Сим, тот просто бухнулся на колено:

– Я счастлив служить Торанго. «Он-то откуда знает зароллаш?» Но думать об этом было сейчас не время. Эльрик кивнул новоявленным слугам и развернулся к башне.

А там уже раскрылись тяжелые ворота. Каким бы отшельником ни был де Шотэ, он не мог не понять, что в замке происходит нечто выходящее за рамки реальности. Голос Элидора колоколом разнесся по двору. Легендарная магия эльфов.

– Император Ям Собаки настаивает на том, чтобы дать аудиенцию палатину де Шотэ!

Даже Эльрику стало не по себе, и пробежали по спине колючие мураши. А уж смертные, толпящиеся во дворе, те просто поняли, что сейчас необходимо преклонить колени.

Император Ям Собаки…

Торанго.

И де Фокс мысленно прикоснулся к перстню, вплетаясь в узор диковинных заклинаний, заставляя драгоценность работать так, как должно. Заставляя древнюю магию лучше всяких бумаг и слов убеждать всех вокруг в том, что огромный воин в струящемся с плеч черно-зеленом плаще действительно повелитель империи.

Мне было бы смешно, если бы не было так страшно. И было бы по-настоящему страшно, если бы не было смешно. Но двери открыты. И коленопреклоненная охрана ожидает приказов. Не моих, понятное дело. Палатинских.

А из глубины коридора навстречу нам троим спешит высокий старик. Крепкий, широкоплечий, явно всю жизнь таскавший латы и тяжелый меч. Но кажется, будто последнее время на него обрушились какие-то жуткие потрясения. Согнули стан. Выбелили волосы. Поселили в глазах, раньше не знающих страха, черный, мятущийся ужас…

– Для меня огромная честь принимать вас в своем доме, Ваше Императорское Величество, – ритуально произносит он. А я вижу – боится. И не ошибся Белый Крест. Ни в чем не ошибся. Такие люди, как палатин де Шотэ, не продают свою веру. Но мне страшно представить, что же нужно было сделать, чтобы напугать того человека, каким был он всего полгода-год назад.

– Простите, Ваше Величество, что я не могу принять вас со всеми подобающими почестями, но… – Мы отходим от стражи, направляясь к лестнице, застеленной дорогими коврами (в такой-то сырости. Жуть!). – Я уже не хозяин в своем доме.

Да, действительно. Беспомощность. Страх. И ненависть…

Ко мне?

Ах да! Естественно! Император Ям Собаки! Шефанго! Трудно найти расу чернее и народ омерзительнее, чем мы.

– Сэр Рихард. – И мой «эльфийский» голос заставляет старика остановиться. – Есть ли в этом доме место, где мы могли бы поговорить наедине?

Как ни странно, такое место действительно нашлось.

В библиотеке.

Люблю библиотеки! Сколько их было у меня? Сейчас уже и не вспомнить. Что-то подарил. Что-то пришлось бросить. Что-то так и пропало в Железном кряже, когда гномы ушли оттуда. Не думаю, что они потащили с собой книги.

Однако хватит воспоминаний.

– Ваше Величество…

– Оставьте условности, сэр Рихард, если вас это не затруднит. - Вколоченные с детства правила поведения всплывали в памяти и рассыпались под ударами моей невоспитанности. Впрочем, сесть я догадался. Иначе старикан так и остался бы стоять. – Дело к вам, собственно, не у меня, а у этих двух господ. – Я кивнул на почтительно застывших в отдалении монахов.

– Излагай, Элидор. Да сядь уже, что ли!

Показалось мне? Или де Шотэ слегка покривился. Опять я сделал что-то не так.

– Мы здесь по поручению ордена Белого Креста, – сообщил эльф, развалившись в кресле с максимальным удобством. Ну да. Когда мы последний раз в креслах сидели? Спешит насладиться ощущениями. – Уверен, вы слышали об этом ордене. Вас хотели бы видеть живым и здоровым в Аквитоне. Чем скорее, тем лучше.

Сэр Рихард задумчиво разлил по серебряным кубкам густое красное вино. Какие-то доли секунды смотрел на меня нерешительно (нечисть ведь, как известно, очень неадекватно реагирует на серебро), но, сообразив, видимо, что боящееся серебра существо не будет нагло носить такой, как у меня, доспех, предложил мне кубок.

Эльфа с гоббером он проигнорировал.

М-да. Трудно быть императором.

– Я прекрасно знаю об ордене Белого Креста, господин… Элидор. Но дело в том, что мое тяжкое положение, к счастью, ограничено твердыми сроками, по истечении которых мне обещали снятие охраны и избавление меня от причины всех моих бедствий. При этом мне тоже гарантировали, что я останусь жив и здоров, что в моем возрасте, может быть, и не важно, но тем не менее приятно.

– Что это за срок? – ледяным тоном интересуется монах. И получает ответ:

– Четвертое июля.

Как веслом по голове!

Что же за число такое важное, это самое четвертое июля? Все вроде укладывается, утрясается, простая и ясная выходит картиночка. Война и война. Ничего особенного. И только эта часть головоломки никуда не лезет.

В жизни столько не думал, сколько за последние дни.

А собственно, что тут думать-то? Действовать надо. Брать старика и уходить.

Я прислушался к оживленной дискуссии между властями светской и церковной. Монахи убеждали палатина бежать. Палатин категорически отказывался.

– Вы можете уйти, – сообщил он, когда даже Сим охрип, убедившись в бесполезности любых доводов. – Здесь, за книжной полкой, есть ход, который выведет вас в центр разрушенного монастыря. Но сам я уходить не намерен. Да, я понимаю, что орден даст мне свободу и куда более надежные гарантии благополучия, чем те силы, что захватили сейчас мой замок. Но вы ведь даже не представляете, какое наказание грозит мне за побег. Я не могу и не хочу рисковать.

– Ваше право.

Невежливо вмешиваться в чужую беседу. Но мне все это надоело. Император я или нет, в конце-то концов?

Бросив в лицо палатину щепотку дурмана, я подхватил сразу потерявшего сознание сэра Рихарда, взвалил его на плечи, и мы покинули библиотеку.

Разумеется, через упомянутый ход. И естественно, заложив предварительно тяжелые библиотечные двери на толстенный стальной засов.

Хорошие двери в Шотэ. Такие даже я не враз вышибу.

Они спускались все ниже и ниже. Сначала по узким каменным лестницам. Потом по уходящим под уклон коридорам. Своды были высокими, а стены даже покрывал слой штукатурки. Готы всегда славились своей аккуратностью.

Когда воздух ощутимо повлажнел, а пол под ногами перестал уходить вниз, Элидор пробурчал из-за спины Эльрика:

– Эй, Ваше Величество, может, сбавите темп? Ни хрена ж не видно!

– А на что тут смотреть? – спросил де Фокс, не оборачиваясь. – Иди себе. Пол ровный. Будут выбоины или ступеньки – я свистну.

– Только не свисти! – тут же встрял гоббер, судя по всему, поспешающий за своими длинноногими спутниками вприпрыжку. – Ты так свистишь! Деревья качаются. Здесь деревьев, конечно, нет, но слышал я, что ежели, скажем, в горах крикнуть громко, то камни повалятся. Аты свистишь громче, чем я, например, кричу. И камней тут вон сколько. Целый замок. И вообще, свисту деваться-то некуда, будет он по этим коридорам туда-сюда летать. Как привидение. Слушай, Эльрик, а ты в привидения веришь? Я вот помню…