Лорин решила идти в сторону центра.

Она испытала огромное облегчение, вновь обнаружив Брайана, целеустремленно шагавшего в паре сотен метров впереди. Болели щиколотки. Теперь по улицам ходило больше людей. Лорин чувствовала, что на нее все смотрят: она сломя голову неслась по улице крошечными шагами — движению мешали высокие каблуки, ноющие щиколотки, одежда, возраст и ее плохая физическая форма.

Когда она почти догнала его, застройка стала плотнее. Как только она обрела уверенность, что справится с задачей, он вдруг рванул к остановке посреди проезжей части и запрыгнул в трамвай. Хоть Лорин и слышала, что сзади идет трамвай, она не обратила на него внимания.

А теперь она на него не успеет.

В памяти медленно всплыли самые грязные ругательства из далекого детства. Она посмотрела на себя. Зачем она вообще носится на высоких каблуках, да еще с дамской сумочкой, где лежит помада и прочая ерунда, которая ей никак не пригодится? О чем она вообще думала, когда утром одевалась? Надеть облегающий костюм и светлое пальто! Неужели в глубине души она думала, что надо хорошо одеться на тот случай, если они вдруг столкнутся?

Она кивнула этому объяснению собственной глупости.

Посмотрела вслед грациозно удалявшемуся трамваю.

А может, все-таки стоило взять с собой Бриджет. Тогда Брайан нас бы точно заметил, и теперь все бы уже кончилось, думала Лорин, идя той же самой дорогой, что и час назад, но в обратном направлении.

По другую сторону канала трамвай остановился, чтобы высадить начинающих рабочий день ранних пташек и подобрать других пассажиров. Она прищурилась. Снова Брайан. На трамвае он проехал всего одну остановку.

В этот раз Лорин было наплевать на удивленные взгляды. Подобрав юбку, она побежала.

На большом расстоянии было почти непонятно, в какой переулок свернула машина или человек. Поражал простор города и его улиц. Взгляду открывалось все больше улиц, издали казавшихся аккуратными и обыкновенными.

Лорин была абсолютно уверена в том, куда Брайан свернул в первый раз, но уже во второй возникли сложности. Поэтому пришлось аккуратно подходить к углу, чтобы иметь возможность незаметно за него заглянуть. Пара пешеходов с сомнением косилась на нее. Маленькая девочка с красной игрушечной сумочкой зачарованно шла за ней пару улиц, пока вдруг не очнулась и не побежала обратно в булочную, откуда и вышла.

Лорин заметила Брайана на углу Луизенштрассе и Хольцмаркт. Он стоял посреди улицы, прислонившись к стене и глядя на большие решетчатые окна. Здание классическое, мещанское, в плачевном состоянии. Он никуда не торопился. И курил.

По мере того как город оживал, принимаясь за субботние хлопоты, когда все нужно успеть в два раза быстрее, на Лорин вновь накатила тревога. Брайан точно занимался чем-то таким, во что не хотел ее посвящать.

Если бы Лорин плохо знала своего мужа, ей бы не составило труда вообразить, что тут замешана женщина, потому как постепенно происходящее становилось все более непонятным и бессмысленным.

Представив себе лицо Бриджет, она замотала головой.

«Мы ничего не знаем об окружающих, мы ничего не знаем о самих себе!» Лорин буквально слышала, как ее дочь пропевает это примитивное философское утверждение. Только это все чушь. И она это всегда знала. Вопрос в том, хватает ли смелости честно и со всех сторон посмотреть на своих близких.

Если этого не сделать с самого начала, потом можно получить неприятный сюрприз.

В данный момент Лорин была готова к тому, что сама она смотрела на мужа недостаточно трезво. Конечно, Брайан способен ее предать, и, конечно, в нем могли открыться неизвестные для Лорин стороны. По крайней мере, под ее окнами он не стоял часами — в свое время.

И тем не менее она чувствовала: тут дело в чем-то другом.

Такой человек, как Брайан, если уж за что-то взялся, обычно сразу переходит к делу.

И вот он просто ждет и курит. Заняв оборону.

Время от времени шум центральной улицы уносило утренним ветром. Поразмыслив, Лорин покинула свой пост. Прежде чем продолжить слежку, ей придется вооружиться. Нужны другая одежда и обувь. Судя по всему, какое-то время Брайан с места не сдвинется.

А до главной улицы лишь несколько сотен шагов.

Надев джинсы, она увидела продающиеся со скидкой кроссовки — коробки с ними почти загораживали вход в универмаг. Ровно в ту секунду, когда она их надела, она увидела своего мужа, идущего мимо по тротуару на противоположной стороне.

Их взгляды ненадолго пересеклись. Лорин прикусила нижнюю губу и уже хотела застенчиво ему помахать, как неуклюжая школьница, но он отвернулся и пошел дальше.

Он ее не узнал.

Только у окружной дороги она догнала его настолько, что обрела уверенность: он от нее не сбежит. На пешеходном мосту он остановился и посмотрел на парк на другой стороне. Штадтпарк, насколько Лорин известно. Она поставила огромный пакет с юбкой и пальто и зашнуровала кроссовки. Ходить в них удобно, лодыжкам стало легче, но они новые. В конце дня у нее все пальцы будут в волдырях.

А потом Брайан заметил другую женщину.

Брайан начал мерзнуть.

Хотя утром небо было ясное, а температура — обычная для второй половины лета, улицу продувал ледяной ветер.

Пытаясь хоть как-то во всем разобраться, на пару часов он провалился в полусон.

Накануне вечером Кит Уэллес ужасно разочаровал его по телефону. Тот Герхарт Пойкерт в Агно — не Джеймс. Если бы Уэллес как следует подумал, он бы сначала выяснил возраст этого человека, прежде чем пересекать границы. Когда он наконец туда добрался, ему хватило одного-единственного взгляда. Герхарту Пойкерту, живущему в Агно, за семьдесят, он совсем седой. С живыми карими глазами. Ужасная ошибка, стоившая их расследованию целого дня.

А сегодня суббота, и Уэллес сильно не продвинется — тут Брайан был уверен. Значит, с этого момента всё исключительно в его руках.

Он думал, что первым пунктом дневного расписания станет визит в больницу, но после беспокойной бессонной ночи он, не успев оглянуться, оказался перед домом старика на Луизенштрассе, не преследуя при этом никакой конкретной цели. Бессмысленный поступок. Пытаясь убить время, он искал себе хоть какое-нибудь занятие. Наверное, надо было забрать машину от больницы или покараулить возле дома Крёнера, но тут уж как получилось.

Впечатлений было слишком много. Его терзало воспоминание о маленьком хрупком мальчике, которого обнимал Крёнер. Что Брайан вообще знал об этом человеке? Почему Крёнер оказался во Фрайбурге? Что было после госпиталя?

Множество вопросов без ответа. Казалось, дом старика вымер. Шторы так и не открыли. Никто не заходил и не выходил, а было почти десять. В итоге он ушел.

Через несколько часов он нанесет визит в больницу.