– Нет, – не согласился с ней Паша, – Хаврониха была уверена, что ты оставишь зеркало себе, но ты ведь не оставила, уничтожила его.

– Грустно мне, – призналась ему Ксюха.

– Почему?

– Жалко их, – ответила она.

Позже Ксюха приходила на пепелище одна, потому что временами ей казалось, что она видит их вдвоем: зеленоглазую красавицу Елизавету и светловолосого парня Игната, как две капли воды похожего на повзрослевшего Пашку.

Они стояли рядом, Лиза доверчиво прижималась к плечу Игната, а он обнимал ее рукой за плечи, но смотрел куда-то поверх ее головы, и взгляд его оставался отрешенным…

Она любила его, а он… он хотел добыть проклятое зеркало. Зеркало поглотило их обоих.

О чем они молчали, стоя на выжженной пустоши?

Может быть, Игнат пытался вымолить у нее прощение? Так ведь Лиза простила его, прыгнув за ним в огонь.

«Эта история скоро станет легендой, – думала Ксюха, – жаль, что у легенды такой печальный, даже страшный конец…»

Ксюха вообще теперь предпочитала почаще оставаться в одиночестве. Она боялась. Боялась самой себя. Она видела, как смотрит на нее Пашка. «Пашка, милый Пашка… Я бы тоже на тебя так смотрела, да не могу, ведь тебя любит моя подруга… А я больше не хочу никакого зла, даже самого маленького!»

И еще: иногда, когда она смотрелась в зеркало – самое обычное зеркало, – то видела изумрудный отблеск в своих глазах.