— Вообще-то, девушки, я разбудил вас так рано в воскресенье для того, чтобы кое-что показать. — Колосов раскрыл атлас на своей любимой карте с отметками. — Катя тут как-то обмолвилась, что в материалах дела, возможно, уже есть та информация, которая нам необходима. Но мы этого не видим, не замечаем. Точнее, трудно было ее заметить без некоторых пояснений. Вот вчера после разговора с Баюновым я сидел, думал об этом и вот... Итак, что он мне сказал? Что Клыков в ночь с тридцатого на первое мая отправился на старых, неприметных «Жигулях» проверять тайник. Отправился вот сюда. И должен был после проверки тайника позвонить Баюнову, который ждал известий, но не позвонил и в Москву не уехал в ту ночь, как было условлено, а зачем-то остался в городе.

— И впоследствии справлялся о машине Славина, это я поняла, и что? — спросила Катя.

— Погоди, не торопись. Теперь вспомним мой разговор с Новосельским. — Никита смотрел на карту. — О многом он молчал, но кое-что интересное все же сказал. Я имею в виду сведения о Славине и девушках. По его мнению, в ту Вальпургиеву ночь они могли отправиться по инициативе Веры Островских именно в камеру Царицы. Это было у них что-то вроде игры. Так мы предполагали, и Новосельский это подтвердил. Если верить его словам, они могли приехать вот к этому входу в каменоломни, — он указал на одну из отметок. — В лесу недалеко от моста есть вход в старый тоннель, про который многие в городе знают.

— И это совсем близко от места, куда в ту же ночь приезжал и Клыков. — Варвара Краснова с любопытством изучала зеленые квадратики карты. — Вы, Никита, хотите сказать, что он мог видеть что-то в ту ночь?

— Что-то видеть... Давайте по порядку разбираться с этим. Он увидел ребят вблизи от тайника и убил их? Но вряд ли в таком случае он скрыл бы такое от своего босса Баюнова и вряд ли Баюнов рассказал бы мне тогда что-то о Клыкове. Он стал свидетелем убийства? Но Клыков, в городе чужой, впоследствии наводил справки не о людях, а о машине. Может быть, в ту ночь в этом месте между тайником, мостом возле Александровки и входом в тоннель он видел машину Славина, которая почему-то приковала к себе его внимание?

— Но машину Славина нашли возле Большого провала! А это же за три с половиной километра от моста, — воскликнула Варвара.

А Катя молчала. Ей показалось, что-то мелькнуло... Что-то...

— Да, машину Славина нашли у Большого провала, — сказал Никита. — А Клыков впоследствии наводил о ней справки и затем по прошествии месяца для чего-то отправился к этому же самому мосту, причем отменив давно условленную поездку в Москву с Быковским. А спустя несколько дней Женя Железнова получила удар ножом как раз накануне спуска спелеологов в тот самый тоннель. И все улики кричали, что кто-то пытался затащить ее в Большой провал, туда, где мы нашли машину, как можно дальше от места, которое спелеологи должны были обследовать. — Он оторвался от карты и взглянул на Катю, словно спрашивая ее о чем-то.

— Но ведь вы... вы были там, в этом тоннеле и в камере Царицы, — сказала она. — И не нашли ничего, что...

— Там было не продохнуть от дыма, а потом мы занялись погоней за этим чокнутым Мальцевым, — ответил Никита и повторил:

— Там все так сильно было задымлено, но все равно в какой-то момент мне показалось... Эх, зря мы с Лизуновым затеяли эту ерунду с дымовухой. Хотя без нее этого придурка ни за что бы нам не поймать. А у меня такое чувство в какой-то момент там было... Одним словом, тогда мы на Мальцева отвлеклись. А сейчас... сейчас мне кажется... Ты права была, Катя: мы отвлеклись. Или нас кто-то намеренно отвлекает.

Катя разглядывала карту. Кроме хитрых топографических обозначений, она не могла из нее извлечь ничего путного. И как это Никита в ней что-то понимает?

— Завтра, — Колосов закрыл атлас, — завтра понедельник. Завтра с утра попробуем детально обследовать этот тоннель. Я сейчас еду к Гордеевой, попрошу их со Шведовым помочь.

— А если они... — Краснова переглянулась с Катей. — Может, их не стоит пока посвящать?

— Без них мы не справимся. Пока прокуратура на меня телегу в главк послать не успела, пока мы тут ситуацию с Лизуновым контролируем без разных там кураторов-проверяющих, надо попытаться. Ничего, успеем, подготовимся, лишь бы дождь снова не начался. Да и с Пылесоса любовная дурь к этому времени соскочит.

— С кого? — спросила Варвара. — С Лизунова7

— Если действительно имеется хоть какой-то ответ на наши вопросы, кроется он здесь, — Колосов положил руку на атлас, точно клялся на нем. — А до тех пор пока мы не узнаем, что произошло здесь в эту ведьмину ночь на первое мая, мы не свяжем в этом проклятом деле ни одного узла.

На следующее утро Катя явилась в половине восьмого в Спас-Испольский отдел в тревожном ожидании. Несмотря на ранний час, весь местный криминальный отдел во главе с Лизуновым уже был на местах. Во дворе пыхтел «уазик», нагруженный весьма странными для милиции вещами: лопатами, ведрами, мотками веревок, телогрейками и касками, явно позаимствованными в соседнем СМУ.

В восемь тронулись в лагерь спелеологов, где их уже ждали спасатели. Катя твердо решила про себя: костьми ляжет, а пойдет вместе с ними туда, вниз, в камеру Царицы, в этот тоннель Однако, несмотря на отчаянную решимость быть в гуще событий, на душе скребли кошки. Если девушки и Славин действительно спустились туда, как предполагает Никита, и там погибли, то... Получается — они были кем-то там убиты или просто не сумели сами найти дорогу назад, то есть это действительно гиблое место Царство Луноликой... По спине прошел легкий холодок.

В привидения Катя не верила совершенно. Вон про Мальцева беглого бог знает что думали, а оказался он никаким не ужасом Съян, а просто местным дурачком, бродягой. «Матереубийцей, — подсказал внутри Кати противный зловещий голос. — Где такому водиться, как не в гиблом месте? И вы пойдете, там пропадете. Пропадете в царстве Луноликой...»

В привидения Катя не верила — факт. Но тревога ее все усиливалась и усиливалась по мере того, как они приближались к лагерю.

В машине — «Волге» с мигалкой, — куда Катя села вместе с Лизуновым и Колосовым, вообще витало странное какое-то настроение. Странное для операции, на которую ехали.

Лизунов был угрюм и нем как могила. «Волгу» свою он вел просто по-хулигански, невзирая ни на какие дорожные знаки и правила, и все увеличивал и увеличивал скорость, благо их с визгом и трелями сопровождали патрульные машины ГИБДД Колосов на все эти художества ему ни слова не сказал. А Катя только хотела возмутиться — он что, угробить их всех хочет?! — как вдруг увидела в зеркальце лицо Лизунова. Казалось, он хотел что-то ей сказать. Важное. И она не ошиблась.

Правда, это произошло, когда они въехали в лагерь, остановившись под знаменитым дубом, где их уже поджидал Швед.

— Подожди, Никита, — сказал Лизунов, когда Колосов уже взялся за ручку дверцы. — Сначала... Я вот что хочу сказать. Сначала я знать хочу... я до тех пор ее туда не допущу, пока она не скажет всю правду.