Пропустив мимо ушей последнюю фразу, Ольга принялась отказываться, говоря, что Волков и так помог дальше некуда и напрягать его еще с ее стороны будет очень не комильфо. Волков, однако, продолжал настаивать, уверяя, что это его нисколечко не затруднит.

– Я работаю психоаналитиком, – призналась Ольга. – Этот человек не только мой друг, но еще и пациент.

– Врачебная тайна, понимаю.

– Знаете что? – нашлась она. – Я сообщу ему о вас. Уверена, что он с удовольствием согласится с вами встретиться. Договорились?

– Вы меня очень обяжете.

– Что вы, Александр Александрович. Это я вам обязана, – заверила Ольга, сдерживаясь, чтобы не покраснеть от стыда, ибо обещание, данное ею, было заведомо невыполнимым – никакого пациента-друга у нее не было, за исключением разве что Юлия, только где теперь этого Юлия найти.

«Будет названивать, – подумала Ольга о Волкове, – сменю номер мобильного. Жаль, хороший номер. Или просто скажу, не хочет никто с ним встречаться. Александр Александрович человек интеллигентный, не станет настаивать».

Прощаясь, Волков, как и при встрече, поцеловал Ольге руку. Только теперь это получилось у него естественно, без суеты. Все тот же администратор проводил ее до дверей. Александр Александрович, оставшись один, выложил на стол мобильный телефон, плеснул себе в бокал «Хеннесси» и медленно стал потягивать из бокала глоток за глотком. Времени прошло довольно много, а коньяк в бокале все еще оставался.

Наконец лежащий на столе телефон зазвонил. Взяв трубку, Волков услышал, что Ольга Викторовна Басенко действительно психотерапевт, живет одна.

– Что будем делать, Сан Саныч? – спросили на другом конце. – Ждать от нее звонка? Или как?

– Я двадцать два года ждал. Хватит.

– Но может…

– Не может. Она не перезвонит. Так сказала, чтобы от меня отвязаться. Где она сейчас?

– Зашла в продуктовый супермаркет.

– Прекрасно. Начинайте. Скоро буду.

– Может, вам не стоит появляться в городе? Медведя так и не нашли.

– Идиот! Да Медведь сам небось не верит в свое счастье, что ему живым удалось уйти. Уверяю тебя, в нашем городе он никогда больше не появится. И не напоминай мне о нем!

Допивая остатки коньяка, Сан Саныч заметил, как дрожат его пальцы. Не от возраста дрожали или от болезни какой. Дрожали от возбуждения. Если этот призрачный след, на который натолкнула его эта женщина, не окажется ложным, он будет с лихвой вознагражден за все поражения и потери недавнего времени. За погибшего дурака Иосифа, упустившего Артура. За самого Артура, который, словно гадюка, выскользнул у него сквозь пальцы. За все и вся.

* * *

Ольга тоже имела все шансы чувствовать себя триумфатором. Жаль только, Руслан Петрович как сквозь землю провалился. А ей так не терпелось поделиться с ним новостью. А может, Руслана Петровича представить Волкову в качестве ее друга-пациента? Пусть побеседуют. Может, всплывут и дополнительные подробности, которые помогут делу.

Так думала Ольга Басенко, открывая двери свой квартиры. Повесила на крючок сумку, сбросила туфли, прошла на кухню и застыла как вкопанная.

На кухне за столом лицом к двери сидел незнакомый мужчина, которого можно было бы даже назвать симпатичным, если бы не бородавка над правой стороной верхней губы и не пистолет с навинченным на ствол глушителем, лежащий перед ним на столе. Похожий Ольга видела в каком-то шпионском фильме.

– Предупреждаю сразу, – строго сказал незнакомец, – не кричать. Иначе Семен применит к вам электрошокер. Очень бы этого не хотелось.

Ольга ничего не понимала. Что делает в ее квартире посторонний? Почему ей угрожают пистолетом? Что это еще за Семен, который может ударить ее током? В замешательстве она отступила на шаг и тут же почувствовала за спиной чье-то дыхание. Ее спина уперлась в чьи-то ладони. Наверное, эти и был Семен с электрошокером. Ладони не сильно, но очень настойчиво толкнули ее в сторону кухни.

– Присаживайтесь, – пригласил сидящий за столом, словно это был его собственный дом, и спрятал оружие под полой светло-серого пиджака. – Меня зовут Андрей, а вы Ольга Викторовна Басенко?

– Как вы сюда попали?

– Если вас интересует практический способ, то извольте. Замок я открыл при помощи отмычки. Двух отмычек.

– Практический способ меня совсем не интересует. Что вы здесь делаете?

– Жду вас, как видите. Предвосхищая ваш следующий вопрос, с какой целью, отвечаю: с вами хочет поговорить один человек.

– Кто?

– Он сейчас подойдет. А пока еще раз хочу вам напомнить: не кричать, не пытаться бежать, не пробовать выпрыгивать в окно. Во-первых, это все бесполезно, во-вторых, единственное, чего вы добьетесь, – создадите себе лишние проблемы. А вам это совсем не нужно.

Да, Ольге это было не нужно. Как и не нужно было присутствие в ее доме двух вооруженных незнакомцев.

В дверь постучали. Не позвонили, а именно постучали. Условным стуком.

– А вот и он. Семен, открой дверь.

Почувствовал спиной сквозняк, Ольга повернулась – в двери входил Волков. Андрей молча уступил ему свой стул напротив, сам заняв место за ее спиной.

– Разве мы с вами не простились? Что вы от меня хотите? – холодно поинтересовалась Ольга, хотя на самом деле ее буквально трясло от страха.

– То же, что и полтора часа назад: меня разрывает от нетерпения встретиться с вашим другом.

– А я что собиралась делать? Сказала устрою – значит устрою. К чему было взламывать мою дверь и угрожать оружием?

Сан Саныч вздохнул:

– Наверное, ни к чему. Но ни я, ни мои люди по-другому не умеем. Жизнь так научила, и теперь уже не переучишься. Прошу вас об этом не забывать.

Ольга почувствовала, как словно в подтверждение этих слов к ее затылку прикоснулся металл глушителя. С трудом, но ей хватило выдержки вместо ответа на вопрос потребовать, чтобы стоящий за спиной убрал пистолет.

Сан Саныч сделал перечеркивающий жест рукой. Андрей убрал пистолет от Ольгиного затылка.

– Что вам известно о чемодане с наклейкой? – спросил Волков.

– Ничего. Я ничего о нем не знаю.

– Почему вы спросили меня о нем? Только не вздумайте выкручиваться.

Почему она о нем спросила? А действительно, почему? И так ведь узнала все, что ей было нужно. Так нет, чемодан ей подавай. Черт за язык дернул. Что теперь делать? Рассказать этим людям всю правду? Не поверят. А поверят, так… Кто его знает, что у них на уме. Сыч – единственный, кто смог бы ей помочь. И она решилась. Это был ход ва-банк.

– О нем упоминал мой друг. Мельком. Но я совсем не помню, в чем там дело.

– Чемодан был у вашего друга?