и шумно выдохнула. Марк упал на нее сверху, успев чуть-чуть самортизировать вес тела руками.

Он попытался приподняться, но ладони утонули в снегу, шапка съехала на глаза, закрывая ему обзор. Соня заерзала и, высвободив руки, потянулась к голове Марка. Боязливо, будто открывала коробку с тарантулами, приподняла вязаный край. Он тряхнул головой, проморгался и сфокусировал взгляд на Соне. Его мокрая челка практически коснулась её носа, а лицо оказалось так близко, что можно было посчитать все веснушки на его щеках и рассмотреть снежинки на длинных ресницах.

Он смотрел пристально, не шевелясь, в светло-голубых глазах сверкали кляксы солнечных бликов. За несколько секунд зрачки поглотили радужку, взгляд потяжелел. Соня зажмурилась, почувствовала, как теплое дыхание коснулось её лица, и судорожно сжала губы. Её накрыло удушающей паникой. Это было слишком близко и слишком страшно. Пожалуй, никогда ей не было страшнее. Адреналин жаркой волной прокатился по телу, заставляя биться в лихорадке, время замедлилось, а потом и вовсе застыло в столбнячной судороге.

Марк хмыкнул. Соня не сразу поняла, что он отодвинулся, дышать стало легче, но жар никуда не ушел, её все еще трясло.

– Вставай, Соня, простудишься.

Она открыла глаза и увидела перед собой его протянутую ладонь. Нехотя взялась за руку и позволила себя поднять. Марк не смотрел на нее, но она уловила нахмуренные брови и опущенные уголки губ. Такое выражение лица Соня называла обиженная злость и видела его нечасто. Пару раз у папы и несколько раз у Феодосия Аристарховича.

Они вернулись на дорожку к остальной компании, туда же подтянулись Стас и Олеся. Оба взъерошенные и краснощекие.

– Нам срочно нужно отогреться в кафе, – предложила Олеся.

– А нас пустят туда таких? – засомневалась Марина.

– Тут недалеко есть кондитерская «Рогалик и булочка». Там и подушки есть и одеяла. Правда, повар у них сменился, раньше там вкуснее готовили.

– Может, лучше по домам? – предложила Соня, припомнив, что это кафе недалеко от музыкального магазина. Не хватало еще столкнуться там с Надей.

Олеся решительно покачала головой.

– Я хочу вкусный горячий глинтвейн или чай с облепихой. Так что в «Рогалик».

Сергей приобнял Соню, поправил на ней шапку и поцеловал в нос.

– Ты же меня не бросишь, Кайла? Без тебя и мёд несладкий.

Соня кивнула и позволила себя уговорить. Как выяснилось, переживала она не зря. На остановке около кондитерской колыхалась разношерстная толпа, ожидающая автобус, в ней была и Надя. Издалека она напоминала худенького подростка, бездомного и замерзшего. Нахохлившись, топталась на снежном пятачке, постукивая пятками. Шапку надвинула на глаза, а нос спрятала в слои шарфа.

Олеся скользила по обледеневшему тротуару, держась за руку Марка, он пытался ее слушать, сам же то и дело поглядывал на Соню, хмурился и злился. Надю они увидели одновременно, только Соня резко развернулась и спряталась за Сергея, Марк же приостановился и помахал.

– Привет!

Надя близоруко сощурилась и, вытянув шею, помахала в ответ.

– Привет, Марк! – от нетерпеливого восторга подпрыгнула на месте.

Как раз подошел автобус, Надя дернулась вперёд, но потом оглянулась, пожала плечами и снова помахала рукой.

– Мне нужно бежать! Пока. Завтра увидимся.

Олеся удивилась:

– Это кто вообще такая?

– Подруга, – Марк невольно улыбнулся, вспоминая беседу с Надей и то, как рьяно она защищала от его нападок творчество Жанны Агузаровой. Её вкусы в музыке практически полностью совпадали с его, но были и любопытные расхождения. За эти расхождения он и любил ее беззлобно покусывать.

Олеся скептически приподняла бровь.

– Подруга?

Марк кивнул, смотрел в этот момент не на Олесю, а на Соню. Та с опаской выглянула из-под руки Сергея, смущенно осмотрела остановку и с нескрываемым облегчением вздохнула. Он перехватил этот пугливый сконфуженный взгляд и с презрением отвернулся.

Соня нервно дернулась, будто он своим красноречивым осуждением приговорил ее к позорному столбу. Марк правильно разгадал ее маневр. Она спряталась не просто так. Ей не хотелось, чтобы компания Олеси встретилась с Надей и, хуже того, познакомилась. Соня стыдилась Нади и скрывала эту неудобную дружбу.

В кафе она не стала засиживаться, вспомнила про подходящую отговорку о болеющей бабушке и сбежала домой. Улыбаться и поддерживать беседу не было ни сил, ни желания. Все раздражало и сердило. Соня еле сдерживалась, чтобы не вцепиться в блондинистые локоны Олеси или не расцарапать высокомерно-снисходительное лицо Марка. Он больше не поворачивался в ее сторону, нарочно игнорировал. Пару раз в разговоре упомянул её новое имя Кайла и произнес его намеренно зло, будто выплюнул.

После похода в боулинг разделение на пары стало официальным и закрепленным документально на стенах в туалете и раздевалке. Если кто-то еще сомневался, что Соня – девушка Сергея, то тут об этом сообщалось прямо, местами не совсем прилично. Олесю же записали в подруги Марка. Костя донес, что в мужском туалете тоже пополнилась доска объявлений, и многие старшеклассники уже успели по этому поводу высказаться. Матов, правда, было больше, чем информации. Олеся цвела. Она добилась своего. Осталось только убедить всех, что их пара ярче и харизматичнее Кайлы и Сергея.

Соня привыкала к новой важной роли, выхаживая по коридорам школы, слушала сердитые шепотки за спиной. Всех волновало, почему она и что в ней нашел Сергей? А найти было что, даже едкие завистники не могли не признать: Сергей выбрал Кайлу не просто так. Ее танец на Осеннем балу произвел фурор, ее фото висело на доске почета среди лучших учеников, она же мелькала в местной газете как призер олимпиады по химии и литературе, умела подать себя и обладала яркой внешностью.

Соню устраивало все, кроме тяжелого взгляда Марка. Когда он сидел за её спиной, она не могла сосредоточиться, будто находилась под прицелом, если он занимал место сбоку, то время от времени они скрещивали взгляды, а если он оказывался спереди, неотрывно смотрела она. После тренировок он все так же провожал ее до трамвайной остановки, но теперь не вынимал наушники и не приближался, шел немного в отдалении, действительно как конвоир.

В пятницу Соня решила, что потребует прекратить это глупое преследование. Уж лучше добираться самой или в компании маньяка, чем с озлобленным Марком. На тренировке она наконец-то выпросила похвалу тренера и по привычке проверила, слышал ли это Марк. Её бесило его присутствие, но она же сама искала его глазами и оценивала его реакцию на любое событие.

Соня торопилась домой, но именно сегодня Валентина Гертрудовна ее задержала, а Марка отозвал Палыч. В раздевалки они ушли практически одновременно. Соня переоделась первая и теперь бродила в задумчивости по фойе