— Ну, не заостряйте сейчас внимания на таких мелочах. Давайте продолжать. Итак, вы вернулись домой. Лео был там?

— Не-ет, — как бы все еще не приходя в себя до конца, протянула Джинкс. — Но я и не ожидала его там встретить. Его не должно было быть в доме. — Внезапно взгляд ее стал возбужденным. — Я тогда еще прошлась по всем комнатам, чтобы убедиться в его отсутствии. И вот тут меня охватило чувство настоящего счастья. Теперь весь дом принадлежал мне одной. — Она закрыла лицо руками. — Да-да, я хорошо помню, как обрадовалась, поняв, что его действительно нет больше в моем доме. Полный покой и истинная свобода.

Протероу удивлялся тому, почему она сейчас не замечает таких кричащих несоответствий в своем рассказе. А может быть, это тоже является частью игры?

— Каким же образом вы отпраздновали столь знаменательный день?

Ее глаза игриво вспыхнули:

— Для начала я выпила две пинты пива, поела вареных бобов прямо из консервной банки, за полчаса выкурила, наверное, с десяток сигарет, а потом принялась смотреть один за другим сериалы по телевизору. В половине одиннадцатого я сделала себе яичницу с беконом и полакомилась ею в собственной кровати.

Доктор улыбнулся:

— Вы все запомнили до мелочей.

— Я самоутверждалась.

— Вы, наверное, делали все то, что Лео терпеть не мог?

— Ну, это лишь малая толика того, что он ненавидел. Его идеал женщины был полностью скопирован с его матери. А леди Уолладер, хоть и жила припеваючи, во всем поддакивала своему мужу-шовинисту и постоянно стремилась ублажить его.

Протероу выслушал это замечание с интересом, но не стал настаивать на том, чтобы Джинкс поподробнее останавливалась на теме семейных отношений.

— Что же вы смотрели по телевизору?

— Исключительно мыльные оперы. Одну за другой. «Жители Ист-Энда», «Билль», «Бруксайд». — Она улыбнулась. — Потом я не выдержала и переключилась на программу новостей. Понимаете, эти сериалы наводят тоску, если не знаешь, в чем суть сюжета.

— А почему же вы не остановились на «Коронейшн стрит»?

— В тот день ее не показывали.

— Вы уверены?

— Разумеется. Я специально взяла «Радио Таймс» и подчеркнула там только мыльные оперы. Если бы этот сериал крутили, я бы его обязательно посмотрела.

Доктор в задумчивости погладил бороду:

— Я, конечно, не большой любитель таких телепередач, но, мне кажется, что «Коронейшн стрит» показывают по пятницам, а мы сейчас вспоминаем именно пятницу, третье июня. — Он быстро поднялся с кресла, поморщившись от боли, которую причиняло ему плечо, и направился к столу. — Хильда, — позвал он секретаршу по селектору, — ты не могла бы раздобыть где-нибудь «Радио Таймс»? Мне надо выяснить, по каким дням по телевизору показывают сериалы «Жители Ист-Энда», «Билль» и «Бруксайд», и не показывают «Коронейшн стрит».

Женщина звонко рассмеялась:

— Вот оно что! А мне раньше почему-то казалось, что вы предпочитаете умные и серьезные фильмы.

— Не смешно, Хильда. Мне очень важно получить от тебя эту информацию.

— Простите, я не хотела вас обидеть. Но для этого мне не нужно пользоваться «Радио Таймс». Итак. «Коронейшн стрит» идет по понедельникам, средам и пятницам. «Жители Ист-Энда» — по понедельникам, вторникам и четвергам. «Билль» показывают во вторник, четверг и пятницу, ну, а «Бруксайд» соответственно можно посмотреть во вторник, среду или пятницу. Значит, если вам не нужен только сериал «Коронейшн стрит», включайте телевизор во вторник.

— О Боже! — удивленно воскликнул Алан. — Вы что же, все это смотрите?!

— Практически каждый день, — так же весело призналась Хильда. — Могу еще чем-нибудь быть полезна?

— Нет-нет, спасибо. — Он вернулся к Джинкс. — Вы слышали? Похоже, вы вспомнили события, происходившие во вторник, а не в пятницу. Так что вряд ли Лео стал бы возвращаться к вам сразу же после того, как он упаковал свои вещи и уехал.

Джинкс принялась уныло разглядывать свои пальцы.

— Может быть, вы и субботу, четвертое июня, тоже не слишком хорошо помните. Вы говорите, что попрощались с Лео, хорошо запомнили и число, и день недели. Но почему? Что же произошло в вашем мозгу, что именно эта дата отпечаталась в нем так сильно?

— Это число было давно записано в моем дневнике, и для меня оно многое значило. Ведь я уезжала на целую неделю к родителям в Холл. Именно четвертого июня.

— И вы действительно уехали в Холл после того, как попрощались с Лео?

— Да.

— Сколько чемоданов у вас было с собой?

Джинкс непонимающе посмотрела на доктора.

— У вас вообще был какой-нибудь багаж? — не отступал он.

— Я точно уверена, что ехала к отцу, — медленно произнесла женщина.

— Ну, и?.. — начал подсказывать Алан.

— Сумка висела на спинке стула. — Взгляд ее стал туманным, будто она силилась что-то припомнить. — Маленький кожаный мешочек на длинном ремешке. Я перекинула его через плечо и сказала: «Мне пора». — Она нахмурилась. — Думаю, что я уложила чемоданы в машину еще накануне.

— Вы так всегда поступаете?

— А иначе этого не объяснить.

— Странно. — Он вынул из кармана блокнот. — Ну что ж, пойдем дальше, — предложил Протероу. — Давайте начнем с того, что вы помните наверняка. Расскажите мне о том, как вы познакомились с Лео.

Дом священника, Литтлтон-Мэри, Уилтшир.

12 часов 15 минут дня.

Саймон Харрис открыл дверь и печально посмотрел на Фрэнка Чивера.

— Мы… то есть мой отец и я… — Он запнулся, сбитый с толку криками, несущимися из окна справа. — Боюсь, что моя мать нездорова. Она до сих пор не может прийти в себя после случившегося. Мы хотели отправить ее к врачу, но она, и слышать ничего не хочет. Дело в том, что она выдвигает какие-то страшные обвинения, и мы весьма обеспокоены… Ну, в частности, она винит отца в каких-то ужасных вещах, и мы… то есть я… — Он снова замолчал, а в это время голос миссис Харрис перешел на пронзительный крик, и все слова стали хорошо слышны в открытое окно.

— Да как ты смеешь отрицать это?! Думаешь, я не знала, как тебе все время хотелось обладать ею? Думаешь, она не стала бы мне рассказывать о том, что ты с ней делал? Она только и ждала того момента, чтобы сбежать из дома, лишь бы не находиться рядом с тобой! Ты сделал ее такой, а теперь еще и смеешь обвинять ее в слабости? Ты мне просто отвратителен! Какая мерзость!

В ответ Чарльз Харрис пробормотал что-то невнятное.

— Конечно, я расскажу об этом полиции. С какой стати я стану защищать тебя, если ты никогда не защищал ее? Мерзавец! Ты соблазнил ребенка! — Она снова перешла на визг. — Развратник! — Где-то в доме громко хлопнула дверь, и все стихло.