Когда через несколько мгновений двигатели выключились, Виктор узрел эпическую синеву солнечного затмения, затем перед ним заблистала металлом громада станции, происхождение которой было столь же незнакомо, как и у врат, перенесших его сюда. Она превышала размерами любую виденную им искусственную структуру, и датчики ничего не могли сообщить о ее происхождении и возможностях. Но инстинкты подсказывали, что когда-то это была промышленная постройка, теперь давно заброшенная. На некоторых секторах станции были видны огни, но подавляющее большинство из них было черно.

Прекрасное до того, что захватывало дух, синее кольцо огня являло потрясающее зрелище; сине-белая корона, окружавшая черный диск, занимала примерно пятую часть обзора, предоставленного камерами дронов. Если бы не защита, обеспечиваемая кораблем, они были бы уничтожены исключительно высокой температурой в пространстве.

Но он снова не позволил себе испугаться, очистив разум, перед тем как обратиться к госпоже своей жизни.

— Ваше величество, — сказал он. — Я в местоположении, о котором вы говорили.

— Испытание не заканчивается здесь, паладин, — немедленно ответила она. — Вы в опасности. Пребывайте скрыто — и останетесь живы. Когда настанет время, вы узнаете, что делать.

При активации технологии скрытия корабля связь прервалась прежде, чем он мог ответить. Расположившись на отдаленной орбите от станции, он перевел все сканирующее оборудование в пассивный режим и сделался столь же невидим, как и корабль.

Приведя мысли в порядок, он нетерпеливо гадал, что она потребует от него дальше, независимо от того, насколько опасно это будет. Он чувствовал себя бодрым, сильным, даже могущественным перед лицом непостижимых сил, осмелившись признать себя более чем ничтожным при таких ошеломляющих обстоятельствах.

Но вера его испарилась, когда камеры корабля обнаружили движение в одном из станционных ангаров. Увеличив изображение, он наконец понял причину предупреждения Сарум.

Разбойничьи дроны — единственные разумные создания не природного происхождения, известные человечеству, отделились от постройки; смертоносные механические твари, напоминавшие насекомых множеством отростков и мачт сенсоров.

Несколько из них рыскало по внешней стороне входа в ангар, словно разведчики в поисках врагов. Затем, удовлетворившись итогами, сотни — если не тысячи — собрались в обширный рой, настолько плотный, что он загородил сектор смертельной короны затмения, крутясь, как туча саранчи перед тем, как с невероятной скоростью рвануть прочь, в сторону пронзительно синей звезды позади планеты.

Проглотив свой страх, Виктор развернул свой невидимый корабль, чтобы, не впадая в панику, увеличить, насколько возможно, расстояние между ним и роем.

Наконец-то настала тишина.

Убирая обломки, оставленные мятежами и стычками, дроны и гражданские служащие прочесывали улицы одного крупного города калдари за другим — все они были совершенно неотличимы друг от друга, несмотря на разделявшие их огромные расстояния. Ущерб был оценен, полицейские подразделения распушены, и предполагаемые преступники арестованы и обвинены в преступлениях против Альянса. Избитые, закованные, они ожидали коротких, предвзятых корпоративных судов, которые в основном представляли собой формальность, а не действительную процедуру установления виновности или невиновности.

Новая, обращенная на себя реальность воцарилась в Альянсе Калдари, все еще ошеломленном личностью Тибуса Хета и его пламенным обращением к нации. Многие пролетарии, потрясенные и стыдившиеся легкости, с которой они перешли к насилию, находили некоторое утешение в его словах, если не прямое оправдание. Они вернулись к своим повседневным обязанностям, которые казались еще более мелочными и бессмысленными, чем когда-либо прежде. Кроме тех, кто был арестован, они ничего не потеряли, хотя вопрос — получили ли они что-нибудь — оставался пока неясен.

С другой стороны, представители элиты точно знали, что они потеряли: престиж. Это был, осознали они, единственный реальный актив, который оправдывал их место во вселенной. Лишившись всяческого уважения и страшась все возраставшей уязвимости, они чувствовали себя более изолированными, чем когда-либо прежде. Реальность этих дней, наполненных неуверенностью, отталкивалась от вопроса, на который никто из элиты калдари не хотел отвечать: что, если Тибус Хет прав?

Честно говоря, его экономические параллели с Федерацией Галленте были точны, и, законно или нет, Альянс Калдари вынужден был признать легитимность его статуса главы корпорации. И что теперь? Если его целью было указать на источники сверхдоходов управленцев и на пропасть между богатыми и бедными, что за точки соприкосновения должны были вновь утвердить национальную идентичность? Разве не все они, богатые и бедные, оказались в худшем положении из-за того, что произошло? Как — при подобных разногласиях — они могли стать едины разумом и духом?

Тибус Хет собирался показать им, как.

Регион Лоунтрек, созвездие Миннен

Система Пиак, планета III, луна 5

Штаб-квартира «Калдари констракшнс»

Переполняемый кипучей активностью, Тибус руководил демонтажем частных апартаментов Шутсу. Среди вспышек лазерных резаков и грохота инструментов он обсуждал с инженером «Констракшнс» планы, как перестроить квартиру в настоящий «военный штаб», нервный узел, из которого его исполнительная команда будет управлять действиями корпорации.

— Я не желаю здесь никаких излишеств! — прорычал он, указывая на лишенный стен водоем посреди этажа. — Убрать его!

— Сэр, я предлагаю пока его оставить, — взмолился инженер. — Демонтаж займет месяцы, будет стоить дороже постройки, и, пока мы не закончим, вы не сможете пользоваться этой частью квартиры.

— Подводный операционный центр, — проворчал Тибус, когда его слуха достиг сигнал наладонника. — Как люди смогут сосредоточиться рядом с этим? — Он махнул рукой в сторону яркой цветной стаи рыбок, крутившейся в огромном резервуаре над полом.

— Говорят, что это для релаксации, — пробормотал инженер. — Мы можем чем-нибудь его застроить, сэр.

— Отлично, — сказал Тибус, поднеся наладонник ко рту. — Что?

— Ты привлек внимание элиты, — сказал Брокер. — Их дискуссии очень забавны. Они не знают, что лучше — напасть на тебя или предложить союз.

Заметив, что видео со стороны Брокера отключено, Тибус разозлился еще больше. Он не доверял никому, у кого не хватало духа смотреть ему в глаза.

— Почему бы тебе не воспроизвести для меня некоторые их беседы? — прорычал он, наблюдая, как рабочие утаскивают прочь личное имущество прежнего главного администратора. — Я бы хотел их послушать. Я имею в виду, есть ли там что-нибудь, что ты не можешь прослушать?

— Я потратил много жизненных сроков на добычу информации, Тибус. Возможно, когда-нибудь я открою тебе сведения, которыми владею, в полной степени, но пока не время. Прямо сейчас мы должны сосредоточиться на расширении силы твоей власти со всей возможной скоростью.