Пешек обычно используют втёмную…

– Какая цель вашего отряда?

– Сперва – сбор информации, – отозвалась Настя. – Дальше – по обстоятельствам…

Информация…

Ну да. Собратьям Насти интересно, что задумал правящий питерский клан. И, может, они не прочь устроить небольшую диверсию на секретном объекте…

Борьба между кланами никогда не угасала все эти годы.

Это только для людей, «электората», пропагандистская машина создаёт иллюзию монолитной, непробиваемой стены господства… И вдруг мне удастся забить клинышек в одну из её щелей?

Я могу спасти людей. Спасти девушек – тех, что из-за меня угодили в капкан. Или сдохнуть. Без вести исчезнуть – как Змей. В таком поганом месте фарт кончается быстрее, чем деньги в казино…

Я встал и потянулся, расправляя спину:

– Кажется, вам нужен сумасшедший?

– Нам нужен ловкач.

– А много найдётся психов, которые за ним пойдут?

– Несколько человек найдётся. И я тоже! – Настя по-прежнему не сводила с меня глаз.

Красивая, очень красивая… И чужая.

Я отвернулся и сквозь зубы процедил:

– Согласен.

– Спасибо, Глеб!

– Не за «спасибо»! – огрызнулся я. – Принцип бартера остаётся в силе: жизнь Алёны и Жени – в обмен на мою помощь.

– Хорошо.

– И дурить меня не советую – дороже обойдётся.

– Понимаю, – криво усмехнулась она.

Вот и чудесно, милая моя «вампирелла»! Враг моего врага – мой партнёр. Но я каждую минуту буду помнить, кто ты есть на самом деле…

– Садись, поехали, – кивнул на мотоцикл.

– А ребята? – удивилась Настя.

Я хмыкнул:

– Они – в безопасном месте.

Мы оседлали «Фалкон», взрыкнул мотор. Успели отъехать на пару метров.

Дальше не смогли.

Потому что наперерез из-за угла дома выскочил Миха.

– Оставил пост?! – свирепо прищурился я.

Запыхавшись, он выдавил:

– Глеб, вы говорили насчёт девушек… Мы тоже имеем право знать! А ты…

– Ты хотел нас обмануть, – долетел сзади ещё один голос.

Я обернулся.

Угрюмый Ромка подошёл и сплюнул на траву:

– Хотел нас бросить?

– Я всё объяснил Михе. У меня дела – на несколько дней. Когда вернусь…

– Дело у нас – общее!

– Само собой, – буркнул я. И глянул за его плечо. Вдоль заросшей деревенской улочки, скрытая по пояс в траве, приближалась Белка.

«Кажется, ты сам себя перехитрил, Тень…»

Ромка схватился за руль мотоцикла:

– А я считал тебя другом.

– Давай ещё подерёмся – из-за того, что я хотел спасти тебе жизнь.

Он замахнулся. И остановил кулак в воздухе. Его губы задрожали:

– Я сам их спасу, Глеб. Слышишь? Сам! Просто помоги мне… Ну чего тебе стоит?

– Дурак ты, Ромка, – вздохнул я. – Какой же ты дурак, если думаешь, что… – Хлопнул Настю по плечу: – Слезай с мотоцикла!

Она недоумённо моргнула. Но спорить не стала.

Я занял место за рулём. И поманил рукой Белку:

– Садись! Живее!

– А куда мы едем? – выдавила она растерянно.

– По делам, – отозвался я лаконично и глянул на Настю: – Уговор остаётся в силе! Просто беру пару дней, чтоб подготовиться.

Она сухо кивнула:

– На твой почтовый ящик сбросят координаты места встречи.

– Лады.

– Ты вернёшься? – хрипло спросил Ромка.

– Я вернусь.

Мы ехали весь день – до самого вечера.

Остановились только в сумерках – чтоб заправиться и перекусить. Я дал Белке денег, и она купила в придорожном магазинчике батон, кефир, колбасу и бананы.

Едва вернулась, мы опять оседлали «Фалкон». Отъехали подальше глухим просёлком и наскоро поужинали.

– Всё, – сказал я, едва Белка допила кефир.

Поднялся, надел шлем и снова сел за руль.

– Извини, мы и так опаздываем. Завтра – последний день Ярмарки…

Звезды вспыхивали, ярче разгораясь в тускнеющем небе. А мы до сих пор были в пути.

По шоссе, может, и быстрее бы добрались. Но риск неоправдан. Думаю, в бортовом компе каждой «труповозки» уже красуется физиономия учителя ОБЖ и его «сестрёнки».

На фига облегчать им работу?

Мы двигались разбитыми, заросшими дорогами – через мёртвые деревни и выгоревшие посёлки. Разок пришлось слезть с мотоцикла и толкать его через огромную лужу в болотистой низине.

В другой раз я различил за придорожными деревьями тёмные силуэты. Они сопровождали нас несколько километров.

Мы ехали в гору по древней, изрытой кротовинами грунтовке, и мне никак не удавалось набрать скорость. А стая всё смелее приближалась к обочине…

Кто это был – волки, мутанты или крупные одичавшие собаки?

В сумерках трудно понять.

Да нам и без разницы. Пистолет, «МП-9» – маловато, чтоб отогнать целую свору оголодавших тварей.

– Глеб! – судорожно вцепилась в меня Белка.

– Вижу.

Я повернул к шоссе – не было другого выхода. Поехал прямо через лес и успел вырваться из него, встроившись точно между дальнобойными фурами.

Так и катил километров двадцать. Свернул в сторону почти у полицейского блокпоста.

– Скоро будем на месте! – как мог, успокоил я Белку.

Теперь мы всё дальше забирались в глухомань.

Трудно поверить, что каких-то одиннадцать лет назад первая Ярмарка состоялась в заброшенном подмосковном санатории – километров за пятьдесят от Кольцевой.

Меня там не было. Но Ракетчик любит говорить о тех днях: «Было жутко, но весело. И главное, не было ОКАМа!»

Времена – такие легендарные, что даже в названии санатория он сейчас путается. Или делает вид, что путается. Иногда называет то место – Лесные пили, иногда – Голубые дали (название варьирует в зависимости от его настроения и содержания алкоголя в крови).

А нынешнее – все именуют коротко и без вариантов: Глушь.

На самом деле это заброшенная деревня в медвежьем углу Тверской области. Никто уже не вспомнит, как называлась она до Сумерек. И мало кто сумеет найти к ней дорогу между аномалиями и изменённым лесом.