Вот нет никакого желания быть пародией орка, поэтому я тут же создаю Земляной Меч. Если уж махаться, так хоть не голыми руками.

Не успеваю обо всем этом подумать, как тело на автомате приседает. Над головой проносится тот самый молот и вонзается в стену. В разные стороны брызгают шрапнелью осколки плитки. Несколько осколков задевает меня по щеке, спине, ногам.

Всё-таки плохо быть голым под обстрелом…

– Дура, что ли? Так ведь и убить можно! – выкрикиваю я, разбивая водяные руки, что сковывают мои ноги.

– А тебе всё равно не жить… – рычит Амайя, занося молот для нового удара. – Не дергайся, ты мне мешаешь!

Блин, как же всё-таки она красива – с голыми сиськами, в тонких кружевных трусиках… и с молотом в руках.

– Мы можем всё решить миром! Давай в «дурачка» на щелобаны? Обещаю фофаны сильно не оттягивать! – выкрикиваю я, отводя очередной удар.

На этот раз молот вонзается в пол. Теперь уже осколки плитки чиркают по икрам. Малоприятно чиркают. А я ещё не до конца выбрался из штанин…

Дальше наш бой походит на охоту анимешного героя против комара. Я в роли комара, а Амайя с молотом будто героиня с мухобойкой.

Бум! Бум! Бум!

Ванная комната постепенно превращается в комнату, где взорвалась граната. Я уклоняюсь, отвожу удары, блокирую. А молот всё ближе и ближе подбирается к моей шальной голове.

Эх, как же неохота умирать в таком неубранном месте!

– Для дзёнина ты слишком долго возишься! – выкрикиваю я, когда получается в очередной раз отвести удар. – Я бы выспаться успел, пока ты молот поднимаешь.

– А чего же тогда не спишь? – ворчит Амайя в ответ.

– На сиськи пялюсь! Уж больно хороши!

– Лучше, чем у Кацуми! – бьет противница словами.

Ого, да она никак пытается задеть за живое? Меня?

– Не, у Кацуми как спелые дыньки, а у тебя больше похожи на пожухлые груши. Нет, тоже хорошие, но скоро из них только сушеный компотный набор останется, а у Кацуми ещё долго будут свежими и упругими.

– Что? – от неожиданности Амайя даже замирает. – Что ты сказал?

Вот же женщины… Всегда пекутся о своей внешности и не терпят, когда их сравнивают с другими. Прямо как в сказке про Белоснежку.

– А что я сказал? Что тело Кацуми молодое и аппетитное, а твоё уже прошло черту свежести и начало увядать! Так это правда. Я в таких делах женщин не обманываю. Ни к чему это.

– Да ты… Да я… Я вообще молода и свежа! – молот снова начинает свою убийственную пляску.

– Эй, у вас там всё нормально? Госпожа Хируями?

В дверь номера начали стучать. В ответ Амайя рявкает:

– У меня тут боеприпасы детонируют! Бегите! Спасайтесь! Я ничего не могу сделать!

– Она могла бы, но горохом объелась, так что теперь ещё ломитесь и от газовой атаки! – подначиваю я, в очередной раз уклоняясь от удара.

– Я тебе покажу газовую атаку!

– Не надо, ты скоро и так вспотеешь! Подмышками будет плохо пахнуть!

– Сволочь!

– Ага! На том и стоим!

В очередной раз молот пролетает мимо, и я оказываюсь возле Амайи. Настолько близко, что не могу удержаться от хулиганства и кусаю за торчащий сосок.

– Ай! – восклицает она, пытаясь отбить мою голову локтем.

– Не «айкай»! – отскакиваю я в сторону. – Если собралась драться, то дерись, а не суй соски молодым хининам в рот! Бесстыдница!

– Засранец! Каков нахал!

В этот момент я кручусь волчком и снова оказываюсь возле Амайи. Укус и второй сосок оказывается обласкан.

– Опять соски суёшь? Что будет дальше? Клитором начнешь махать во все стороны?

– Ах ты…

Молот взмывает в воздух, а я делаю бросок вперед. Моментальный проход, удар рукоятью меча по сжатым пальцам, хруст и дальше следует женский вскрик. Молот падает на разбитый кафель и разбивается водными брызгами.

Амайя пытается соорудить оммёдо, но отбитые пальцы не дают его нормально сделать.

– Давно бы так, а то всё «мама-мама», – бурчу я в ответ и отбрасываю Земляной Меч. – Ну что, на кулачках?

– На кулачках, – кивает Амайя.

– Тогда потанцуем. Дамы приглашают кавалеров…

– Я тебя сейчас так приглашу…

Амайя встает в стойку, а я снова чувствую возбуждение. Красивая почти обнаженная женщина сейчас собирается навешать мне люлей, а у меня стояк не опадает.

Она видит это. Улыбается, а в следующий миг ножка летит как раз по тому месту, где трусы очень сильно оттопыриваются.

И мне с трудом удается уклониться!

Страшно подумать – что было бы, замешкайся я всего на один миг?

Говорят, что женщин бить неэтично, но мне не до этики – ведь на кону моя жизнь. Поэтому откинув в сторону все правила этикета, я локтем заряжаю в грудину Амайе. Прямо промеж двух сисек.

Она отлетает в сторону, падает на попку, а её ножки взлетают вверх. Эх, в этот миг мне бы броситься вперед, развести ножки в стороны, а потом…

Я заставляю себя отбросить в сторону эти мысли. Не до секса сейчас! Хинин в опасности!

Дзёнин деревни разящих капель швыряет в мою сторону горсть плиточных осколков. Я закрываю лицо рукой и промаргиваю тот момент, когда Амайя подхватывает с пола полотенце и макает его в ванну.

Через миг она уже вскакивает на ноги с мокрым полотенцем. Длина небольшая, всего в метр, но в умелых руках и мокрое полотенце может быть опаснее секиры. Что и доказывает хлесткий шлепок по моей щеке.

И ведь задела только кончиком, а ощущение такое, словно провела наждачкой. Хорошо ещё, что глаз успел закрыть…

– Ах вот ты как! – вскрикиваю я, отскакивая в сторону. – Тогда и я вооружусь…

– Опять Земляным Мечом? Или чем другим попытаешься ткнуть? – с легкой ехидцей спрашивает Амайя.

Я подхватываю мочалку с пола. Длиной с мою руку, но сухая. Что же, это тоже может пригодиться…

– Я сейчас намылю тебе гриву, грязная девчонка, – хмыкаю я в ответ. – Ты ещё познаешь гнев мочала!

Амайя ухмыляется в ответ и делает выпад. Блокирую. Мочало захлестывает полотенце и отбивает в сторону. Моё оружие едва не вылетает из руки.

Снова атака, на этот раз