— А кто говорит о намеках? Мне просто хочется устроить для тебя прием. Что бы ты предпочел?

— Честно говоря, даже не задумывался. И вообще, как это понять — «что бы предпочел»?

— Ну, много гостей или что-нибудь поинтимнее? Как у нас раньше обычно бывало или что-то торжественное с приглашением супружеских пар, твоей матери?

— Каких пар? — осведомился Роджер.

— Наших знакомых. Ребят из клуба с женами.

— A-а, ну да, — протянул Роджер. — Право, не знаю, Майлз. Эта маленькая матрона ложится не позже девяти. Да никогда особо и не любила такие посиделки.

— Ты о матери? Ясно. А вот как понять твое «ну да»? Ты спросил насчет супружеских пар, я ответил, и ты вздохнул, вроде как разочарованно, — «а-а, ну да»? Кого я, собственно, мог иметь в виду, кроме ребят из клуба с женами?

— Ладно, не буду лукавить с тобой, Майлз, — усмехнулся Роджер. — На днях я проезжал мимо фермы Колдуэллов…

— …в четверг я как раз разговаривал с Грейс Тейт и ее мужем у дверей в контору.

— Вот-вот, — подтвердил Роджер. — Вы там болтали и смеялись, как закадычные друзья.

— Знаешь, о чем шла речь? Кое-кто из соседей-фермеров хотел бы установить дополнительные телефонные линии, об этом мы и толковали. А то ведь сейчас как получается? Одна линия на восемь номеров, и любой может слушать соседа. А кому хочется, чтобы о тебе все знали?

— Ну да, ну да. По-соседски, верно? Ты теперь как, Майлз, каждый день к ним на чашку чаю ходишь? И что же дальше — клуб?

— Нет, у меня всегда хватало мозгов не соваться туда, где меня не ждут, — покачал головой Майлз.

— То есть носи обувь по размеру, так?

— Вот-вот. Теперь я понимаю, почему ты так заинтересовался супружескими парами. Я ведь помню, с чего началась вся эта история прошлой осенью. Ты запал на Грейс Тейт, а она поставила тебя на место, ты напился и выместил злость на бедной, ни в чем не повинной шлюшке. Ты едва не убил ее, а может, и убил, ведь никто не знает, вдруг у нее на самом деле будет рак. Слушай, малыш, есть люди…

— Не надо, Майлз, я знаю, что ты хочешь сказать. А я в ответ могу лишь спросить: есть у нее трое детей или нет? Ветром, что ли, надуло? Она знает, что к чему, и уж, поверь мне, любит это дело. Любит не меньше меня или тебя. Я по глазам увидел. Всегда можно понять, когда им нравится с тобой и или даже понравится. В первый раз я просто плохо распорядился картами, но я ни за что в жизни не повторю совершенной ошибки. Знаешь что, давай вместо вечеринки я просто поживу у тебя на ферме дней пять.

— Ах ты, сукин сын, — рассмеялся Майлз. — Да ради Бога, живи, сколько тебе угодно. Только там ты ее не увидишь.

— Ну почему, можно пойти прогуляться.

— Валяй. Но не забудь каждый день возвращаться в Форт-Пенн. Зимой они живут в городе.

— Где? В доме Колдуэллов?

— Вот именно.

— Ах вон оно что, а я понять все не могу. Смотрю, она новую машину купила и разъезжает по городу. Все гадал, отчего так часто.

— Ну, и как ты собираешься задурить мозги этой сладкой девочке на сей раз? Держу пари, ты снова окажешься в канаве.

— Терпение. Теперь уж не пронесу мимо рта.

— Честное слово, другого такого сукина сына, как ты, в жизни не встречал.

— Попробовать-то стоит, не так ли? — сказал Роджер.

— Стоит, стоит, — согласился Майлз.

— Майлз, мы, похоже, снова приятели, почти как в старые добрые времена. — Роджер встал. — Как я выгляжу?

— Как жених перед брачной ночью, — одобрительно кивнул Майлз.

— Вот так-то.

Роджер вышел из клуба, сел в машину и, проехав несколько кварталов, остановился в непосредственной близости от дома Колдуэллов, на соседней улице. Он заглушил двигатель и стал ждать. Вскоре Роджер с удовлетворением отметил, что к дому подъехал новый лимузин Тейта. Шофер открыл дверь, и из машины вышли Грейс и маленький мальчик и тут же скрылись в доме. Роджер посмотрел на часы. Пять двадцать.

На следующее утро Роджер снова остановился неподалеку от дома, на сей раз кварталом южнее. Без десяти девять появились трое детей с учебниками и школьными ранцами и стали ждать машину, которая подъехала минутой позже. Детей увезли, а через четверть часа машина вернулась за Грейс. Роджер проследовал за ней до дома Айзека Шофшталя, где навстречу Грейс вышла и довольно долго с ней о чем-то говорила мисс Шофшталь. День выдался холодный, дождливый, и все это время диспетчер из магазина Бауэра — один из немногих в городе — держал над дамами большой зонт. Роджер оставил свой «додж» в переулке и выпил чашку кофе с оладьями у Чайлдса, напротив Бауэра. За второй завтрак он оправдался перед собой тем, что нужно найти место для наблюдения за входом к Бауэру, оставаясь при этом незамеченным, в том числе и любопытными знакомыми. Ждать пришлось долго, и Роджер даже забеспокоился, уж не ушли ли куда Грейс и эта Шофшталь, но машина была на месте. В какой-то момент Роджер с удивлением заметил, что обе женщины быстро проходят мимо Чайлдса по той же стороне улицы и садятся в тут же отъехавший «пирс». Наверняка вышли из магазина под зонтиком и занялись покупками где-то еще. Роджер бросился к «доджу», но лимузина уже нигде не было видно.

Он решил отказаться от подобной тактики. В принципе все, что ему нужно, — выяснить расписание дня Грейс, что она делает в определенное время. Но у женщин вроде Грейс нет четкого распорядка дня. В то утро в школу отправились все трое детей, но накануне домой с матерью вернулся только один. Вполне вероятно, что завтра она не поедет к Шофшталям. А послезавтра у нее бридж с друзьями или что-то в этом роде, и мальчика из школы заберет кто-нибудь другой. А то вдруг выдастся солнечный день, и она поедет на ферму, или простуда прихватит, и она останется дома. А там еще заседание комитета по организации ужина в церкви…

Ужин в церкви? Газеты всегда что-то о них пишут, и Роджер неизменно покупает билеты. Рассчитывать на то, что Грейс попросит его приобрести билеты на благотворительное мероприятие, трудно, но в принципе это правильное направление, чтобы завоевать симпатию таких людей, как она. Благотворительность. Роджер накупил целую кучу входных и лотерейных билетов где только можно — у католиков, протестантов, иудеев, итальянцев, африканцев-методистов. Когда даешь деньги на благотворительные цели, тебе всегда улыбаются, беден ты или богат, и не обращают внимания на происхождение.

Как-то после очередного занятия на плацу Роджер дождался Энди О’Брайана, командира ирландской роты и сына покойного Эндрю О’Брайана, основателя «Бостон стор».

— Энди, можно тебя на два слова, когда время будет?

— Разумеется, — кивнул Энди, — хоть сейчас.

— Ну что ж, если ты действительно не занят… — Роджер знал, что Энди, выпускник Джорджтаунского университета и зять Десмонда О’Коннола, считает его отъявленным мерзавцем, и сам считал его совершенным бездельником, который стал командиром роты только потому, что годом ранее служил на мексиканской границе, ну и вообще имел кучу денег.