6 мая разведывательные группы немецкой роты обнаружили партизанский лагерь. Личный состав подразделения быстро блокировал лагерь, взял в плен 30 «бандитов», которых через некоторое время расстреляли. Еще один партизан был захвачен на лесной дороге, недалеко от одной из землянок. Партизан, утверждалось в донесении, пытался сыграть роль «честного крестьянина», но ему не поверили и передали сотрудникам СД. После осмотра лагерь был уничтожен, но немецкая рота успела оттуда вывезти:

«1) русский станковый пулемет с 2 коробами боеприпасов и ручной пулемет, готовый к стрельбе (проверено ротой);

2) целую типографию с новым и старым резиновыми валиками, рулон бумаги, пропитанный нефтью, деревянный молоток;

3) немецкую радиостанцию с батареями, инструкцию;

4) антенны (польской системы);

5) карты Марьиной Горки и Слуцка, новую карту города Минска на немецком языке;

6) документы одной бандитской группы (сейчас тщательно проверяются, установлены все имена бандитов и железнодорожные пути, на которых они действовали);

7) ящик с детонаторами, русский вольтметр и несколько метров бикфордова шнура, взрыватели для мин и фугасов нажимного действия;

8) пакет с подрывными шашками, боеприпасы, головные части снарядов, окрашенные в зеленый цвет»[604].

7 мая немецкая рота прочесывала местность рядом с хутором Боборы, чтобы найти запеленгованную радиостанцию противника. Одновременно с этим несколько разведывательных групп зачищали населенные пункты. Так, в деревню Стайки направили 5-ю разведгруппу. В 14.30 оберштурмфюрер Эгид Игрубер отдал приказ о воз вращении подразделений. На командный пункт батальона поступило донесение, что в районе, где часть проводит зачистку, продолжают действовать крупные «банды». В бой против партизан были введены четыре группы с одним станковым пулеметом и одним гранатометом. В течение дня штрафники расстреляли 10 человек[605].

За время операции «Сорвиголова II» батальон Дирлевангера сжег не только деревни Старжинки, Бригидово и Кременец, но также Стайки (уничтожены 26 граждан), Янушковичи (132 жертвы), Карпиловка (7), Дальковичи, Черницы, Заболотье (11) и Городец.

Следует подчеркнуть, что крестьяне Логойского и Плещеницкого районов были очень недовольны действиями партизан. Некоторые жители, чудом выжившие после зачисток, прямо заявляли партийным работникам: «Если вы бежите от немцев, то дайте нам винтовки, мы сами будем защищать свои села». Определенная часть крестьян была запугана и просила командование партизанских отрядов, чтобы «народные мстители» не появлялись днем в деревнях, иначе немцы всех сожгут и уничтожат[606].

8 воспоминаниях анонимного ветерана об операции «Сорвиголова» также встречается эпизод, который служит дополнением к представленной картине: «При нашем приближении жизнь в маленьких деревнях обычно начинала бить ключом. Особенно нас боялись жите ли, связанные с партизанами, поэтому они прятались, либо пытались удрать. И это у них действительно хорошо получалось»[607].

Операция «Сорвиголова II» завершилась 10 мая 1943 г. В ходе ее проведения боевая группа «Грип» достигла следующих результатов: 680 человек было расстреляно, в том числе по подозрению в связях с «бандитами», на работу в Германию отправлено 33 человека, захвачено 110 единиц стрелкового оружия, угнано 415 голов рогатого скота[608].

12 мая 1943 г. доктору Оскару Дирлевангеру было присвоено очередное звание — оберштурмбаннфюрера. Командование СС и полиции в Белоруссии было довольно тем, как штрафная часть выполняет поставленные перед ней задачи. Вместе с тем особый батальон СС пользовался зловещей славой, и вскоре он вновь получил возможность подтвердить это[609].

К лету 1943 г. ситуация в тыловых районах группы армий «Центр», а также в районах, подведомственных Министерству занятых восточных областей, серьезно осложнилась. Советские партизаны наносили непрерывные удары по тыловым коммуникациям немцев, что грозило сорвать летнее стратегическое наступление вермахта на Орловско-Курской дуге (операция «Цитадель»). Так, по данным генеральной дирекции железных дорог «Восток», в феврале 1943 г. партизаны совершили около 500, в апреле — около 700, в мае — 1045, в июне — свыше 1060 налетов и диверсий на железных дорогах. При этом большая часть диверсий и налетов приходилась на дороги, ведущие к Курскому выступу[610].

На оккупированной территории Белоруссии немалую головную боль доставляли немцам партизаны Минской и Витебской областей. Они оперировали в большом районе, простиравшемся от Лепеля до Докшиц и составлявшем 3245 кв. км. Германские войска фактически не контролировали эту территорию. Еще один центр партизанской активности отмечался между Лепелем и Борисовым. Здесь также были сконцентрированы крупные силы «народных мстителей». Серьезные проблемы германским властям доставляли партизаны, действовавшие на участке Камень — Чашники — Сенно[611].

Полицию безопасности и СД особенно беспокоила ситуация в Минской области. Еще в декабре 1942 г. «народные мстители» захватили Бегомль и ряд населенных пунктов в прилегавших к нему районах. Партизаны ликвидировали все оккупационные структуры в Бегомльском районе, который вошел в состав «партизанского края». Такое положение лишило вермахт важных коммуникаций Полоцк — Борисов, Витебск — Борисов, Лепель — станция Парафьяново (железная дорога Полоцк — Вилейка), Борисов — станция Парафьяново. Кроме того, овладев Бегомлем, партизаны получили хорошо оборудованный аэродром, через который снабжались боевыми грузами не только отряды Минской, но также Витебской и Вилейской областей. Попытки эсэсовской разведки ликвидировать этот очаг сопротивления с помощью специальных операций ни к чему не привели[612].