спинкой капитанского кресла. Сол насмешливо оценил происходящее взглядом черных провалов в черепе и, выпятив вперед челюсть, встал на носу рубки.

«Подушку безопасности бы еще…»

Вырастающие в размерах ели, сосны и пихты ринулись в стороны. Александр сжался в кресле. Огромная голубая ель промелькнула прямо под кабиной, и гондола врезалась в следующий на очереди дуб.

Грохот и скрежет. Его рвануло вперед, чуть не выбросив из кресла в дыру на месте разлетевшегося смотрового стекла. Врезавшаяся в гондолу ветка со сломанными сучьями промелькнула в нескольких сантиметрах от правого уха и обрушилась на переборку. Все вокруг тряслось, гнулось, визжало и вспыхивало длинными искрами. Кабину крушило в сучковатых объятиях лесного исполина, что яростно громил гондолу, пытаясь добраться до беспомощного человека. А потом все стихло.

К узорчатой решетке ворот с гербом в виде ставшего на дыбы скакуна по гравию подъездной дорожки подкатила карета. Кучер протяжно свистнул, привлекая внимание. Привратник в вычурном мундире вышел из сторожки, подошел к дверце экипажа и с почтением спросил что-то у прибывших. Получив ответ, поклонился и распахнул поочередно створки ворот.

Карета медленно покатилась по тенистой аллее. Не доезжая до главного здания, двухэтажного особняка с двумя крыльями-пристройками, пред которым стояло с дюжину карет, экипаж свернул и остановился, проехав минут пять, у небольшого дома в дальнем углу поместья.

Кучер спрыгнул с козел, но дверца кареты распахнулась, не дожидаясь его помощи. На гравий, минуя ступеньки, соскочил коренастый мужчина средних лет. За ним вышли два парня помоложе.

Разномастный наряд: вечерние фраки, коричневые штаны в клетку, серые сюртуки и манишки. Из-под цилиндров выбивались длинные волосы, заплетенные в парные косы – седые у предводителя и темные у обоих парней.

Бросив по сторонам настороженные взгляды, троица направилась к зданию быстрыми уверенными шагами. Там, в тени крыльца, в шезлонге развалился мужчина в черном сюртуке и брюках. По-летнему жаркое солнце освещало лишь отполированные носки остроносых туфель. Бледное лицо, наполовину скрытое за дымчатыми стеклами очков, оскалилось хищной усмешкой:

– Вы только поглядите! Волки в цилиндрах. Цирк, да и только.

Коренастый вожак прошел дальше, не удостоив взглядом зубоскалящего кровососа, но оба молодых парня приостановились.

– Зато смотри, какой отличный загар, – один из них отвернул манжет, подставив темную от солнца кожу под жаркие лучи. – Хотя о чем это я? Ты же небось уже забыл, каково это. Что, мертвяк, давно ты не пробовал еды, не дышал и не ласкал женщин?

– Когда, псина, ты сдохнешь, – процедил сквозь зубы вампир, – я разрою твою могилу и скормлю собакам твои косточки.

– А до тех пор я буду жить, – улыбнулся в ответ оборотень. – А ты будешь посмертно гнить.

Вампир зашипел, выпуская из верхней челюсти клыки. Оборотни рассмеялись и, толкаясь, вошли в здание.

Большой зал с зеркальным потолком, массивными канделябрами и хрустальной люстрой. Стены обшиты деревянными плашками черного дуба, пол покрыт ворсистым ковром. Середину зала занимал массивный квадратный стол с четырьмя креслами по сторонам.

Место слева от входа занимал седобородый гном в замшевой куртке с нашитыми металлическими нитями. Он задумчиво поглаживал кустистую поросль на лице, ниспадающую ниже пояса, сверкая вплетенным в нее золотом и серебром. Шахтеры Карамуреш без труда узнали бы в этом подземнике Гера Тас’Кара. Позади гнома замерли двое коренастых крепышей в легких кольчугах. Глаза охранников из-под насупленных бровей бдительно осматривали собравшихся гостей.

Справа от входа в кресле за столом расположился худощавый господин в черном фраке. Идеальная выправка, отскобленные щеки и подбородок, надменно выдвинутая челюсть. Уже много десятилетий никто бы не признал в Йохансе Кронге мелкого безобидного клерка. За его креслом ссутулился невысокий человечек, то и дело любовно поглаживающий эфес сабли на поясе.

Войдя в зал, оборотни расположились возле Гера Тас’Кара, оставив одно незанятое кресло во главе стола. Сразу за ними в зал вошел встречавший их вампир в темных очках, тенью проскользнув за кресло Йоханса.

Гостям дали с минуту зло поглядеть друг на друга. А затем за свободным креслом открылась резная дверь. В зал стремительно вошел высокий мужчина в длинном кожаном плаще и широкополой шляпе. Его лицо ниже глаз скрывалось за стальной маской.

Цокая шпорами кавалерийских сапог, мистер Омен прошел к столу и остановился за спинкой кресла.