Тайк повернулся к Бакуму, и тот, словно почувствовав его взгляд, сейчас же поднял голову.

– Нет, нет, господин Тхоорт, я не сплю, я у руля! – заявил он чуть сиплым голосом и победно вперил вдаль по-совиному вытаращенные глаза.

Тайк усмехнулся. От руля сейчас не было никакого проку, однако хорошо уже то, что Бакум, гордый своими вчерашними подвигами, держался молодцом.

– Вы незаменимый человек, Бакум, – сказал Тайк, – и я целиком полагаюсь на ваш опыт и мужество. Пожалуйста, разбудите меня не позже, чем через час.

Он с удовольствием растянулся на голых досках палубы, закрыл глаза и уже в отдалении где-то услыхал важный голос Бакума:

– Не беспокойтесь, сударь. Ровно через час…

Тайку приснился сон. На неуклюжем судне ирманов он плыл по бескрайнему морю. Не было на море ни ветра, ни воли, но судно неумолимо двигалось вперед, словно притягиваемое огромной горой, встающей над горизонтом, и ужас все глубже вползал в душу.

Вдруг исполинский силуэт, выкроенный из самой тьмы, отделялся от вершины горы и, тяжело взмахивая крыльями, полетел навстречу Тайку.

– Ох, сударь! – прозвучал над ухом голос Бакума, – кажется, это первое предупреждение вам…

В тревоге Тайк проснулся и, приподнявшись на локте, огляделся по сторонам. Все, включая Бакума, спали, туман, все так же окружал судно. И все же что-то изменилось. Спросонок Тхоорт никак не мог сообразить, в чем дело, а когда, наконец, понял, стремительно вскочил на ноги и принялся расталкивать Бакума.

– Что случилось? – испугался тот. – Где мы?

– Вот это я и хотел бы у вас узнать, господин рулевой! Оглянитесь-ка вокруг!

Бакум обескураженно захлопал глазами.

– Как же так? – пробормотал он, – где же берег?

Действительно, темная полоса берега, неизменно тянувшаяся по правому борту, теперь исчезла. Течение тоже изменилось: лодка, кружась, медленно двигалась сквозь пелену тумана в неизвестном направлении.

– Что, в конце концов, произошло?! – в отчаянии вскричал Бакум.

– Догадаться нетрудно, – ответил Тайк. – Ты проспал устье, дорогой мой! Мы вышли в озеро.

– Но… но это невозможно! Мы же были так далеко! Неужели, скорость течения… И потом, в устье наверняка полно поселений ирманов, мы должны были пристать к берегу гораздо выше, чтобы не встретиться с ними, не наткнуться на их суда или опоры мостов… Где это все?

– Значит, нам еще повезло – мы счастливо миновали их во сне. Вот только как теперь вернуться на берег? Ветра нет, весло одно…

Тайк ударил кулаком в толстое коренное бревно коновязи.

– Это я виноват!

От звука голосов проснулись Даяна и Кидо. Даяна подняла голову, откинула плащ и села, удивленно озираясь.

– Что-нибудь случилось? – спросила она.

– Пока особой опасности нет, – поспешно сказал Тайк. – Мы вышли из реки, и, кажется, нас несет к центру озера. Ну да что-нибудь придумаем… Как твоя нога?

Даяна помяла пальцами бедро, согнула, поморщившись, ногу в колене.

– Лучше. Болит, конечно, но лихорадка, кажется, прошла…

– Что с тобой, Бакум? – спросил вдруг Кидо.

Все повернулись к рулевому. Бедняга сидел, схватившись за голову, в глазах его застыл ужас.

– К центру озера… – выдавил он после долгого молчания. – Силы небесные! Значит – прямо к острову!..

Олег дождался темноты в пустынном дворике, сдавленном глухими торцами пятиэтажек, и только после этого осторожно двинулся вдоль улицы по направлению к своему дому. Он поднял воротник плаща и натянул берет до самых глаз, он старательно обходил круги света под фонарями и отворачивал лицо при встрече с редкими вечерними прохожими. И все же этот поход был чистым безумием. Олег прекрасно знал, что делают озверевшие от страха горожане с носителями вируса СВС, когда те тайком пробираются в город. Знал, но не очень беспокоился по этому поводу. Жизнь его изменилась так круто, что он и сам порой удивлялся новым, неожиданным проявлениям своего характера. Первая волна отчаяния прошла, сменившись глухой затаенной болью, которая одна могла свести человека в могилу в течение года. Но вместе с отчаянием пропал и страх смерти или, вернее, страх наказания, снялись все запреты, налагаемые людьми, живущими в человеческом обществе, на самих себя.

Олег, Зоя и Пашка больше не имели к человеческому обществу никакого отношения. Они были покойниками и с каждым днем все яснее это чувствовали. Они жили в дачном домике на заросшем бурьяном участке, и их не интересовало, чей это домик и чей участок. Днем они прятались, выходили только по ночам, да и то украдкой. Украдкой же собирали дрова, готовили еду ели, спали, разговаривали…

И вот сегодня Олег рискнул украдкой побывать в городе. Нужно было запастись продуктами. Не пропадать же, в самом деле, талонам. Но когда большая хозяйственная сумка основательно отяжелела, и можно было возвращаться, его вдруг с неудержимой силой потянуло взглянуть на свой бывший дом.

Может быть, там происходит нечто такое, что ему необходимо иметь в виду. Разведка никогда не помешает а узнать его теперь не так просто за три последних дня изменилась походка, осанка даже лицо все стало таким же чужим, как плащ и берет позаимствованные на даче. Словом, он решил рискнуть еще раз.

Два раза пришлось пройти мимо поворота во двор, поблизости все время оказывались прохожие. Наконец наступил удобный момент улица была пуста. Олег быстро огляделся и свернул под арку. Во дворе не было ни души видимо, события последних дней заставляли людей сидеть дома. Лампочки в квартирах горели вполнакала из-за неустойчивой работы электростанции и этот красноватый свет казался пристальным, выжидающим прищуром окон. Они с подозрением смотрели друг на друга, задавая себе один и тот же вопрос: кто следующий? Чьи окна навсегда погаснут этой ночью?..

Олег быстро перешел в тень деревьев, росших в центре двора, и увидел, наконец, свой дом. Сначала он даже испугался, ему показалось, что широкая черная трещина надвое рассекает здание, словно кто-то ударил по крыше гигантским колуном и разрубил дом до самой их квартиры. Но постепенно стало ясно, что это не трещина а слой копоти, покрывающий стену над их окнами. В квартире был пожар. И не в одной квартире. Как всегда в таких случаях, взбешенная толпа разливала бензин направо и налево. Черными провалами зияли по два-три окна во всех верхних этажах до самой крыши: там тоже горело. Лопнувшие в пламени листы шифера уже были сняты, сквозь крышу светили звезды, отчего и казалось, что дом прорезан трещиной.

Вовремя убрались, спокойно подумал Олег. Может быть, погромщики пришли сразу после их бегства, может быть, только на следующий день. Но они обязательно приходят, рано или поздно, к каждому зараженному. Приходят по извечной человеческой привычке заниматься бессмысленными делами: грабить нищих, собирать оброк с голодных или вот как теперь – убивать обреченных на смерть.