Ствол «беретты» снова поднялся и зловеще застыл на уровне груди Смита.

– Не принуждайте меня стрелять, подполковник. Сожалею, что ситуация сложилась столь печальным образом, но я по-прежнему остаюсь российским офицером.

– А в руках у вас – оружие, принятое на вооружении в Америке, которое вы получили от нас. Поверьте мне, майор, оно не сослужит вам службы.

Во взгляде Смыслова проскользнуло удивление.

– Надеюсь, вы не попытаетесь скормить мне какую-нибудь наивную ложь вроде того, что вы сточили у пистолета боек?

– О нет! – ответила Валентина, также опуская руки. – Это и впрямь было бы слишком наивно. Вы сразу обратили бы на это внимание. Но в «беретте-92» существует дополнительный внутренний предохранитель, предназначенный для того, чтобы предотвратить самопроизвольные выстрелы. Если с ним немного поработать, оружие вообще лишится способности стрелять. А я, Григорий, помимо того, что обладаю множеством других ценных талантов, являюсь еще и весьма опытным оружейником.

Смыслов поступил так, как только и мог поступить человек, оказавшийся в его положении: он нажал на спусковой крючок пистолета. Боек ударил по капсюлю патрона, но ответом на это был лишь прозвучавший под сводами пещеры сухой щелчок.

– Теперь ясно, профессор.

Смит шагнул по направлению к русскому.

– Не то чтобы мы вам не доверяли, майор. Это было всего лишь проявление здравого смысла.

– Прекрасно понимаю вас, подполковник. – Рука Смыслова метнулась вперед, и бесполезное оружие с силой полетело в лицо американца, после чего русский и сам очертя голову кинулся на него.

Вполне ожидавший этого Смит пригнулся, и брошенный в него пистолет всего лишь задел его за плечо, но в следующий момент, когда Смит еще не успел распрямиться, в него врезался сам Смыслов, отчего он беспомощно повалился на спину. Русский оказался поверх него.

Хуже того, воткнутый в щель стены фальшфейер выбрал именно этот момент для того, чтобы догореть и потухнуть, после чего в пещере воцарился почти полный мрак, освещаемый лишь откатившимся в сторону электрическим фонарем. На несколько секунд Смит перестал ориентироваться. Он ощущал лишь вес навалившегося на него противника и почувствовал, как тот отвел руку назад, готовясь нанести удар. Смит отдернул голову в сторону, ощутил, как мимо его подбородка просвистел кулак, и услышал яростное ругательство Смыслова после того, как его кулак врезался в каменный пол пещеры.

Смит попытался сбросить Смыслова с себя, но ему это не удалось. Мешали толстые арктические одежки, делавшие человека неповоротливым, будто куль. Впрочем, сам Смыслов ворочался на нем столь же неуклюже. Он попытался дотянуться до глаз Смита, но также потерпел неудачу. Толстые варежки не позволили бы выдавить врагу глаза. Тогда правой рукой он снова потянулся к горлу Смита, в то время как левая пыталась нащупать нож на ремне.

Левой рукой Смит вцепился в воротник парки Смыслова и, получив таким образом точку опоры, нанес основанием правой ладони удар в подбородок русского. Голова Смыслова запрокинулась назад, и ладонь Смита прочертила сокрушительный маршрут по всему его лицу – от подбородка до бровей. Сразу же после этого луч электрического фонаря упал на борющихся, до слуха американца донесся глухой звук удара, и тело Смыслова безвольно обмякло.

– Что-то ты не торопилась, – прорычал Смит, сваливая с себя бесчувственное тело русского на пол пещеры.

– Я хотела выяснить, кто из вас сверху, – бесстрастно ответила Валентина, опуская приклад своей 70-й модели. – Не хотелось повторить сюжет из шоу Бенни Хилла и по ошибке вырубить тебя.

– Весьма благодарен. – Смит поднялся на колени и посмотрел на распростертое тело, затем стащил с него одну рукавицу и проверил пульс на запястье. – Живой. В обмороке, но не слишком глубоком.

– По-твоему, это хорошо или плохо? – осведомилась Валентина.

– Думаю, хорошо. Смыслов еще о многом должен нам рассказать. Кроме того, этот бедолага прав: он действительно российский офицер и всего лишь выполняет полученные приказы. Тем временем, боюсь, он и впрямь вызвал на подмогу своих русских друзей. Не могла бы ты посторожить у входа в пещеру, покуда я зафиксирую майора?

– С удовольствием. – Женщина поспешила в тоннель, по которому они сюда пришли.

Связав запястья и колени Смыслова одноразовыми нейлоновыми наручниками, Смит укутал его в шерстяной плед, который достал из рюкзака, и затем, оглядевшись вокруг, заметил солидный огарок толстой свечи, прилепленный к выступу в стене. Несмотря на то что свече перевалило за полсотни лет, она сразу же загорелась и осветила внутренности пещеры колеблющимся, но вполне достаточным светом.

Смит наклонился и еще раз проверил состояние Смыслова. Пульс был четким, дыхание – ровным, а внушительная шишка на затылке указывала то место, куда пришелся нанесенный Валентиной удар прикладом. Он вскоре придет в себя. Хотя Смыслов оказался по другую сторону баррикад и даже нажал на курок, целясь ему в грудь, Смит не держал на него зла. Как и сам Смит, он был солдатом и служил своей стране. Так всегда бывает на войне, а сейчас, похоже, они находились именно в состоянии войны. Войны, которая не обещала победы ни одной из сторон.

Смит взял свою винтовку и направился к выходу из пещеры.

Валентина залегла за бруствером из ледяных валунов и рассматривала в оптический прицел «винчестера» поверхность ледника.

– Наблюдается какое-нибудь шевеление? – спросил Смит, опустившись на лед рядом с ней и передернув затвор.

– Пока – ничего, – ответила она, оторвавшись от окуляра. – Впрочем, это еще ни о чем не говорит.

Смит прекрасно понял смысл ее слов. И ниндзя в средневековой Японии, и воины апачи с американского Юго-Запада доказали, что можно передвигаться совершенно незаметно даже на открытой местности и при свете дня. Дело лишь в должном уровне подготовки.

– Взгляни, вот что я нашла у выхода из пещеры. – Валентина протянула Смиту серебристую прямоугольную зажигалку.

– Это принадлежит Смыслову?

– Полагаю, да. Гляди! – Валентина перевернула зажигалку вверх донышком и надавила на какой-то скрытый рычажок. Послышался мягкий звук распрямившейся пружины, и из отверстия, куда, как казалось бы, следовало заливать бензин, выдвинулась короткая телескопическая антенна. – Радиомаяк, работающий на заранее установленной частоте. Короче говоря, как только наш друг Григорий почуял неладное, ему стоило лишь нажать на кнопку, чтобы вызвать своих волков.

– Передатчик очень маленький, – задумчиво проговорил Смит, разглядывая «зажигалку», – а это означает, что они должны быть где-то рядом. Интересно, почему они еще не появились?

– Возможно, ждут, пока козел-вожак подаст им заключительный сигнал? – Валентина засунула антенну обратно в замаскированный под зажигалку радиомаяк и вновь прильнула к окуляру оптического прицела. – Меня удивляет другое: почему он не стал дожидаться своих товарищей, а попытался взять нас в одиночку? Что это – рисовка, самолюбование?