После пары оплеух девица раскрыла глаза и, судорожно вздохнув, посмотрела на него. Он откинулся в кресле и, кивнув на связанных простынями налетчиц, усмехнулся.

— У вас тут оригинальные завтраки.

Девица со стоном поднесла руки к вискам и осторожно повела головой из стороны в сторону.

— О Адам, что это было?

Ив пожал плечами.

— У нас это называется ошеломитель, или, если проще, похмельная штучка.

Она подняла на него страдальческий взгляд.

— Да, несколько похоже. — Потом ее взгляд скользнул дальше, глаза удивленно расширились. Она повернулась к Счастливчику, — Это они?

Ив молча кивнул.

— Не могу припомнить, чтобы я в последнее время как-то переходила дорожку барону Меджид, — задумчиво протянула девица.

— Чего?

Она повернулась к нему, и в ее глазах мелькнуло подозрение.

— На них цвета Дома Меджид, — пояснила она, кивнув в сторону связанных, — а с тех пор, как барон вырезала всех своих кузин, никто в доме не может даже чихнуть без ее дозволения.

Ив припомнил встречу на балконе дворца и заторопился. До сего момента он считал, что налетчицы пришли по душу его случайной спутницы, но очень может быть, что им был нужен именно он. А если так, то он совершал немалую глупость, сидя здесь и дожидаясь, пока его незнакомая знакомица придет в себя. Кстати, пора было и познакомиться.

— Как тебя зовут?

Девица усмехнулась.

— Ну ты силен! Трахался со мной полночи, а теперь спрашиваешь, как меня зовут?

Ив невольно смутился. Вообще-то это был не первый случай, когда он утром не мог припомнить, как зовут женщину, с которой он провел ночь, но то были чаще всего служанки в тавернах или фермерские дочки, прибывшие вместе с мамашами торговать на припортовых рынках. На многих планетах жизнь человека сосредоточилась на небольшом пространстве вокруг космопортов, поэтому мало кто из фермеров возражал против подобного притока свежей крови, так что зачастую в фермерских семьях среди дюжины детей было двое-трое сильно отличавшихся от остальных. Но те подружки вели себя иначе…

Девица насмешливо кивнула и протянула руку.

— Корма, охотница.

Ив пожал руку и, пытаясь преодолеть смущение, бодро спросил:

— И на каких же зверей ты охотишься?

Она рассмеялась.

— Я не аристократ, чтобы охотиться на зверей. Моя добыча — двуногие. — Она окинула взглядом налетчиц, начавших приходить в себя: — Тебе не кажется, что это не самое подходящее место для дальнейшего знакомства?

Счастливчик кивнул и скользнул к двери. Выглянув в коридор, он махнул рукой, и они быстро побежали к лестнице. Когда Ив попытался повернуть к задней двери, Корма схватила его за руку.

— Не стоит.

— Почему?

— А если бы ты решил захватить кого-то, то оставил бы без присмотра запасной выход? — усмехнулась она.

— Но у главного нас тоже должны ждать.

Корма покачала головой.

— У главного входа нас ждут тепленькими и скрученными, а люди у запасного выхода готовы к тому, что мы будем прорываться.

Счастливчик кивнул и осторожно двинулся за ней, на ходу вытаскивая шпагу. Пожалуй, ей можно было довериться, она намного больше его знала об этом мире, и если не соврала о своем занятии, то и о том, как здесь обставляют охоту на людей.

Они подкрались к дверям обеденного зала и осторожно заглянули в щелку. Там были еще четверо, все при шпагах, а у одной на поясе болтался лучевой пистолет, но, слава богу, ошеломителя у них не было. Впрочем, насколько он знал о полицейских операциях, на такие задания обычно брали одну или две похмельные штучки, не больше, а то была большая вероятность, в случае пары промахов, свести на нет все численное преимущество полиции.

Корма удивленно покачала головой.

— Определенно, это не за мной. — Она с любопытством посмотрела на него и добавила: — Насколько я помню, ты здесь всего пару недель. Интересно, чем ты так успел насолить барону Меджид, что она посылает за тобой свою верную сучку Лампию?

Ив пожал плечами.

— Потом разберемся. Что ты предлагаешь?

Она удивленно подняла брови.

— Не знаю, мне казалось, об этом ты должен знать больше меня.

— О чем?

Корма сделала движение пальцем поперек горла.

— Ха! Для начала мне следовало бы знать, можно ли их убивать?

Она снова заглянула в зал. Там начали проявлять нетерпение.

— Я хорошо знаю Меджид. Убьем мы ее людей или нет, ничего существенно не изменится. И так и так она будет взбешена, что тебя упустили. Но если ты сможешь вырубить их не убивая… В конце концов, они не особенно виноваты.

Счастливчик хмыкнул.

— Странная позиция для охотницы за людьми.

— Это не моя клиентура, — покачала головой Корма. — Я вычисляю уклоняющихся от налогов, бросивших детей и прочую подобную мразь. Мое дело — найти, остальным занимается полиция. Кстати, тебе не кажется, что мы здесь слишком долго топчемся?

— Нет, — мотнул головой Ив. — Я думаю, через некоторое время эта дама с пистолетом пошлет кого-нибудь проверить, как дела наверху, так что мы сначала вырубим тех, а потом шустренько вернемся и управимся с оставшимися. Четверых не вырубить без шума, а мне кажется, на улице есть еще, так что не стоит их настораживать раньше времени.

Корма сосредоточенно кивнула и вдруг сжала его запястье.

— Идут! Ты был не прав. Идут все четверо.

Ив усмехнулся. Что ж, этого стоило ожидать, женская логика.

Он подобрался. Когда до двустворчатых дверей оставался один шаг, он с размаху пнул створку двери, та распахнулась и опрокинула идущую первой. Счастливчик прыгнул вперед, на лету двинув локтем по горлу еще одной, и, резко взмахнув шпагой, обрубил вытащенный лучевой пистолет у самой рукояти. Дамочка зря потянулась за этим оружием, теперь она уже не успевает выхватить шпагу.

За спиной слышались лязг и прерывистое дыхание. Счастливчик несколько секунд любовался, как Корма и еще одна налетчица лихо рубились на шпагах, потом шагнул к ним и врезал противнице Кормы рукоятью под основание черепа.

Они бросились к выходу.

— Один дисколет и водитель, сидит спокойно, развалилась, — прошептала Корма, осторожно выглянув на улицу. — Больше никого не вижу.

Ив хмыкнул.

— Вряд ли еще кто есть. Это было бы слишком заумно. А заумные планы, как правило, проваливаются. А ты неплохо владеешь шпагой.

Она перевела дух и пожала плечами.

— Пришлось научиться. Моя работа многим не нравится. Приходится успокаивать.