Брайс откинулся на спинку своего кресла и слегка крутанул его, думая о том, что ему сказать теперь. Наконец-то он воспринимал меня всерьез. В наши дни женщинам приходится идти на радикальные меры, чтобы их воспринимали всерьез.

– Чего ты хочешь, Оливия?

– Я хочу быть в деле, – ответила я, положив блеск для губ обратно в мою сумку.

– Это интересно. – Он поставил локти на стол и сложил перед собой пальцы домиком.

– И я хочу денег.

– Ну еще бы. Женщины так предсказуемы. – Он усмехнулся.

Я встала со стула и повесила сумку на плечо. Не позволю над собой смеяться. Сила была на моей стороне, и я это знала. Ему просто надо было напомнить об этом. Когда я уже поворачивалась к двери, он встал.

– Подожди, – сказал Брайс, вскинув руки.

Я улыбнулась и снова повернулась к нему.

– Сколько?

– Пятьсот тысяч долларов, – не раздумывая, ответила я.

– И ты отдашь мне это видео. – Он выпятил подбородок.

– И не надейся. Я оставлю его у себя в качестве полиса страхования жизни. Но я бы хотела участвовать в этом деле. До тех пор, пока ты будешь относиться ко мне как к партнеру, это видео не станет достоянием гласности, – сказала я, уперев одну руку в бок. – Конкретные условия нашего партнерства мы обговорим позже, но деньги я хочу получить к завтрашнему вечеру.

Он сделал вид, будто обдумывает мое предложение, но он понимал, что другого выбора у него нет.

– Если ты пойдешь с этим в полицию, тебе и твоему тоже будет крышка, – самоуверенно сказал он.

О, глупый мальчишка, воображающий, будто хозяином положения все еще остается он сам.

– Без денег нам так и так крышка, – со злостью бросила я.

Он обогнул свой стол, приблизился ко мне и встал передо мной менее чем в шаге. Он стоял так близко, что я чувствовала на себе его дыхание. Но я не отступила. Смотрела ему прямо в глаза.

– Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, милая моя.

Я сделала маленький шажок вперед, подойдя к нему вплотную. И сжала его член – достаточно крепко, чтобы он испытал приятную боль. Он слегка дернулся, но не сопротивлялся. Он улыбнулся, вскинул бровь, и напряжение из его глаз ушло.

Я прикусила нижнюю губу.

– Ты понятия не имеешь, что́ я могу делать.

67. Дженни

– Ты готова? – спросила я, немного поправив приборы на стоящем в центре салона столе с закусками и напитками.

Киша закончила вытирать свое рабочее место.

– А мы не можем это отменить? – со смехом спросила она.

– Мне бы очень этого хотелось.

Я обвела салон взглядом, чтобы удостовериться, что все в порядке. Мы разово наняли нескольких гримеров и маникюрш, поскольку мы с Кишей явно не сможем справиться с таким объемом работы в одиночку. Сегодня утром мы уже привели в порядок всех наших постоянных клиенток, и нам оставалось поработать только над Оливией, Кристал, Карен и, как ни странно, Шеннон, которая записалась на сеанс в последнюю минуту. Мне совсем не хотелось встречаться с Оливией, но она позвонила и объяснила, что возникла ситуация с Дином, что она возместит нам расходы на коктейль-бар и оплатит свой членский взнос. У меня было чувство, что она лжет, и мне надоели ее оправдания, но мы с Кишей тоже собирались на эту вечеринку, так что я рассудила, что лучше мне вести себя с ней любезно… По крайней мере, в этот вечер.

– Ты права, Киша.

Она устремила на меня взгляд, как бы говорящий: «Кто, я?»

– Не уверена, что понимаю, о чем ты толкуешь, но не стану с тобой спорить. – Она рассмеялась, расставляя на столе бокалы для вина и стаканы для коктейлей.

– Я имею в виду, что ты была права насчет найма еще одной сотрудницы, чтобы я могла тратить освободившееся время на себя. Именно это я и сделаю. После этой вечеринки я буду работать только по сорок часов в неделю, максимум по пятьдесят.

– И что же заставило тебя принять такое решение? – Киша приподняла бровь.

Я пожала плечами:

– Жизнь слишком коротка. Кто знает – я вполне могу умереть уже сегодня вечером или ночью, и мне совсем не хочется, чтобы единственным моим наследием стал престижный салон красоты для стервозных женщин средних лет. Я надеюсь, что, когда я умру, на свете останутся люди, которые по-настоящему любили меня.

Киша приблизилась ко мне:

– У тебя есть я. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. – Она улыбнулась и обняла меня, крепко прижав к себе. – Я буду следить за тем, чтобы ты выполнила это обещание.

– Иного я от тебя и не ждала.

Зазвенел колокольчик на парадной двери, и из-за портьер стремительно вышла Оливия – прямо как черт из табакерки.

– Я вижу, ты обращаешь в свою лесбийскую веру еще одну женщину, – сказала она, снимая свои огромные солнцезащитные очки.

Мы пропустили ее колкость мимо ушей. Киша похлопала меня по спине и сказала, что гордится мной.

Оливия сунула свои очки в сумку и, сняв плащ, бросила его Мэри, даже не посмотрев на нее. Он упал Мэри прямо на лицо. Та тяжело вздохнула, выпрямилась и вернулась в приемную, неся плащ Оливии.

– Неужели это было необходимо? – спросила Киша.

Оливия не удостоила ее вниманием. Вероятно, она даже не осознавала, что сделала с Мэри, хотя, зная ее, я уверена, что она все осознавала.

– Давай начнем. Кем ты собираешься нарядиться? – спросила я, пытаясь разделаться с этим так быстро, как только возможно.

– Не гони лошадей. Сначала я хочу выпить и оплатить мой долг. – Оливия подняла палец, затем сунула руку в свою большую сумку и достала из нее пачку наличных. – Тут шесть тысяч долларов. Ты можешь пересчитать их, если хочешь.

– В этом нет необходимости. – Я подошла к ней и взяла деньги. Киша нехотя протянула ей бокал шампанского.

Оливия улыбнулась и пригубила свой напиток.

– Отлично. Теперь все улажено. Итак, я хочу явиться на вечеринку в виде сексуального скелета. Мне нужны пышные волосы, ресницы до бровей и классный макияж, изображающий череп.

Я кивнула:

– Понятно. Садись. Твоим макияжем займется один из гримеров, а затем я уложу твои волосы.

Оливия приземлила свою костлявую задницу в кресло, высоко подняв голову и держа в руке бокал с шампанским, который она медленно подносила к губам. Она явно чувствовала себя непринужденно и спокойно, словно была уверена, что все будет хорошо и все в ее жизни встало на свои места. Она сделала еще один