— Куда меня везут?

— Домой.

— Но вот же он, Р-ск!

— Вспомнила?

— Да!

— Ну, вот и отлично. Сегодня напишешь заявление в милицию. Я, мол, Тимофеева Олеся Владимировна, такого-то года рождения, хочу дать показания. В сауне произошло то-то и то-то. Вспомнила, как дело было?

— Да! Она на меня напала!

— Вот так и напишешь.

— Значит, меня отпускают?

— А зачем ты нам нужна? Возвращайся в Р-ск, ходи на работу, с подружками на вечеринки. В общем, живи, как раньше. Хочешь — в Москву езжай, на кассе сиди. Все возвращается на круги своя.

Она удовлетворенно кивает и успокаивается. Ровно в половине девятого две машины подъезжают к дому Свистуновых. Хозяин тут же появляется на крыльце. Кричит:

— Петр Иванович, заходи один!

— Ждать здесь, — говорит он своим людям и открывает калитку.

— Где Леся? — напряженно спрашивает капитан.

— В машине.

— Давай ее сюда.

— Тимофеева! Идите сюда! — кричит он. — Отпустить!

Она неуверенно выходит из машины, озирается по сторонам. В этот момент на пороге дома появляется другая женщина. Свистунов берет ее за руку, крепко сжимает и говорит:

— Постой тут чуток. Зайцев, заходи.

— Где диск? — спрашивает он, заходя на участок.

Свистунов достает из кармана диск. Наконец-то!

— Пусть она тоже заходит, — напряженно говорит Свистунов.

— Предупреждаю: со мной много людей. Они вооружены.

— Я догадываюсь. Цирка не будет. Пусть она заходит.

Он оборачивается и говорит кассирше:

— Заходи сюда.

Женщина неуверенно входит в калитку. Капитан разжимает руку и говорит той, что стоит рядом с ним, на крыльце:

— Ну, все, иди. С Богом.

— Я должна идти к ним?

— Да. Так будет лучше. Леся, поднимайся сюда.

— Диск, — одними губами говорит он.

Беременная женщина осторожно спускается по ступенькам и идет к калитке. Там она сталкивается с другой, в недавнем прошлом так на нее похожей. Но прическа и заклеенная щека меняют все. Теперь уже их не спутаешь. Обе невольно вздрагивают и с ненавистью смотрят друг на друга. Потом одна выходит за калитку, другая идет к крыльцу. Капитан спускается на несколько ступенек вниз и протягивает ему диск:

— Держи.

Он двумя пальцами берет диск и говорит:

— У меня в машине ноутбук, я сейчас проверю, что на нем. Если обман…

— Проверяй, — усмехается капитан. — А то я дурак выставлять фальшивку против твоих пушек.

Он с диском в руке идет к калитке, потом садится в машину и берет ноутбук. Да, это оно. Дневники Саранского, формулы, расчеты. Он аккуратно вынимает диск, кладет обратно в пластик, прячет его за пазуху и говорит:

— Обмен состоялся. Мы едем в Москву.

Женщина в другой машине. Он видит ее светлые волосы и напряженную шею. А шея у нее красивая, длинная. У этой шея красивая, у другой ноги. Ну и что? В жизни много красивых вещей, но, в сущности, все они бесполезны. Итак, обмен состоялся. Записи Саранского наконец-то у него, его любовница тоже. Это выгодная сделка. А капитан в проигрыше. Да уж, любовь — чувство неконструктивное. Мог бы выторговать себе, к примеру, новую машину. Счет в банке на кругленькую сумму. А выторговал женщину. Глупец!

Как только они выезжают за околицу, он звонит Ахатову. На часах ровно девять.

— Павел Эмильевич, диск у меня.

— Молодец!

— Я еду к вам в офис.

— Жду.

Ну, вот и все. Операция завершена. Задание выполнено на сто процентов. Будем надеяться, что следующее окажется не менее интересным.

Десятый час

Уехали. Они остаются одни. Женщина какое-то время его разглядывает, потом напряженно спрашивает:

— Руслан, да?

— Я рад, что ты меня вспомнила! — весело говорит он.

— В голове еще туман. Надышалась этой дряни, — жалуется она.

— Ничего, пройдет. Нам тоже надо ехать.

— Мы сейчас в Р-ск?

— Да.

— Я рада, что ты меня вытащил. У нас были какие-то отношения?

— Какие-то.

— Я страшная, да? — трогает она заклеенную щеку.

— Нормальная. Пройдет когда-нибудь. Ну, поехали. Время дорого. Мне надо заехать домой, кое-что взять. И тебе тоже. Нас больше не побеспокоят. Они получили, что хотели.

— Что ты ему отдал?

— Так, пустяки. Фотографии, — врет он.

— Ты его шантажировал?

— Вроде того.

Он вешает на дверь тяжелый амбарный замок и прячет ключ под нижнюю ступеньку, как у них с мамой заведено.

Едут молча. Он думает о своем, она о своем. Правил вроде бы не нарушает, но из стоящей на обочине машины с синей полосой выходит сотрудник ГИБДД и поднимает черно-белый жезл, веля остановиться. Рядом стоит микроавтобус. Тоже они, гаишники. Облава, что ли? И на кого?

— Что за черт? — пожимает он плечами, но тормозит. Правил вроде бы не нарушал.

К нему тут же подходит патрульный, козыряет:

— Сержант Попов. Прошу выйти из машины.

— Свои, — подмигивает он и достает из кармана служебное удостоверение, которое все еще при нем.

— Попрошу выйти, — настаивает сержант.

— Что за черт? — он зло хлопает дверцей. — Послушай, Попов…

В этот момент из микроавтобуса выпрыгивают четверо мужиков и бегут к нему. Он с удивлением узнает Серегу-старлея и еще троих из его отдела. Что за черт?

— Извини, Руслан, — бросает старлей и вдруг орет: — Руки за голову! Лечь лицом на капот!

— Серега, ты чего?

— Выполнять!

Он усмехается и грудью ложится на капот «Жигулей», давая себя обыскать. Из машины вытаскивают женщину. Ах, Петр Иванович! Бесчестный ты человек! Вот и верь после этого людям! Был, выходит, звоночек-то! Засада на шоссе — твоих рук дело! Отпустил, называется! Ловкач!

— Серый, не надо руки выкручивать. Я сам поеду.

— При попытке к бегству, а также сопротивления… — бормочет старлей.

— Ладно, какие счеты меж своими? Отметь в протоколе, что оружия и наркотиков при мне не обнаружено.

Их везут в управление, где с ним беседует лично полковник. Начинает с внушения:

— Ты же понимаешь, Руслан, что это никуда не годится. Ты похищаешь из больницы подозреваемую в убийстве…