По-прежнему говорили о Гленкоу и осуждали за это Вильгельма. Он, конечно, поступил неосторожно, будучи в это время занят более важными делами и не подумав, подписывая этот злополучный приказ, какие он может иметь последствия.

Гражданская война в Шотландии не стихала со дня нашего восшествия на престол. Несколько месяцев назад было сделано официальное заявление, где объявлялось помилование всем, кто до конца года подпишет обязательство мирно подчиниться правительству. Мак Йен из Гленкоу, глава клана Макдональдов, прибыл в Форт Вильям, чтобы дать такое обещание, но, поскольку никого из должностных лиц там не было, он отправился в Инверери. Путь был долгий; на дорогах были снежные заносы, так что он не мог попасть туда раньше шестого января. Прежде чем он успел подписать обязательство, семейство Кэмпбеллов, заклятых врагов Макдональдов, воспользовавшись тем, что оно не было подписано, отправило послание Уильяму, где говорилось, что в интересах справедливости было бы полезно истребить «шайку воров», не подчинившихся закону. Не зная ничего о причинах задержки с подписанием мирного соглашения, Уильям дал согласие на массовое убийство в Гленкоу, которое и было осуществлено с особой жестокостью.

Когда эти события стали известны, Вильгельма сочли виновным так же, как и кровожадных Кэмпбеллов, ответственных за это чудовищное преступление. Народу нужен был любой предлог, чтобы возвести обвинение на непопулярного короля.

Скандал с Мальборо привлек всеобщее внимание, и нашлись бессовестные люди, захотевшие использовать его в своих интересах. Я помнила, как пострадала королева Катарина из-за Тайтуса Оутса и его заговора, а Тайтус Оутс нажил себе на этом состояние. Правда, в конечном счете он его потерял, но люди, строящие подобные планы, верят, что сами они будут умнее и что опыт предшественников пойдет им на пользу.

Сейчас в народе говорили о человеке по имени Роберт Янг. По его словам, он обнаружил заговор с целью убить короля и королеву, чтобы вернуть на трон Якова, и что в заговоре участвовали самые видные лица в государстве. Ему было известно о существовании документа, который все они подписали и который был спрятан в доме одного из заговорщиков – Томаса Спрэта, епископа Рочестерского.

Если обыскать его дом, утверждал Янг, то этот документ можно найти спрятанным в одном из цветочных горшков, а поскольку епископ увлекался цветоводством, то это утверждение всем показалось убедительным.

К моему удивлению, описанный Янгом документ действительно был обнаружен свернутым в трубку в цветочном горшке. Как и говорил Янг, в документе содержалось намерение убить Уильяма и меня и вернуть на трон моего отца. Он был подписан целым рядом хорошо известных людей, в том числе самим Спрэтом, архиепископом Кентерберийским, лордом Солсбери, лордом Конбери и – Мальборо.

Не знаю, верил ли сам Вильгельм в реальную опасность этого заговора, но найденный документ давал ему хороший предлог, чтобы арестовать Мальборо, и он им воспользовался.

Мальборо оказался в Тауэре.

Я могла себе представить бурю, разразившуюся в Кокпите. Сара была вне себя, и Анна разделяла ее горе и отчаяние.

Уильям заявил, что Анна не может долее укрывать леди Мальборо, и она должна немедленно покинуть Кокпит.

Я написала Анне. Я сказала ей, что она должна отпустить Сару. Жене человека, находящегося в Тауэре, не подобало состоять на службе у принцессы.

Анна отвечала мне:

«Вашему величеству должны быть известны чувства, которые я питаю к леди Мальборо. Поэтому ваше приказание расстаться с ней является для меня величайшим унижением, которого, я надеялась, вы по своей доброте ко мне никогда не допустите. Для меня не может быть большего несчастья, как расстаться с леди Мальборо».

Я была раздражена, прочитав это письмо, и, поскольку Уильям сказал, что если леди Мальборо не покинет Кокпит, то Анна тоже не может там оставаться, мне выпало еще и приказать ей уехать.

Анна приготовилась к отъезду, и, к счастью, герцогиня Сомерсет предложила ей в аренду Сион-Хаус.

Маленький Уильям находился в это время в Кенсингтоне, что доставляло мне большое удовольствие, но Анна приказала, чтобы ее сын немедленно покинул Кенсингтон и отправился с ней в Сион– Хаус. Я была в отчаянии, и Уильям очень разгневан. Он послал в Сион-Хаус приказ леди Мальборо выехать оттуда без промедления.

Но тут Анна выказала свое упрямство. Она не выдаст Сару. Уильям оказался в затруднении. Что он мог сделать? Удалить Сару силой? Но как будет на это реагировать Анна? Нам всем было известно ее упрямство и при поддержке Сары она способна на любое сумасбродство.

Народ любил Анну и маленького герцога Глостерского. Бедная Анна, скажут они. Она не может теперь держать при себе людей, которыми она дорожит. Этот голландец вмешивается даже в ее домашние дела. Ситуация была чревата опасностями.

Поэтому решено было не настаивать, и Сара осталась с Анной.

Загадка того, что называли Заговором цветочно го горшка, была решена без особых затруднений. Она оказалась нелепой и еще более смехотворной, чем Папистский заговор Тайтуса Оутса.

Главный виновник, Роберт Янг, взял себе за образец знаменитого Оутса. Когда все это началось, он находился в Ньюгейтской тюрьме по обвинению в двоеженстве. Он называл себя священником и имел при себе подтверждающие это документы, но Роберту Янгу не стоило труда обзавестись какими угодно документами, так как он был большим специалистом по подделке любых бумаг.

Поэтому составить свидетельства, обвиняющие самых влиятельных людей в стране, которых можно было заподозрить в недоброжелательстве к Уильяму, не составило для него труда. Самым трудным для Янга было собрать образцы подписей «заговорщиков», подделать же их для него труда не составляло.

Он составил текст документа: теперь нужно было переправить документ в дом какого-либо известного лица, в котором его и могли бы впоследствии обнаружить.

Вместе с Янгом в тюрьме содержался некий Стивен Блэкхед, у которого был повод для недовольства властями. Он был пригвожден к позорному столбу, и при этом с ним так жестоко обошлись, что он потерял ухо.

Он жаждал мести – неважно кому – кому-нибудь богатому и известному, у кого было все, тогда как у него, Стивена Блэкхеда, не было ничего.

Янг знал, что Блэкхед был человеком недалекого ума, но других у него не было. Блэкхед отсидел свой срок и выходил на свободу. Поэтому он мог быть полезен Роберту Янгу, который пообещал ему такое вознаграждение за труды, о каком бедняк и не слыхивал.

Все это было очень просто задумано. Блэкхед получил от Янга два письма. Первое он должен был доставить в дом епископа Рочестерского в Бромли и вручить тому в собственные руки. Подделанный же документ, с помощью которого Янг собирался создать видимость существования заговора, Блэкхед должен был спрятать на себе и никому не показывать. Если бы он показал его кому-нибудь, он не получил бы никаких денег, одни только неприятности.