Стол был завален бумагами едва ли не так же густо, как в рабочем кабинете короля. Оставлять их здесь он не опасался, зная, что, как пройти с его половины в спальню Тамилы, так и обратно, можно только с дозволения хозяев. И все же она была уверена, что ничего по-настоящему важного там не найдет. Её супруг не настолько беспечен, чтобы оставить важные сведения там, где их может увидеть посторонний.

С разочарованием убедившись, что мужа в покоях нет, королева уже хотела возвращаться к себе, когда за дверью, ведущей в наружные комнаты мужской половины, послышался шум. Неясные голоса звучали тихо, но резко и встревоженно. Тамила на мгновение прислушалась, решая, стоит ли обнаруживать своё присутствие, но расслышав, как супруг сквозь зубы тихо выругался и застонал, распахнула дверь. Тот факт, что вид её был несколько далек от приличного, занимал ровно до того мгновения, как взгляд остановился на окровавленной одежде мужа.

- Быстро положите его на пол! - Тамила подбежала к лорду Эйдалу, который с усилием придерживал его величество, пытаясь довести до кровати. – Что произошло?

Если кто-то из них и обратил внимание на тот факт, что королева очевидно находилась не в своей спальне, озвучивать его никто не стал.

- Не беспокойтесь, просто царапина, - голос короля звучал довольно уверенно, вот только бледность, залившая лицо, говорила об обратном.

Его брат был более многословен:

- Лестница в жилое крыло, арбалетчик ждал где-то на верхнем ярусе галереи. Был один.

- Ушел?

- Да.

Она на мгновение подняла глаза на лорда Эйдала, не веря услышанному, но непривычно жесткое выражение его лица убедило, что шуткой здесь и не пахло. Зато пахло кое-чем другим.

- Помолчите, пожалуйста, - она шикнула на попытавшегося что-то добавить мужа и склонилась к самой ране, всё ещё прикрытой рваной тканью рубахи, пропитанной кровью едва не до плеча. Смутно знакомый аромат щекотал ноздри, пробиваясь сквозь тяжелый запах крови. Что-то смолистое, с резкими нотами жженого сахара… Что это такое, она поняла почти сразу, потому чуть севшим голосом уверенно обратилась к чародею. – Залечить рану магией вы не смогли.

- Нет.

Тамила кивнула, на секунду опустив голову и пытаясь понять, что теперь делать.

Из хороших новостей – кто бы ни покушался на жизнь короля, сделал он это из рук вон плохо. Болт скользнул по левому боку, разорвав кожу и мышцы, скорее всего, сломав одно или два ребра, но глубже в тело не вошел. Запах, который она ощутила, не имел ничего общего с ядом. Конечно, если ты не маг. Вот на них он действовал вполне определенным образом.

- Вам придется довериться мне, - она внимательно посмотрела в глаза мужа, отмечая испарину на его лбу и чуть расширенные от боли зрачки. – Отвар, в котором вымочили болт, не даст воздействовать на рану магией ещё около суток.

- Делайте то, что считаете нужным.

Велев магу устроить Итара на полу так, чтобы был подход с любой стороны, Тамила бегом вернулась в свои покои. Тут же встрепенувшаяся служанка лишь проследила взглядом за госпожой, подхватившей сундучок, стоявший в изголовье кровати.

- Сидишь здесь, если кто-то придет, отвечаешь, что я сплю, будить не велено, - на одном дыхании выпалила она, совсем не по-королевски быстро устремляясь обратно на половину мужа.

Маг выполнил её распоряжение, успев не только уложить короля, но и разрезать остатки рубашки. Конечно, было бы удобнее врачевать хотя бы на столе, но имеющийся здесь столик не выдержит веса взрослого мужчины, тащить же раненого куда-то ещё, рискуя вызвать ещё более серьезные последствия, никому и в голову не пришло.

- Время от времени говорите со мной, чтобы я знала, что вы в сознании, - Тамила кончиками пальцем быстро, но аккуратно прощупывала края раны, взглядом показав лорду Эйдалу, чтобы тот контролировал состояние брата.

- Боюсь, из меня сейчас плохой… собеседник, - король побледнел ещё сильнее и говорил с некоторым трудом.

- Ничего страшного, я прощу вам этот грех.

Она была права, два ребра треснули, но не сломались, значит, хотя бы нет риска пробить осколками легкие. Утешение слабое, если учесть, что рана была столь глубока, что эти ребра можно было рассмотреть сквозь начинающую сворачиваться кровь. Но малейшее движение вызывало новое кровотечение, и это тревожило. Очистив широкий порез, края которого не сходились, оставляя зияющую рану, Тамила тяжело сглотнула, чувствуя, как дрожат руки, а сердце колотится так быстро и громко, что должно было перебудить половину дворца. И ощущая не только страх, но и поднимающуюся волну ненависти – ну, уж нет, мужа она смерти не отдаст!

Если будет нужно, заставит магов поддерживать его жизнь ценой их собственных, но его сердце будет биться. Нужно продержаться лишь до следующей ночи, потом, когда края раны можно будет стянуть магией, это будет уже не страшно, но пока…

- Мне нужно наложить швы, иначе вы просто истечете кровью. Лорд Эйдал, принесите стакан воды, из коричневого флакона отсчитайте семь капель.

Но маг не успел даже отодвинуться, чтобы выполнить приказ, когда король тихо, но непреклонно одернул его:

- Не нужно.

- Мне придется шить вашу плоть, это очень больно, - Тамила говорила тихо и ласково, как с ребенком, разматывая тонкий шелк, вымоченный в крепком вине. – Позвольте дать вам возможность не чувствовать этого.

- Король Сафар прибудет через три часа, я не могу принимать дурманящие зелья.

Если бы не тот факт, что потом муж ей этого не простит, Тамила залила бы обезболивающее силой, пусть с помощью мага, без разницы, но сейчас только судорожно вздохнула под его понимающим взглядом и кивнула.

До крови закусила нижнюю губу, втыкая иглу в первый раз, заметив, как он чуть вздрогнул.

Скольжение нити, тут же набрякшей и окрасившейся темно-алым.

Быстрый взгляд на Итара, сжавшего зубами ремень, который протянул ему лорд Эйдал, вставший в изголовье. Он же удерживал руки брата, чтобы тот в порыве беспамятства от боли случайно не оттолкнул целительницу.

Каждый прокол Тамила боролась с собой. Чтобы не смотреть на мужа, зная, что он страдает, и не имея возможности облегчить эту боль. Сжимая собственные зубы, чтобы не расплакаться подобно ребенку от страха и переживаний. Несмотря на то, что с момента заключения брака прошло всего три месяца, супруг стал ей по-настоящему близок. Не так, как была близка нянюшка или дядя, по-другому, но он стал для неё нужным человеком. Человеком, способным выдержать если не всё, то очень многое, не теряя способности шутить над собой и поддерживать жену. Даже его злость и недовольство не пугали её в степени боязни наказания. Скорее, Тамила не хотела разочаровывать мужа.

Потому сейчас, аккуратными стежками соединяя его плоть, она боялась, что этого будет недостаточно. Всё же она не имела достаточной целительской практики, вдруг того, что она знает и умеет, не хватит, чтобы залечить ранение?